Юрий Погуляй - В пасти льда

Бродун взревел. Возмущенный и недовольный голос косматого гиганта прокатился по снежной пустыне. Зверь, высотой двадцать футов, не меньше, неуклюже пятился от окружающих его людей и недоумевал - как в такой прекрасный, солнечный день ему довелось столкнуться с наглыми коротышками. Могучий нос-хобот, способный пробивать многовековой лед в поисках пищи, метался из стороны в сторону, будто указующий перст нацеливаясь то на одного моряка, то на другого. Крохи, окружившие бродуна, пугали пустынного странника. От них пахло шкурами мертвецов и грязью, и кроме того они делали ему больно.

В Пустыне вновь громыхнул выстрел дальнобоя. Бродун отпрянул, его толстые лапы подняли в воздух ледяную крошку, сверкнувшую в свете солнца. Обиженно взвыв, покрытый белоснежным мехом исполин попятился и сделал прыжок в сторону, мечтая оставить позади обидчиков, которых, если бы у него хватило смелости и ума, мог растоптать в считанные мгновения. Я услышал азартные крики моряков, загоняющих снежного великана.

Мне стало его жалко.

Зверь, испуганно прижимая лохматые уши и прихрамывая, поспешил прочь от полукольца охотников. Прямиком к присыпанному снегом лайару, на носу которого двое моряков привели в готовность бортовой метатель и теперь ждали, когда дичь окажется в пределах выстрела. Двигатель кораблика молчал, чтобы не вспугнуть мохнатого зверя.

Среди сверкающих под ярко синим небом льдов раздался еще один выстрел. На огненный порошок капитан сегодня не скупился и его можно понять, мясом бродуна, хоть и жестким, можно кормить команду целую неделю. Хотя может и больше? Никогда не задумывался об этом.

Истинные хозяева Пустыни, маленькие, беззащитные для мороза люди успешно гнали раненного зверя прямиком на спешно организованную засаду. Мне казалось, что на лайаре-то, спущенном с верхней палубы ледохода, можно было избежать ненужной возни. Но скучный корабельный быт настолько достал моряков, что те с радостью приняли участие в "охоте".

- Бауди, чего встал? - одернул меня ворчливый голос Полового. Старший матрос наблюдал за травлей бродуна, облокотившись на очищенные ото льда поручни. Он задумчиво коснулся жуткого шрама на месте правого глаза. Из-под обледеневшего шарфа поднимались облачка искрящегося пара. - Работай, а то замерзнешь!

Я послушно взял увесистый ломик и принялся сбивать лед с обшивки. Половой прав: я уже чувствовал как холодные пальцы мороза пробираются под парку. Руки в огромных меховых варежках тоже стали замерзать. Несмотря на то, что сегодня над Пустыней царил чудесный безветренный день (надо сказать большая редкость) - весенний холод никуда не делся, и работа - лучший способ согреться. Тем более, что до ужина мне нужно расчистить дорожку от дверей на первую палубу, до трапа на верхнюю, где сейчас несколько механиков колдовали со странным механизмом, который все почему-то называли "папочкой". Вечно сокрытый чехлом, он был для меня одной из самых больших загадок "Звездочки".

Зазвенел металл, откалывающий наросший лед. Позади опять взревел бродун, на сей раз с нотками паники. Стиснув зубы, я продолжил работу. Не выйдет из меня охотника, никогда не выйдет. У меня сердце щемило от жалости к зверю, так неудачно столкнувшемуся во льдах с "Звездочкой". Но оспорить приказ капитана - это слишком смело для простого юнги. Поэтому оставалось лишь затолкать чувства куда подальше и посвятить себя работе.

Бродуны - очень красивые звери. Величественные, неторопливые корабли ледовых морей. Четыре лапы-столба, мохнатое, сильное тело и длинный, невероятно пушистый хвост. Мощная шея, вытянутая морда, заканчивающаяся твердым хоботом и маленькие грустные черные глаза-угли.

Ирония судьбы - этим красавцам не страшны даже снежные львы, а вот люди... Мягкие, беззащитные перед клыками хищников люди - самый опасный враг.

Мне представилась жизнь бродуна. Степенная, размеренная. Неторопливые поиски сероватого льда (как раз под таким часто находились колонии волокунов, забивающих вырытые пещеры рыбой). И бесконечное путешествие от горизонта до горизонта. Озаренное почти не греющими лучами солнца или же проходящее под колючими ударами вьюги, среди древних торосов и по снежным мостам над расщелинами. Знаете, иногда я ловлю себя на мысли о том, что этот мир был создан прежде всего для животных. Люди появились позже. И хоть утверждают легенды о первородности человека - мне кажется, все было совсем не так.

Взять хотя бы красный лед.

Белый кусок откололся, обнажив черный металл обшивки, с ребристыми вкладками для удобной ходьбы. Я ногой столкнул его вниз, с палубы, пропихнув между прутьями ограждения. Кусок гулко ударил по проходу следующей палубы, раскрошился, брызнув осколками. Ничего. Мне все равно потом внизу работать придется. Скину и оттуда.

Так вот... Красный лед. Людям он ничем не поможет. Этот мох (или растение?) пронизывающие многие ярды замерзшего панциря, можно попытаться сварить, но есть его все равно невозможно. А вот снежные олени, с невероятно вкусным мясом, стараются держаться поближе к алым полям облюбовывая их себе как пастбища. Но изначально же это был просто лед. Просто то, что уходит прямиком в океан. Причем здесь, казалось бы, люди?

Или взять тех самых волокунов, живущих в толщах льда и редко выбирающиеся наверх. Обладатели вонючего, противного мяса оказывались на столе людей в качестве пищи только в самые голодные дни, когда давно уже съедено все, что можно было съесть. Я слышал, что даже ледовые волки брезгуют охотой за подледными жителями. Зато их рыбные хранилища, сокрытые в белой твердыне - лакомая награда для бродунов. И получается, что волокуны были созданы для бродунов. Только те и разоряют холодные кладовые подледных обитателей.

Если задумываться дальше, то можно предположить, что бродуны и олени были созданы для людей, а волокуны и алый мох - для бродунов и оленей, а рыба и морская вода для волокунов... Но это же безумная цепь, если вспомнить о всех обитателях льдов. Все эти связи, кто кого ест и зачем - не слишком ли сложно для разумного созидания?

Надо льдами пронесся предсмертный вопль бродуна. Могучая гарпунная пушка на лайаре осечек не знала.

- Все, поймали, - сказал Половой. Он отлепился от поручня. - Теперь ждем ежедневного варева от мастера Айза. Бродунина с бродуниной, на бродуниновом бульоне.

Я улыбнулся, почувствовав, как царапнул губы шерстяной шарф. Кок ледохода "Звездочка" не слишком усердствовал в разнообразии меню. Главное, чтобы еда просто была. Вотчина пухлого весельчака находилась на второй палубе. Место сборищ и вечно раскаленных плит. Если хотите забыть о бесконечной зиме - добро пожаловать на кухню Валли Айза. Кок работал почти голышом, вечно мокрый от пота и с жизнерадостной улыбкой на круглом лице. Он был одним из первых, кого я увидел, выбрав путь юнги.