Кейт Якоби - Голос демона

Как и ожидал Финлей, Аселин оказался на месте вскарабкавшись на высокую лестницу, он менял фитиль в масляной лампе, подвешенной к потолку на длинной цепи. Финлей остановился рядом с лестницей и, прищурившись, вгляделся в сумрак.

— Почему бы тебе не воспользоваться тем чертежом, который для тебя сделал Патрик? Если пропустить цепь через блок, ты смог бы опускать лампу вниз, чтобы менять в ней фитиль.

Аселин едва удостоил его взгляда.

— Все прекрасно работает так, как есть. — Большие руки Аселина были покрыты застарелыми чернильными пятнами. Он кончил возиться с лампой, зажег ее от свечи и, балансируя на верхушке лестницы, осторожно поставил на место стеклянный колпак. Задув свечу, библиотекарь медленно спустился по лестнице. Его жилистое длинное тело, было, казалось, специально приспособлено для таких дел: Аселин напоминал большого седого паука.

— Чего ты хочешь, Финлей, — кроме, конечно, того, чтобы поучить меня, как мне выполнять свою работу?

Финлей попятился к стене: Аселин принялся складывать лестницу.

— Я… — начал он, но библиотекарь только крякнул, взвалил лестницу на плечо и исчез в комнате, где хранились карты. Что ж, когда-нибудь ему придется оттуда выйти: другого выхода не существовало.

Пожав плечами, Финлей повернулся к двойному ряду книжных полок. Бесшумно двигаясь вдоль него, он дошел до конца и уже собрался повернуть обратно, когда его внимание привлекло какое-то движение. Финлей остановился и присмотрелся. Это оказалась Фиона, устроившаяся в большом кресле с тремя книгами.

Финлей оглянулся через плечо: Аселина все еще не было видно. Откашлявшись, Финлей спросил:

— Что ты здесь делаешь?

Фиона не подняла глаз от страницы:

— Читаю.

— Что читаешь? — Финлей подошел на шаг ближе.

— Книги. Глупый разговор…

— Послушай, Фиона, — снова начал Финлей, — я хочу извиниться за случившееся прошлой ночью…

Фиона резко захлопнула книгу, подхватила остальные и опустила ноги на пол.

— Клянусь богами! Финлей Дуглас, приносящий извинения? Я так и знала: прийти в библиотеку в это время, когда все приличные люди заняты делом, было удачной мыслью. Я, правда, рассчитывала только почитать в тишине и покое — я и представить себе не могла, какая мне выпадет честь.

Фиона собрала книги и двинулась прочь прежде, чем Финлей сообразил что сказать. Все же он попытался ее догнать:

— Фиона!

Она остановилась:

— Да?

Финлей растерялся, и Фиона воспользовалась этим.

— Брось, Финлей. — Голос ее звучал ровно и бесстрастно. — Дженн здесь нет, так что можешь не притворяться, будто мы друзья.

— Да нет, я… — окончательно смутился Финлей; Фиона уже шла прочь, и он не мог ничего сделать, чтобы задержать ее.

— Ну? — раздался голос сзади. Финлей обернулся и обнаружил, что рядом стоит, протирая очки тряпицей, Аселин. — Так чего ты хотел? Или ты просто явился распугивать моих читателей?

— Патрик твердит, что я должен использовать время с толком. Он говорил, что тебе требуется помощь в переводе некоторых старинных книг, потому что их теперь никто не может читать.

Аселин бросил на Финлея недоверчивый взгляд:

— Так ты явился сюда как доброволец?

— Ну да.

— И сколько же это продлится? — Аселин отвернулся и двинулся вдоль книжных полок. Финлею пришлось почти бежать, чтобы не отстать. — Ты и в самом деле думаешь, что я соглашусь дать тебе самые драгоценные манускрипты, ты ведь просто поиграешь в перевод, пока тебе не надоест. Ты в жизни ничем не занимался серьезно, я ведь тебя знаю.

— Послушай, остановись! — Финлей ухватил высокого старика за рукав. — Решать, конечно, тебе, но я хотел бы, чтобы ты дал мне работу. Я ее закончу, обещаю.

Секунду Аселин смотрел на Финлея, потом кивнул:

— Ладно. Как у тебя с сэльским?

— Ну…

Уилф добрел до своей комнаты и сбросил на пол унылую серую мантию. Старик так устал, что даже не снял рубашку; откинув с кровати, покрывало, он бессильно рухнул на подушки. Уилф чувствовал себя гораздо старше своих шестидесяти пяти лет; поражение заставляло болеть каждую косточку. После происшествий прошлой ночи ему был необходим сон. Хоть какой-нибудь отдых…

Слишком многое на него свалилось. Да, он, конечно, джабир, но Ключ выбрал не того человека. Ему не вынести ответственности. Он все делал неправильно, накинулся на бедную девушку, словно она была закоренелой преступницей, и в результате ничего не добился.

Может быть, если бы он просто ласково попросил ее, все сложилось бы иначе? Согласилась бы она дать клятву?

Наверное, нет, ведь Финлей уже успел с ней поговорить. Будь он проклят! Будь они все прокляты!

И в первую очередь будь, проклят Роберт Дуглас.

Двадцать лет Роберт лгал им. Каждый раз, когда он появлялся в Анклаве, само его присутствие было ложью. Не имело никакого значения, если Ключ и, правда, запретил ему говорить о давнем пророчестве. Дело заключалось в другом: все эти двадцать лет Роберт утверждал, будто пророчество касается его одного и только ему и предназначено, а к Анклаву не имеет никакого отношения.

И его еще считали человеком чести! Так, по крайней мере, все о нем говорили. Ах, Роберт Дуглас он не может заставить себя нарушить клятву, данную королю! Никак не может прийти на помощь любимой родине, поскольку это бросило бы тень на его честь! Ну а лгать людям, которые считались его друзьями, людям, которые доверяли ему и полагались на него, это он мог. Вот и видно, что честь Роберта Дугласа всего лишь абстракция. Когда дошло до дела, он, не колеблясь, нарушил собственные же правила.

Уилф вертелся на постели, никак не находя удобного положения, матрас сбился комками, а подушки так и норовили выскользнуть из-под его головы. Куда бы он ни обратил взгляд, нигде не находилось того прохладного темного местечка, где обитает сон. Единственным утешением ему оставалось безразличное прикосновение Ключа.

— Я все сделал не так? — спросил Уилф пустоту, спросил Ключ. Он знал, что Ключ его не услышит, но все равно продолжал: — Как бы мне хотелось понять, чего ты от меня хочешь. Должен ли я возглавить людей в Анклаве или просто наблюдать, как эти двое выполнят пророчество, которого я даже не в состоянии понять?

Уилф долго пролежал так, стараясь прогнать все мысли; потом, чувствуя, что разум его не успокоится, хоть тело и требует отдыха, снова поднялся и оделся. Выйдя из своих покоев, он двинулся по коридору и шел не останавливаясь, пока не добрался до главной пещеры.

Пещера не была безлюдной: двое его коллег, членов совета, о чем-то тихо беседовали на скамье в дальнем углу; по балкону и лестницам все время сновали люди, и даже двое мальчишек играли около дальней двери. Им не полагалось здесь быть, но на сей раз Уилф удержался от замечания. Он прошел прямиком к Ключу и остановился, пристально глядя на него. Мысли старика разбегались. Почти против воли он заговорил вслух: