Стэн Николс - Магия цвета ртути

— Боюсь, ты не понимаешь. Это связано с... Наверное, лучшим словом будет «контроль».

— Ты прав, я не понимаю.

— Когда нас, квалочианцев, убивали и сгоняли с нашей земли, я был беспомощен, неспособен кому бы то ни было помочь. Людей, которых я должен был оберегать и защищать, зверски убивали на моих глазах, а я никак этому не воспрепятствовал. У меня не было контроля над обстоятельствами.

— Но ведь и быть не могло. Конечно, подробности этой истории мне неизвестны, но я знаю, что на вас напали внезапно, враг имел решающее превосходство в силах, а тебя вдобавок сразили ударом в спину.

— Ты говоришь так, будто тебе знакомо предательство.

— Мне ли этого не знать? Меня предали те, кому я служила. Именно из-за предательства вся моя жизнь перевернулась, и мне пришлось начинать ее заново.

— Тогда ты понимаешь, что перед предательством человек может оказаться беспомощным?

— В том смысле, что я тоже не могла контролировать происходящее? Да, это так. Но в конце концов все оказалось мне же во благо. Случившееся заставило меня по-иному взглянуть и на систему, которой я служила, и на мир в целом.

Кэлдасон хотел сказать Серре, что она для самоуспокоения пытается усмотреть даже в случившейся с нею вопиющей несправедливости положительную сторону, но... свои мысли оставил при себе.

— Я никогда не служил действующей власти и не был слеп к ее недостаткам.

— В таком случае ты должен идеально подходить для Сопротивления.

— Так говорят мне все.

— Во всяком случае, Рит, свобода для них не просто слово.

— По-моему, они просто хотят заменить одну систему другой.

— Но ведь лучшей, чем существующая. Во всяком случае в теории.

Вот и видно, что идеально подходишь для Сопротивления именно ты.

— Во всяком случае до тех пор, пока меня это устраивает.

В принципе, я занимаю такую же позицию. Из чего не следует, что я принимаю происходящее без оговорок. И после сегодняшних событий таких оговорок меньше не стало.

— Смешно, не правда ли? — На губах женщины появилась улыбка. — Для меня вопрос стоит о том, чтобы принять иной, непривычный тип власти, а для тебя о преодолении, хотя бы частичном, неприятия власти как таковой. Интересно, способны ли мы на это?

Вместо того чтобы ответить на ее вопрос, Кэлдасон задал собственный.

— Что ты думаешь о грандиозном замысле Карра?

— Насчет этого островного государства? Я знаю о нем не больше тебя, а этого, наверное, недостаточно для вынесения суждения. Может быть, план провидческий, а может — утопический. Во всяком случае, он кажется привлекательным.

— А ты согласилась бы там поселиться?

— Во-первых, я не уверена, что меня бы туда позвали. Ну а насчет желания... опять же, чтобы принимать решение, нужно знать больше.

— Сомневаюсь, что мечта Карра может осуществиться.

— Однако мы находимся здесь и помогаем его делу.

— Или — самим себе.

— Звучит не слишком воодушевляюще.

— Возможно.

Их лошади, привязанные неподалеку, опустив головы, щипали высокую траву.

— Какова бы ни была причина, по которой мы здесь, — сказал Рит, — отряд, так или иначе, следует доукомплектовать.

— Я полагаю, что мы можем добиться большего.

— Они доверяют мне. А я не хочу снова...

— Не хочешь снова почувствовать себя виноватым?

Он взглянул ей в глаза.

— Эта мысль кажется тебе странной?

— Нет... ничего подобного, — ответила Серра с таким видом, как будто вопрос ей не понравился.

Ты права, мы действительно можем стать лучше. Я хочу свести потери к минимуму.

— По крайней мере, у нас хорошая команда, — отозвалась женщина, тряхнув головой, словно избавляясь от чего-то. — Ребята смышленые, в хорошей физической форме, схватывают все на лету...

Иначе и быть не может. Карр намекал на то, что сегодняшнее ограбление — это лишь репетиция. Могу поручиться, дальше будет труднее, и мы должны быть к этому готовы.

— Не беспокойся, ты контроль над обстоятельствами не утратишь.

Из центра города звезды видны не были: их затмевало сияние магических огней.

На балконе внешне неприметного особняка в одном из богатых кварталов другие мужчина и женщина наслаждались вечерним теплом, любуясь панорамой города. Он разлил густое, похожее на мед, вино из графина, и они соприкоснулись бокалами в молчаливом тосте.

Валдарр сверкал и переливался всеми цветами радуги. То и дело над расстилавшимся внизу городом взметался фонтан искр, знаменуя собой рождение очередного фантома, а иногда над улицей проносился призрачный вихрь, уже исчерпавший свою магическую энергию. Магическое творение, преображение и разрушение происходили постоянно, в непрекращающемся ритме.

Таналвах Лан это место казалось раем.

— Я поняла, что никогда раньше не чувствовала себя в безопасности, — призналась она.

— Приятно это слышать, — сказал Руканис. — То есть, разумеется, меня радует не то, что раньше ты никогда...

— Я знаю, что ты имел в виду. — Женщина с нежностью провела пальцами по его щеке. — Мы, я и дети, наслаждаемся покоем лишь благодаря тебе. Ты наш спаситель и наш защитник.

Он поцеловал ей ладонь.

— Я не заслуживаю такой похвалы.

— Нет, Кинзел, еще как заслуживаешь. Ты благородный человек. Многие на твоем месте прошли бы мимо, а ты подарил надежду и мне, и несчастным сироткам. Тебе трудно представить, что это для меня значит. Все мужчины, которых я знала прежде...

— Да. — Он понимающе кивнул, стараясь избавить ее от мучительных воспоминаний. — Но с этим покончено. Тебе больше не придется делать того, чего ты не хочешь.

— Меня удивляет то, что тебя, кажется, совершенно не отвращает мое прошлое. Неужели ты действительно не думаешь обо мне плохо?

— Конечно нет, Тан, у тебя ведь не было выбора. Я смотрю на это как на страны, оккупированные империями.

— Как это? — озадаченно спросила Таналвах.

— Ну, захватчики могут завладеть имуществом и землей, но им не под силу вытравить из людских душ стремление к свободе.

— В борделях Джеселлама некоторые женщины говорили, что отдают клиентам свое тело, но не душу. А значит, не подлинное свое «я».

— Это верно, и точно так же обстоит дело с Сопротивлением. Самое важное, что у нас есть, — это идея, и ни присвоить ее, ни уничтожить враги не в состоянии. Вот в чем наша главная сила, а союзники или, например, магия основателей — это не главное.

У тебя ужасно серьезный вид, — с улыбкой промолвила она.

— Правда? — Он несколько смутился. — Наверное, ты права. Дело в том, что я всегда был предан идеалам Сопротивления, можно сказать, что это моя страсть. — В его голосе зазвучало воодушевление. — Надеюсь, со временем ты сможешь ее со мной разделить.

— Кажется, я уже близка к этому. Но велика ли вероятность того, что план Карра увенчается успехом? Может ли действительно существовать место, где нас ждет подлинная свобода?