Маргарет Уэйс - Змеиный маг

Альфред позволил Оле увести себя Он уже почти вышел из зала Совета, когда заметил, что собаки с ними нет. Альфред осмотрелся в поисках пса и сперва не обнаружил его. Потом Альфред увидел кончик хвоста торчащий из-под стола Совета.

К Альфреду пришла непрошеная мысль. Эпло приучал животное шпионить. Он часто приказывал псу следовать по пятам за каким-нибудь ничего не подозревающим человеком и ушами собаки слышал все, что тот говорил. Альфред понял, что пес предлагает ему воспользоваться той же самой услугой с его стороны. Он стоял рядом с Раму и Самахом и слушал, о чем они говорят.

– Альфред, – позвала его Ола.

Альфред вздрогнул. Его охватило чувство вины. Он обернулся, забыл посмотреть, куда идет, и врезался в дверной косяк.

– Альфред… О боже! Что случилось? У вас из носа течет кровь!

– Я, кажется, налетел на дверь…

– Запрокиньте голову. Я спою вам исцеляющие руны.

«Надо позвать собаку! – Альфред затрепетал. – Я не должен позволять этого. Я хуже Эпло. Он шпионил за чужаками, а я – за своими соплеменниками. Мне стоит сказать всего одно слово, и пес прибежит ко мне».

Альфред оглянулся.

– Пес… – начал было он.

Самах смотрел на Альфреда с презрительным любопытством, Раму – с отвращением. Но оба они смотрели на него.

– Вы что-то сказали о собаке? – обеспокоенно спросила Ола.

Альфред вздохнул и закрыл глаза.

– Только то, что я… послал ее домой.

– Теперь с вами должно быть все в порядке, – сказала Ола.

– Да, – сказал Альфред. – Я уже могу идти. Он вышел из зала Совета и услышал (через собаку), как отец и сын заговорили.

– Этот человек опасен, – голос Раму.

– Да, сын мой. Ты прав. Он очень опасен. Поэтому мы не должны терять бдительность.

– Ты тоже так думаешь? Тогда почему ты позволил ему уйти? Мы должны поступить с ним так же, как с остальными.

– Сейчас мы не можем этого сделать. Остальные члены Совета, и особенно твоя мать, ни за что не согласятся. Это, конечно же, часть его хитрого плана. Пускай он думает, что одурачил нас. Пускай расслабится и решит, что за ним никто не наблюдает.

– Ловушка?

– Да, – самодовольно ответил Самах, – ловушка, которая захлопнется, когда он попытается предать нас своему дружку патрину. Тогда мы сможем доказать, что этот сартан с меншским именем добивается нашего ниспровержения.

Альфред опустился на скамейку, стоявшую неподалеку от выхода из зала Совета.

– Вы ужасно выглядите, – сказала Ола. – Наверное, вы сломали себе нос. Вам дурно? Если вы не в состоянии идти, я могла бы…

– Ола, – взглянул на нее Альфред. – Я знаю, что выгляжу неблагодарным, но не могли бы вы оставить меня?

– Нет, это невозможно…

– Пожалуйста. Мне нужно побыть одному, – мягко сказал он.

Ола пытливо посмотрела на него. Она повернулась, и стала внимательно всматриваться в полутемный зал, словно могла что-нибудь различить там. Возможно, хотя ей не был слышен этот разговор, ее сердце что-то почувствовало. Лицо Олы стало серьезным и печальным

– Извините, – сказала она и ушла Альфред застонал и дрожащими руками схватился за голову.

События обрушились на нас, как лавина. Они вполне могли бы раздавить нас, но нам удалось увернуться, и потому мы уцелели note 40.

Мы провели на Фондре еще несколько дней. Как вы можете себе представить, нам было что обсудить. Например, сколько народу будет на каждом солнечном охотнике, что мы можем и что не можем взять с собой, сколько воды и пищи нам понадобится на время путешествия и множество других подробностей, в которые мне неохота вдаваться. Хватит и того, что мне пришлось все это слушать и обо всем побеспокоиться.

В конце концов нам с Элэйк было позволено присутствовать на королевских совещаниях, Это была большая честь для нас.

Во время первого совещания мы с Элэйк изо всех сил старались держаться серьезно. Мы прислушивались к каждому слову и по каждому поводу составляли собственное мнение, несмотря на то что никто у нас его не спрашивал.

Но на следующий вечер, когда мой отец и Думэйк в шестой раз принялись прямо на земле рисовать схему солнечного охотника, чтобы рассчитать, какой запас воды можно поместить в трюм, мы с Элэйк начали понимать, что быть правителем – это немалая головная боль.

Мы торчали в жарком, душном длинном доме и были вынуждены слушать монотонные рассуждения

Элиасона о достоинствах рыбьего жира и о том, что эльфам совершенно необходимо взять с собой несколько бочек. А тем временем снаружи (мы могли видеть это сквозь щели в стене) происходили куда более интересные вещи.

Элэйк на глаза попался беспокойно бродивший по селению Эпло. Рядом с ним шагал Девон. Наш друг уже почти полностью оправился после того несчастного случая. Ссадины на его шее подживали. Голос все еще оставался хриплым, но понемногу Девон приходил в себя. (Ну, почти приходил. Наверное, он никогда не будет тем веселым, беззаботным Девоном, которого мы когда-то знали. Впрочем, я полагаю, уже никто из нас не будет прежним.)

Большую часть времени Девон проводил с Эпло. Они почти не разговаривали, но, похоже, их обоих устраивало подобное общество, По крайней мере, я полагаю, что Эпло был рад присутствию эльфа. Но о чем Эпло думает на самом деле, сказать трудно. Например, последние несколько дней он пребывал в мрачном расположении духа. Это довольно странно – ведь все шло так, как ему хотелось. Но, впрочем, я отчетливо чувствовала его нетерпение, желание поскорее отправиться в путь – задержками он был сыт по горло.

Я смотрела, как они уходят, и с сожалением думала, что если бы мы с Элэйк, как обычно, подслушивали это совещание, то уже давно бросили бы это занятие, а то и просто заснули. И тут я заметила, что Эпло остановился на полпути и смотрит в нашу сторону. Лицо его было мрачным. Вдруг он развернулся и, едва не сбив с ног захваченного врасплох эльфа, направился к длинному дому.

Я приободрилась, почувствовав, что сейчас что-нибудь случится. Элэйк тоже видела, как он подходит. Она быстро привела в порядок волосы и поправила серьги, а затем выпрямилась и сделала вид, что ее очень интересует рыбий жир, хотя всего минуту назад она изо всех сил сдерживала зевоту. Просто курам на смех! Я не выдержала, фыркнула и тут же поймала строгий взгляд матери

Вошел привратник, извинился за причиненное беспокойство и сообщил, что Эпло хочет что-то сказать. Конечно же, он был принят благосклонно. (Его приглашали на заседание, но у него были свои соображения по этому поводу.)

Эпло начал с того, что выразил надежду, что мы продвигаемся вперед и не забываем о том, что времени осталось мало. Выглядел он при этом довольно мрачно.

– Что вы обсуждаете? – спросил он, скользнув взглядом по чертежу на полу.