Кейт Якоби - Возвращение изгнанника

— Разве кто-нибудь из малахи знает о твоей природе? — спросил Финлей, наконец начавший обдумывать проблему всерьез.

— Мне о таком ничего не известно. Когда в последний раз я повстречался с малахи, я его убил, так что возможности сообщить обо мне у него не было. А как насчет тебя?

— Ха! Я даже никогда не встречал ни одного.

— Насколько ты знаешь — и надо смотреть на вещи прямо: в этот раз ты ничего не заподозрил, верно? Пожалуй, нам с тобой предстоит позаниматься… А пока она все еще здесь, постарайся узнать о ней как можно больше: откуда она родом, кто ее друзья. Мне не нужно говорить тебе, насколько опасно ее присутствие здесь для нас обоих. Если ей удастся о чем-нибудь узнать…

— Ты же не собираешься ее убить? — спросил Финлей слабым голосом.

Роберт помолчал, хотя и знал, каков бы должен быть ответ. Имея дело с малахи, нельзя колебаться, нельзя делать исключений.

— Она малахи, Финлей. Ты же знаешь, что это значит. Нужно позаботиться о том, чтобы она уехала из Данлорна, ничего не заподозрив. Проследи, чтобы она не попала в эту комнату: у меня здесь слишком много запрещенных книг. Если она их увидит, она сразу все поймет. Вечером на пиру, Мика, ты последишь за дамой. Если она сделает хоть что-нибудь подозрительное, сразу зови меня.

— Так точно, милорд, — мрачно усмехнулся Мика. — Ничто не доставит мне большего удовольствия.

Оуэн развел огонь в очаге гостиной, готовясь к вечернему пиру, но комната была небольшая, и Роберту показалось в ней так жарко, что он распахнул ворот своей черной туники. Из-за закрытой двери доносился смех и — временами — звуки музыки. Все его друзья были в зале, наслаждаясь последними часами празднества; Валена и не спускающий с нее глаз Мика тоже были там. Роберт молча попросил богов, чтобы малахи не спровоцировала его на решительные действия. Случись это, он был бы вынужден реагировать единственным возможным образом, открыв тем самым секрет, который хранил все эти годы. Его люди отвернутся от него, само имя его станет проклятым, а жизни будет грозить опасность и со стороны Гильдии, и со стороны церкви. Сам Селар не смог бы защитить его, даже если бы захотел.

А колдовство снова станет реальностью в первый раз за много лет.

Роберт откинулся в кресле и повертел в пальцах серебряный кубок. Это был дар короля Эдварда его отцу в день коронации. На украшенном бирюзой кубке широко раскинуло крылья изображение орла — того же орла, который украшал герб Дугласов, перстень, который носил Роберт, и рукоять его меча. На кубке над головой орла вилась надпись: «Fideli» — «Верный».

Но верный чему?

Роберт глубоко вздохнул и попытался отбросить мрачные предчувствия. Эта первая зима дома далась ему нелегко. Да, бывали дни, когда он радовался своему возвращению, но чаще испытывал беспокойство и тревогу, неспособный сосредоточиться на требующих его внимания делах. Слишком все было неопределенно, на слишком многие вопросы, наверное, никогда не удастся найти ответов. И теперь, оказавшись дома — весть об этом разлетелась по всей стране, — он снова стал пленником собственного замка, узником тюрьмы, которую сам же и воздвиг. Такова была награда за верность.

За столом напротив Роберта сидел Дэниел, заканчивая составлять расписание патрулирования земель, которое они задумали вместе с Гарольдом. Отрядам стражников, может быть, удастся выследить разбойников, пусть они и привлекут своим размером внимание Селара. Оуэн предостерегал Роберта против увеличения войска, но тот больше был обеспокоен угрозой разбоя, чем королевским неудовольствием.

— Ну вот, — Дэниел отложил перо, — думаю, на ближайшие месяцы этого будет достаточно. Когда придет весна и грабители станут активнее, их легче будет поймать.

— А если это не сработает, — добавил Финлей, — придется вернуться к мысли о том, чтобы расставить всюду гарнизоны. Раз мы не можем поймать мерзавцев, нужно по крайней мере затруднить их передвижение.

Гарольд стукнул кулаком по столу.

— Проклятие, вы намеренно уходите в сторону! Вы же должны были слышать разговоры: многие думают, что за нападениями стоит Тирон. Он старается посеять панику. Почему вы не желаете этого видеть?

— Доказательств нет, — покачал головой Роберт. — Не отрицай: нападения мало чем отличаются от грабежей, от которых всегда страдала Люсара. Верно, разбойники кажутся более организованными, но это не означает, что они действуют по единому плану. Да и своих жертв они выбирают не так, как если бы замышляли войну. Города они не трогают, нападают только на уединенные фермы и маленькие деревушки. Никакого сравнения со Смутой, ты же видишь.

Гарольд вздохнул, откинулся в кресле, почесал бороду и потянулся за кувшином с вином.

— Надеюсь, патрулирование поможет. А даже если и нет, ты, когда окажешься при дворе, будешь иметь основания настаивать, чтобы Селар помог нам. — Он ухмыльнулся. — Правда, не думаю, что Вогн будет счастлив встрече с тобой. Хотел бы я видеть выражение лица этой жадной свиньи… Я постараюсь попасть ко двору одновременно с тобой, Роберт.

— Не торопись строить планы. Я не собираюсь возвращаться в столицу.

— Да как же ты сможешь чего-то добиться, сидя здесь? Ты слишком далеко от короля, чтобы иметь на него хоть какое-то влияние. Селар не станет принимать тебя всерьез.

— А я и не собираюсь оказь! вать влияние. Не собираюсь ни во что вмешиваться. Я же говорил вам об этом, когда вернулся. Меня три года не было дома, и все, чего я хочу, — это тишина и покой. Вам придется искать помощи у кого-нибудь другого. Меня это больше не касается.

Гарольд вскочил, опрокинув кресло.

— Не верю! Ты не можешь так поступить! Ты же Дуглас! Адское пламя, да твой отец перевернется в могиле от таких слов! Ты должен что-то предпринять. Народ надеется на тебя!

Роберт наконец посмотрел на друга.

— Если ты так переживаешь, почему бы тебе самому не предпринять что-то? У меня больше нет ни власти, ни положения при дворе, ни, что бы ты ни говорил, поддержки других Домов. Я пожертвовал всем этим, когда уехал, и я знал, что делаю, Гарольд.

В дверь постучали, и Финлей поднялся, чтобы открыть. В коридоре стоял Деверин; он шепнул что-то Финлею, и тот, нахмурившись, последовал за ним.

Роберт напрягся. Валена?.. Нет, не похоже. Пришел бы Мика, а не Деверин. Тогда в чем дело? Куда отправился Финлей — и почему?

Финлей остановился в проходе и сделал глубокий вдох. Было так трудно не высказать своего согласия с Гарольдом, однако он пообещал себе молчать и сдержит слово, несмотря ни на что. Ему не безразлично, что происходит в Люсаре, даже если Роберта это больше не касается. Должен быть какой-то способ заставить брата передумать!

Но его ждал Деверин, и Финлей, сделав над собой усилие, отвлекся от спора в гостиной и пошел за воином. Они миновали зал и вошли в кордегардию, не замеченные никем из гостей. В комнате было темно; лишь единственная свеча бросала свет на ожидающего их человека. Финлей сделал шаг вперед.