Маргарет Уэйс - Колодец тьмы

Родители мальчика были где-то неподалеку. Иногда он мельком видел их, когда они поспешно входили и выходили из комнаты. Взгляды родителей были полны любви и в то же время чувствовалось, что нечто другое поглощает их мысли. Его родители были необыкновенно красивыми. По крайней мере, мальчику так казалось. Он ведь даже не мог как следует рассмотреть их; они возникали на мгновение и мгновенно исчезали.

Родители не сказали ни слова, когда мальчик встал на стул и перебрался на стол, хотя это могло кончиться падением вниз. Он мог бы разбить себе голову. Мальчик вновь уселся на массивный стул. Его ноги пока еще не доставали до пола. Он подумал, что надо попросить родителей достать ему вот тот леденец, который так притягивал его внимание. Мальчик знал: если он получит леденец, то станет счастливым. И тогда ему уже не захочется ничего другого. И как только родители вновь появились в комнате, и он услышал легкий шелест шелка и кружев, звон драгоценностей, и ощутил аромат розовой воды — он поспешил сказать о своем желании.

К его восторгу и изумлению родители остановились и взглянули на него со своей огромной высоты.

— Ты хорошо себя вел, малыш. Мы с удовольствием тебя порадуем. Но скажи, ты уверен, что тебе хочется именно этот леденец?

— Да, да, я уверен! — закричал мальчик и заерзал на чересчур просторном стуле.

— Он сладок снаружи, но внутри он горький. Ты все еще хочешь его?

— Да, хочу.

Мальчик решил, что он съест только сладкую часть, а к горькой и не притронется.

— Леденец не зря положили так, чтобы ты не смог до него дотянуться. Пока ты еще слишком мал, чтобы есть такие лакомства. Это только повредит твоему желудку. Но со временем, проявив усердие, ты сможешь сам до него добраться.

— Я пробовал! У меня не получается. Я заслужил этот леденец! Зачем тогда вы его мне показали, если его нельзя взять? Это нечестно!

Родители мальчика колебались, раздумывая.

— По правде говоря, ты — один из наших любимых детей. Ты всегда был хорошим и послушным мальчиком. Что ж, будь по-твоему. Мы дадим тебе этот леденец. Но если ты все же прислушаешься к нам, то лучше бы ты спрятал его до поры до времени.

Мальчик пообещал, что исполнит пожелание родителей. Но едва он схватил удивительный леденец, как тут же почувствовал голод, сильнейший голод. В желудке было совершенно пусто. Только леденец способен был насытить его.

Родители с некоторым беспокойством следили за мальчиком, но он этого не видел. Главное, он получил желаемое. Наконец родители ушли. Мальчик едва это заметил. Он держал в руках заветный леденец и с наслаждением разглядывал его. Мальчик думал о том, с какой любовью и уважением станут теперь относиться к нему другие дети, — потому что у него есть удивительный леденец.

Тамарос медленно просыпался, выбираясь из необыкновенно прекрасного и чуть тревожного сна. Король сел на тонком коврике, сквозь сон удивившись тому, что это именно коврик, а не высокий стул. Пребывая еще в оцепенении после крепкого сна, король сидел во тьме, ничего не видя вокруг и даже не вполне понимая, где находится. Мало-помалу дремотный туман рассеялся, и Тамарос все вспомнил.

Король встал и ощупью двинулся в темноту. В келье было совсем немного мебели — маленький письменный стол, стул и алтарь. Тамарос знал, где что стоит, и без особого труда дошел до столика. Рука нащупала свечу в подсвечнике, затем отыскала трут и огниво.

Видимо, пламя свечи потонуло в воске. Но погасла свеча совсем недавно; ее воск все еще оставался полужидким и теплым на ощупь. Тамарос проделал в свече небольшую боковую канавку, дав стечь воску. Потом он вновь зажег свечу. Вспыхнул яркий, чистый огонек.

И этот огонек, вздрогнув, четырежды отразился в сверкающей бриллиантовой пирамиде. Она имела квадратное основание и треугольные грани, сходившиеся в одну точку. Пирамида была большой: сторона ее основания по длине равнялось ладони Тамароса, а высота достигала полутора ладоней. И она была вырезана из цельного бриллианта.

Никто не мог проникнуть в Портал снаружи. Только сам Тамарос был в состоянии снять магические чары, защищавшие дверь. В любом случае, никто бы и не осмелился потревожить короля в его священном уединении. Тамарос с благоговейным трепетом глядел на бриллиант. То был дар богов. Точно такой вид имел леденец в его недавнем сне. Дрожащим пальцем Тамарос осторожно дотронулся до пирамиды.

Камень был твердым, гладким, холодным, словно лед, и не имел ни малейшего изъяна. Пока король водил пальцем по граням бриллианта, в мозгу появилась мысленная картина. Тамарос увидел эльфа, держащего в руках сегмент пирамиды. Другой сегмент держал дворф, третий — орк, а четвертый — он сам. Король видел эльфов, дворфов, орков, проходящих Трансфигурацию. Бриллиантовая пирамида разделилась на четыре части, затем они соединились вновь, и камень вновь обрел безупречную форму.

— Сладок снаружи, горек внутри.

В мозгу эхом звучали предостерегающие голоса из его сна. Тамарос попытался понять смысл этих слов, но не смог. Бриллиант был цельным и в то же время — разделенным на четыре равные части. Все получили поровну, и ничья доля не была большей.

Тамарос опустился на колени и со слезами радости возблагодарил богов. Два оставшихся дня король провел в молитве. Когда он покидал Портал, в руках у него была бриллиантовая пирамида, которую Тамарос назвал Камнем Владычества, ибо она пришла от богов — истинных владык над всем и всеми.

Благодаря милости обретения Камня Владычества, каждая раса теперь получала право избирать своих Владык. Эти Владыки — мудрые и образованные — объединят свои усилия, дабы на всем протяжении Лёрема всегда царил мир.

Тамарос так и не смог понять, что же означали слова «горек изнутри». Насколько ему представлялось, этого «внутри» в пирамиде просто не существовало. Когда наступит время, пирамида разделится на четыре равных части, и внутри, в ее центре, ничего не останется.

Не успел Тамарос покинуть Храм, как слухи о Камне Владычества разнеслись по дворцу. Проведя последний из трех дней в благодарственных молитвах, король сообщил, что этим же вечером состоится встреча, на которой будут присутствовать Владыки, Почтенные Маги — главы Орденов, а также послы других рас. В назначенный час в одном из помещений Храма, где устраивались встречи, собрались Владыки, маги и спешно прибывшие послы или их доверенные лица. Всем не терпелось увидеть короля. Те, кто уже видел его после выхода из Портала, говорили, что король словно сбросил двадцать лет, полных волнений и тревог.

Тамарос уложил священный бриллиант в бархатный мешочек, дабы уберечь его от любопытных глаз. С этим мешочком король и появился в зале для встреч. Тамарос сиял. Он был одновременно преисполнен такого величия и такого смирения, что собравшиеся радостно заулыбались и захлопали в ладоши. Они не сомневались: если что-то так благотворно подействовало на короля, вернув ему былое здоровье и юношеский задор, это обязательно окажется благотворным и для них, чем бы оно там ни было.