Юрий Погуляй - Счастливые Земли

Гезеш под шумок отправил отошедшего от лечения Друза в город. С поручением раздобыть коней. Наемник был настолько изумлен спасением от лап смерти, что согласился скорее инстинктивно. Лишь проблуждав полдня по опустевшему городу, он понял, что подписался на невыполнимую задачу. Торговать сегодня никто не собирался. Все с ужасом ждали, когда Буйвол направится в ратушу за провиантом.

Клай и Дурень при встрече чуть ли не рыдали от радости. Обнимались, хлопали друг друга по плечам, ангифийский маг бился в истерике, а Буйвол смущенно улыбался.

Сильна дружба. Провести войско через всю страну, по распутице, потому что тебя позвали – поступок героический.

Гезеш с радостью обнаружил в «свите» Клая Мудрого. Как раз он и проводил Буйвола к «Твердыне». Седовласый успокоил командира Искателей: ребята живы, Джаззи, правда, досталось, но лекарь Легиона свое дело знает и к больным головам привычен.

К счастью Гаваней, Клай у ратуши не появился. И как только Синий Легион покинул эльнайский порт, город вздохнул свободно. Никто не заметил, что пропал молодой наглый проводник Гор.

Тот, на свою беду, попался на пути озверевшего Друза. Наемник, отчаявшийся найти коней во внезапно опустевшем городе, встрече несказанно обрадовался. С пустыми руками возвращаться не хотелось, а дерзкого юношу проучить стоило. Так обезоруженный Гор предстал перед довольным добычей Гезешем.

Искатели покинули город вместе с Легионом, захватив с собой плененного проводника. Лесоруб про загадочные Мертвые Зоны не забыл. Гора на веревке волокли за скрипучей телегой, и никто ни слова не сказал мрачным охранникам несчастного. Легионерам наплевать, а стражникам хотелось пожить подольше. Поэтому на воротах солдаты местного гарнизона сделали вид, что в упор не видят захваченного юношу. Неправильный город. Неправильная страна. Неправильные люди.

Синий Легион направлялся к Эльнарду, столице королевства. Более безопасной дороги Искатели не знали. Мимо проплывали чудесные леса, уютные деревеньки. Портили впечатление лишь дороги. Весна обратила тракт в болото грязи. Без ругани не обходилась ни одна миля, застревали телеги, яростно матерились пехотинцы, всадники отчаянно понукали запинающихся коней. Над дорогой постоянно висел дикий гвалт.

Войско шло к столице радеть за судьбу жены Дурня. И Гезеш был уверен, что король, не задумываясь, исполнит «просьбу» старого друга.

Весна расцветала. Грело солнце, в лесу встречались проталины. Все чаще слышались птицы.

На одном из привалов Гезеша отыскал Буйвол и с хитрой улыбкой предложил Лесорубу вступить в состав Синего Легиона. На тактичный отказ здоровяк отреагировал совершенно спокойно. На вопрос; где Дурень, Клай неопределенно махнул рукой в сторону головного отряда и отошел. С тех пор Лесоруб не видел ни его, ни ангифийского мага. Оба будто специально избегали общества Искателя. Правда, и странники старались держаться подальше от основного отряда, в хвосте.

Плененный Гор пару раз попытался удрать в лес, но после мрачного обещания Друза подрезать проводнику связки на ногах – смирился с участью пленника и, трясясь в телеге, грустно глядел на проплывающие мимо весенние красоты Эльнаи.

В Эльнард войско вошло через две недели. Сказались дороги и размеры отряда. Одинокий всадник летом, за это же время, успел бы добраться до Черной Стены и вернуться обратно в Гавани.

Искатели в столицу заходить не стали. Гезеш понимал, что у отряда есть два пути. Первый: влиться в Легион и спокойно бродить по городу, не опасаясь загреметь в пресловутый Лагерь. Второй: к Эльнарду не приближаться, а незаметно затеряться в лесах и двигаться дальше на север. Все, кроме Гора, были за второй вариант. Мнение пленника, разумеется, не учли.

Ни с Дурнем, ни с Буйволом прощаться не стали. Ушли тихо, не привлекая внимания офицеров. Рядовым легионерам на разошедшиеся с Искателями дороги было глубоко наплевать.

* * *

Ангифийский маг все-таки жену у Лагеря отбил, стрелою домчал до родной земли и никогда больше в Эльнаи не появлялся.

Килава, супруга Дурня, умерла через четыре года, во время родов. Магу не удалось спасти любимую, но ребенок выжил. По мере взросления мальчик внешностью все больше и больше походил на местного сердцееда Гукра.

Стоит отметить, что вскоре после такого «открытия» тело дамского угодника нашли нанизанным на флюгер собственного дома.

Все мужья в округе наконец-то вздохнули с облегчением.

Дурень умер в постели, окруженный светловолосыми любящими внуками. Все, как один, являлись полной копией сына.

Перед смертью маг истерично хихикал.

Лес звенел от пения птиц. Снег почти стаял, и лишь изредка на пути Искателей попадались белые полянки. На небе все чаще сияло солнце, и не за горами были по-настоящему теплые деньки.

Гезеш с удовольствием вдохнул запах весеннего леса, смешанный с дымом костра, и растянулся на сухом, поросшим ягелем пригорке.

Приятны такие минуты. Над огнем вертел с оленьей ногой, аромат будоражит, заставляет захлебываться слюной. Родинка о чем-то спорит с ухмыляющимися Теккеном и Джаззи. Рыбак торчит на берегу чудесного лесного озера. Мудрый все еще спит, закутавшись в теплый плащ. Паблар возится с раздобытым у Синего Легиона старым арбалетом, пытается отремонтировать спуск.

Картину спокойствия портил лишь привязанный к дереву, осунувшийся Гор да мающийся от безделья Друз. Наемник лениво точил меч, и от противного звука ныли зубы.

На уютной поляне странники отдыхали уже второй день. Переводили дух. Наслаждались покоем. Мучился лишь эльнайский проводник, представляющий, сколько еще ему придется сопровождать Диких. Гезеш обещал отпустить его только у Черной Стены. А до нее, да еще и пешком, – долгие-долгие дни пути.

Друз на миг отвлекся от заточки и крутанул вертел, поджаривая мясо с другой стороны. Родинка, наконец, махнул на собеседников рукой, чем вызвал веселый смех, и побрел в лес за дровами.

Гезеш нежился в лучах солнца и лениво размышлял.

Они вышли из Колонны вшестером. Фарш остался далеко на юге, Медведь погиб в Умрале. Казалось, что это было так давно и так недавно одновременно. А ведь все изменились. Родинка теперь больше отмалчивался, Рыбак стал гораздо злее. Хотя... Сейчас он опять светился счастьем. Исчезла его грубость, растворилась мрачность. Человек леса?

Мудрый... Он давно ничем, кроме Стены, не интересовался и каждый день спрашивал Гора:

– Скоро уже?

Проводник все время мрачно мотал головой.

Гезешу вспомнилась та ель, у Топей, как они сидели под тяжелыми ветвями и с ужасом вслушивались в ночной лес. Как же хорошо тогда было!

Теперь все иначе. Пройденный путь сравним лишь с прожитой жизнью. Цель близка, и Лесоруб даже думать не хотел, что будет дальше. Все эти дороги, все лица. Кировей, Лир, Мех, Тьма, Медведь, Фарш – никого больше нет рядом.