Кейт Якоби - Голос демона

Мика повернулся к камину, где дрова были приготовлены, но огонь еще не горел.

— А если я скажу «нет»? Вы наложите на меня Печать, как на Ичерна? Вы заставите меня подчиниться?

Глаза Дженн неожиданно, к ужасу Мики, наполнились слезами. Она прекрасно видела, как тяжело приходилось Мике все эти месяцы: ведь он знал настоящую причину отсутствия Роберта. И все же он всегда был такой надежной опорой! Уж от нее-то он не заслужил подобного обращения!

— Нет, Мика. — Дженн подошла и коснулась его рукава. — Я никогда не заставлю тебя делать что-то против воли. Если ты не хочешь ничего мне обещать, что ж, действуй по собственному разумению, если Роберт когда-нибудь вернется.

— От Финлея вы добились такого обещания?

— Да. Мне пришлось… Иначе он все разболтал бы при первой возможности.

— Но мне вы позволяете самому принимать решение?

— Мика, — Дженн потянула его за руку, заставив повернуться к ней лицом, — я доверяю тебе так же, как доверял Роберт.

Мика зажмурился и медленно кивнул:

— Да, я знаю. Простите меня. Я просто… но это не имеет значения. Решать вам, Дженн, не мне. Но, пожалуйста, не ждите от меня, что я когда-нибудь ему солгу, я всегда говорю господину правду, и ради него самого, и ради вас. — Мика стиснул плечо Дженн и вышел, оставив ее наедине с ее мыслями.

— Положение в стране делается все более неустойчивым. Вот уже почти год по стране рыщут солдатские банды, то ловят колдунов, то ищут королеву, а теперь беглого епископа МакКоули. Бестолковое управление Селара стоит казне очень дорого.

— Батюшка, пожалуйста, — начала Белла, бросив встревоженный взгляд на Дженн, — соблюдай сдержанность в словах!

Якоб обвел взглядом собравшихся за столом и фыркнул:

— Что? Уж не хочешь ли ты сказать, что в моем собственном доме завелись шпионы? Ха! Будь это так, меня, как тебе прекрасно известно, давным-давно схватили бы. И с чего ты вдруг стала такой осторожной? Ты не лучше моего относишься к нашему повелителю.

Дженн положила нож и вилку. Есть ей не хотелось; к тому же позже она собиралась связаться с Финлеем, а делать это на полный желудок было бы трудно.

— Мне кажется, Белла имеет в виду, батюшка, что нельзя предвидеть, когда рядом окажется кто-то из людей Ичерна, а слышать такие разговоры им ни к чему.

Якоб сегодня ужинал явно с большим аппетитом, чем обычно.

— Черт возьми, Маклин держит их в ежовых рукавицах, да и вообще их тут всего шестеро. А вообще-то я никак не могу понять, как случилось, что человек Данлорна теперь служит тебе. Я всегда считал, что эти двое неразлучны.

— Я говорила тебе об этом раньше, батюшка, — ответила Дженн, прихлебывая ежевичный отвар. — Я пригласила его к себе на службу, и он согласился. Мне с ним очень повезло. — И еще больше повезет, если Мика останется после вчерашнего разговора. Он был удивительно молчалив и большую часть дня провел с Шейном в конюшне. О чем они могли так долго разговаривать, осталось для Дженн загадкой, но, по крайней мере, Мика вернулся с намеком на прежнее лукавство в глазах.

— Дело в том, — продолжал Якоб, — что постоянные дозоры, разъезжающие по дорогам, пугают людей. Никто никому больше не доверяет. Все боятся, что сначала им в вину будет поставлена какая-нибудь малость, а потом все кончится обвинением в измене.

— Значит, тем труднее будет скрыться епископу, — прошептала Белла. Она поднялась и наполнила кубок отца сладким белым вином, которое Дженн так любила.

— Ничего подобного. МакКоули все всегда верили. В этом-то и была трудность для Селара. Чем дольше МакКоули оставался в темнице, тем больше людей проникалось к нему доверием. Теперь, когда он на свободе, народу есть вокруг, кого объединиться.

— Ты считаешь МакКоули как раз таким человеком, который может возглавить вооруженную борьбу против Селара?

Якоб задумчиво вертел в руках кубок.

— Вооруженную борьбу нет. Он не воин. Он кроток, но и очень умен. Я ведь хорошо его знаю. Он венчал нас с вашей матушкой.

Дженн и Белла обменялись удивленными взглядами и одновременно переспросили:

— Правда?

— Да, — с улыбкой подтвердил Якоб. — Он тогда был только что рукоположен и как раз закончил одну из своих знаменитых теологических книг. Уже в те годы его считали одним из самых светлых умов церкви что удивительно, если вспомнить о его низком происхождении. После завоевания он вел затворническую жизнь в монастыре в Кеан-Айрде. Он написал еще несколько книг, но, кроме церковников, о них мало кто знает. Одно могу сказать вам об Эйдене МакКоули: он крепкий орешек. Я никогда не беспокоился о том, что в тюрьме он может сломаться, и совершенно не удивлен тем, что даже после долгого заключения ему хватило сил на побег. — Якоб допил вино и продолжал: — Однако я обнаружил, что все это меня теперь гораздо меньше интересует: ведь вот-вот родится мой внук.

— Ах, батюшка, — рассмеялась Белла, — вы же не можете быть уверены, что это окажется мальчик.

— Конечно, это будет мальчик! — Якоб улыбнулся Дженн. — Кого еще может родить моя Дженнифер! И когда он родится, я намерен сам совершить Представление, явится сюда Ичерн или нет. Кем бы ни был его отец, твой ребенок, Дженнифер, — Росс, потомок королей и наследник моих земель. Тьежу Ичерну титул и земли были пожалованы только как награда за усердие при завоевании нашей страны, он обрел их ценой крови тысяч люсарцев. Так пусть же лба моего внука коснется рука человека королевского рода, а не рука убийцы.

— А если все-таки родится девочка? — нахмурилась Белла. — Ты все равно будешь настаивать на том, чтобы самому совершить Представление?

— Конечно! — рассмеялся Якоб. — Пока мне это удавалось не так уж плохо и с девочками моими дочерьми.

Дженн не сдержала улыбки. Якоб был такой неугомонный, так предвкушал предстоящее событие… Она хотела задать отцу какой-то вопрос, но внезапно почувствовала ужасную усталость и сделала глубокий вдох, чтобы не зевнуть. Однако Беллу ей обмануть не удалось.

— Мне кажется, тебе пора в постель. Пойдем, я тебя уложу.

Дженн поцеловала отца и позволила Белле проводить ее в комнату в башне. Белла решительно выставила Адди и сама принялась, пока Дженн переодевалась, раздувать огонь в камине и готовить постель, ворча при этом, что все в доме делается не так, как следует. Однако Дженн не видела, на что можно было бы пожаловаться. Она с облегчением улеглась в постель, но Белла, вместо того чтобы уйти, уселась в кресло, держа в руках свечу.

Через несколько минут Дженн, покорно сложив руки, спросила:

— В чем дело?

— Этот же вопрос я хотела бы задать тебе.

— Что ты имеешь в виду?

Белла стала теребить уголок одеяла.

— Ты что-то чересчур молчалива. Даже батюшка заметил. Ты хорошо себя чувствуешь?