Маргарет Уэйс - Стражи утраченной магии

Страшные, немигающие глаза врикиля остановились на Дур-зор. Девушка выронила кеп-кер и пала ниц. Находившаяся рядом с ней Даг-рук сделала то же самое.

Ку-ток и Рейвен продолжали кататься но земле. Они сопели, хрипели, скрежетали зубами, и каждый из них старался завладеть ножом.

— Интики ! — в третий раз загремел врикиль. — Не мешайте им сражаться!

Тааны опустили оружие, но не убрали его, ибо каждый из них пристально следил за противником. Одновременно все пытались понять, что именно привлекло внимание врикиля.

Рабы тоже силились разглядеть хоть что-нибудь, но тааны плотным кольцом окружили Рейвена и Ку-тока, почти полностью загородив обзор. Кто-то из рабов издал приветственный возглас. Ему тут же зажали рот, чтобы не накликал беду на остальных.

Рейвен ничего этого не осознавал. Его тело стало липким от крови, одно плечо было рассечено до самой кости. Руки покрылись царапинами и ушибами, ладони изодраны цепью. Но Рейвен не чувствовал боли. Он ощущал лишь живое тело своего врага, извивавшегося под ним.

Ни Рейвен, ни Ку-ток не заметили, как во время их яростной битвы цепь обвилась вокруг них и крепко связала обоих. Звенья цепи опутали им ноги, протянулись к рукам. Оба продолжали кататься по земле. Зрители поспешно отходили в сторону, освобождая им пространство. Рейвен заметил увесистый камень, торчавший из земли. Он схватил руку Ку-тока, по-прежнему сжимавшую нож, и ударил ею о камень.

Нож выпал из пальцев Ку-тока. Рейвен возликовал, но его радость оказалась недолгой. Сильная рука таана вытащила камень из земли. Зажав его, Ку-ток нацелил удар прямо в голову Рейвена. Но ему помешала цепь. Она не позволила Ку-току ни размахнуться, ни как следует прицелиться. Вместо головы камень ударил Рейвена в предплечье.

Ку-ток отвел руку для нового удара, и в этот момент Рейвен увидел свое преимущество. Тело таана осталось открытым. Рейвену мешало только одно: он был не в состоянии изменить положение и пригнуться, чтобы избежать второго удара. Значит, придется вытерпеть и его. Схватив цепь обеими руками, Рейвен соорудил из нее петлю и быстро накинул эту петлю Ку-току на шею.

Заскрипев зубами от бешенства, Ку-ток вновь ударил тревиниса камнем.

Голову Рейвена обожгло нестерпимой болью. В глазах потемнело, потом замелькали ослепительно яркие звезды. Рейвен напрягся всем своим существом, чтобы только не потерять сознание и не ослабить железную петлю.

К счастью для Рейвена, Ку-ток не сумел вложить в свой удар достаточно силы, иначе бы череп пленника треснул, как скорлупа ореха. Но у Рейвена лишь дернулась голова и хлынула кровь, заливая ему левый глаз, однако сознания он не потерял. Он по-прежнему сохранял способность думать и действовать. Схватив концы железной петли и собрав последние остатки сил, Рейвен резко развел руки, затягивая цепь на шее Ку-тока.

Послышался хруст костей. Глаза Ку-тока вылезли из орбит. Он захрипел, захлебываясь собственной кровью. Отбросив камень, он отчаянно старался вырваться из тисков цепи, раздиравшей ему горло. Рейвен продолжал тянуть цепь в обе стороны. Он пристально следил за глазами умирающего таана и когда заметил, что те начали меркнуть, удвоил свои усилия.

— Умри и будь проклят! — без конца твердил он. — Подыхай!

У Ку-тока изо рта хлестала кровь. Ноги отчаянно забарабанили по земле. Тело таана напряглось и разом обмякло. Ку-ток перестал бороться за жизнь. Глаза его закатились. Руки и ноги дернулись еще несколько раз, после чего он затих.

Не доверяя таану, Рейвен продолжал тянуть цепь.

— С ним все кончено. — сказала Дур-зор.

Рейвен не слышал ее слов. Цепь он выпустил лишь потому, что у него иссякли силы. Ярость сражения покинула его, и теперь на него обрушилась боль, которой он не ощущал в пылу битвы.

Рейвен был безучастен к боли. Все равно он скоро умрет. Если не от ран, то от рук таанов. Его удивило, почему они до сих пор не прикончили его. Потом он решил: наверное, они дожидались времени, когда смогут замучить его насмерть за это преступление.

Он передернул плечами. Сейчас его волновало только одно. Подняв вверх окровавленные руки, Рейвен запрокинул голову и издал победный клич тревинисов — вой койота над поверженной добычей.

Никогда еще Рейвен так не ликовал, никогда еще не испытывал такого удовлетворения. Но вот он замолчал, его плечи опустились, и он упал на землю и потерял сознание.

Дур-зор отбросила свой кеп-кер и склонилась над Рейвеном. Приложив палец к его шее, она нашла пульс и торжествующе объявила:

— Удары сильные. Он жив.

Тааны переглядывались между собой и выжидающе глядели на врикиля. Никто из них не знал, как теперь быть. Воины рукоплескали стойкости и мужеству Рейвена. Их поразил исход поединка. Однако Рейвен был рабом, отважившимся поднять руку на хозяина, а значит, невзирая на все его мужество, он должен понести наказание. В другое время и в другом месте Рейвена ожидало бы несколько дней пыток и издевательств. Тааны обязательно мучили бы его на глазах у остальных рабов, чтобы отбить охоту к бунту. Потом ему, истерзанному и изуродованному, позволили бы умереть. Тааны оказали бы ему великую посмертную честь, сварив и съев его мясо; причем они даже подрались бы из-за того, кому достанется его сердце. Сейчас же взгляды всех таанов обратились к врикнлю. Воины были благодарны ему за столь отменное зрелище, но не знали, что он прикажет им дальше.

Врикиля звали Клет. Он был самым могущественным и почитаемым из всех таанских врикилей. Клет сошел с холма. Его сопровождали телохранители — внушительного вида тааны, облаченные в богатые доспехи. Клет шел медленно, и тааны расступались, освобождая ему путь. Многие его сторонники протягивали руки, почитая за счастье прикоснуться к нему. На самом деле телохранители скорее являлись его почетным караулом, ибо никто из таанов — даже враги Клета — не осмелился бы причинить ему зло. Да и едва ли это было им под силу. Воины из племени Даг-рук при его приближении отходили назад, глядя на Клета уважительно, но с некоторым недоверием.

Клет остановился возле Рейвена, оглядел лежащего без сознания, окровавленного тревиниса с железным ошейником раба. Конец цепи был придавлен трупом Ку-тока.

— У этого человека сердце таана, — произнес Клет, и все собравшиеся одобрительно защелкали языками. — Его мясо — сильная пища, — продолжал врикиль, — Я бы сам посчитал за честь отведать его мяса.

Воины дружно зашумели: одни стучали оружием по земле, другие — по нагрудникам доспехов.

— Из всех известных мне людей только один сравнится с ним по силе, — сказал Клет. — Дагнарус.

Сторонники Клета ухмыльнулись и засмеялись. Тааны из племени Даг-рук молча хмурились. Для них Дагнарус не был человеком. Он был богом, по непонятной причине решившим принять облик человека.