Маргарет Уэйс - Волшебный кинжал

Его слова тронули Тасгалла, и Дагнарус это сразу заметил. Теперь надо было действовать быстро.

— Тасгалл, у нас действительно очень мало времени. Поэтому я отдаю свою жизнь в ваши руки. Если мое вероломство явится причиной гибели хотя бы одного жителя Нового Виннингэля, убейте меня.

Тасгалл покачал головой.

— Ваша жизнь длится более двухсот лет. Ни один смертный столько не живет.

— Исключительно по воле богов, Тасгалл! Думаете, я бессмертен? Нет, я такой же смертный, как все. Дайте мне ваш меч.

Не сводя с Дагнаруса глаз, Тасгалл вынул из ножен меч и, повернув рукояткой вперед, подал новому королю. Дагнарус взял меч в правую руку, а ладонью левой зажал острое как бритва лезвие. Потом он медленно повел сомкнутой ладонью по лезвию.

— Ваше величество! — закричал Тасгалл.

Он бросился вперед и попытался удержать Дагнаруса.

— Не мешайте мне! — возразил король.

Он слегка вздрогнул от боли, и только. Отведя меч в сторону, Дагнарус разжал ладонь.

Лезвие было залито кровью. Настоящей, ярко-красной кровью. Она заполнила всю ладонь и стала капать на пол зала Славы Былых Времен.

— Как видите, я смертен, — произнес Дагнарус.

Тасгалл широко раскрытыми глазами глядел на раненую королевскую ладонь. Кровь продолжала стекать на пол.

— Ваше величество, к завтрашнему утру боевые маги будут в вашем распоряжении.

— Замечательно, — ответил Дагнарус.

Он отрезал от своего плаща лоскут и перевязал рану.

— Ваше величество, я могу исцелить вашу рану, — предложил Тасгалл.

— Нет, господин боевой маг, — улыбаясь, возразил Дагнарус. — Тогда проделанное мною потеряет всякий смысл. Пусть эта рана напоминает нам обоим, о чем мы здесь говорили. Моя жизнь — в ваших руках.

Полой плаща Дагнарус стер с лезвия кровь и вернул меч Тасгаллу. Тот благоговейно принял оружие и вложил меч в ножны.

Если Тасгалл еще не до конца поверил в серьезность намерений Дагнаруса, восхищение в глазах боевого мага было вполне искренним. Пока хватит и этого. Дагнарус как ни в чем не бывало продолжил рассказывать ему о грядущем уничтожении таанской армии. Замысел короля все более и более завораживал Тасгалла. Они оба забыли о времени и, наверное, забыли бы и о празднестве, не явись в зал один из баронов. Простившись с Тасгаллом, его величество Дагнарус отправился чествовать самого себя.

Тааны ждали обещанного вторжения в город. Не зря же они так долго сюда добирались. Но их бог и Владыка Пустоты Дагнарус отправился в город один. Тааны, конечно, знали о странной особенности дерхутов: тем перед битвой обязательно нужно увязнуть в разговорах. Их бог называл это «предотвращением кровопролития», чего тааны совершенно не понимали.

Поскольку высшим счастьем для таанов было пролить кровь в бою, они считали всю эту болтовню пустой и бессмысленной тратой времени. Предотвращать сражение вместо того, чтобы ринуться в бой — такое поведение лишний раз доказывало слабость расы дерхутов. Впрочем, в этом тааны давно убедились. Но решения бога не обсуждаются. Таанам ничего не оставалось, как вернуться к своим кострам — пить топакси и рассказывать истории о храбрых воинах. Сегодня топакси было крепче обычного, и воины, лишенные радости сражения, отводили душу в шумных рассказах о сражениях. Однако тааны — не дерхуты. Одних разговоров им было мало, и скопившаяся ярость, предназначенная врагам, стала изливаться на соплеменников. Тааны не знали дружеских состязаний, и их стычки почти не отличались от настоящих сражений. Казалось, им все равно, с кем биться — с дерхутами или между собой. Только вмешательство низамов не позволило превратить вечер в кровавое побоище.

Стараясь оставаться незамеченной, Нбарск обошла весь лагерь. И везде она видела одно и то же: боевой дух таанов стремительно падал. Сколько Нбарск ни пыталась, она никак не могла постичь замысел Дагнаруса. Такое случалось не впервые: именуя себя богом таанов, он не понимал их сути.

Нбарск направилась туда, где стояли другие дерхуты — человеческие наемники, служившие в армии Дагнаруса. Тех затянувшееся ожидание битвы ничуть не огорчало. Они со смехом вспоминали об осадах, длившихся месяцами и даже годами. Противники иногда стреляли друг в друга из луков и… больше ничего. Вначале Нбарск подумала, что дерхуты рассказывают так называемые шутки — лживые истории, над которыми они почему-то смеялись (эта привычка также оставалась для нее непостижимой). Но вскоре она убедилась, что наемники говорили правду. Дерхуты даже находили удовольствие в таких войнах.

Нбарск глядела на уродливые лица дерхутов. Наемники играли в азартные игры, хохоча и сыпля проклятиями. Некоторые валялись в кустах, развлекаясь с дерхутскими самками. Кто-то просто спал, завернувшись в плащ. Нбарск ненавидела и презирала дерхутов за трусость. Как только бог Дагнарус их терпит? Опять-таки, это дело бога. Хуже было другое. Нбарск уже не в первый раз усомнилась в самом боге.

Дагнарус сражался как настоящий бог таанов. Он обладал мужеством, свирепостью и хитростью таана. За все эти качества Нбарск глубоко чтила Дагнаруса. Но кроме них, были и другие, загадочные и совсем непонятные ей. У Нбарск все замирало внутри, когда она видела Дагнаруса в удивительных черных доспехах Владыки Пустоты. Только бог Дагнарус почему-то не ходил в них постоянно, а предпочитал носить обычную одежду дерхута.

И вот теперь он отправился в город дерхутов. Жирный, как он сказал, город, где полно металлического оружия и доспехов. Там есть не только оружие и доспехи. Сундуки там ломятся от самоцветов. Таанские шаманы наполнят эти камни магией Пустоты и поместят воинам под кожу. А еще — там много дерхутов, годных и в рабство, и в пищу. Все это бог Дагнарус обещал таанам. Но главное — он обещал им войну против сильного и хорошо вооруженного врага. Молодые воины жаждали отличиться и получить повышение, а опытные и бывалые — завоевать новую славу.

Но… трижды солнце вставало над этим жирным городом; трижды тааны ждали сигнала к наступлению. Однако о наступлении не было сказано ни слова. Зато было много других слов, пустых, как большинство слов дерхутов.

Нбарск удостоилась высокой чести стать кил-сарнцем — таанским врикилем. Таких «избранников бога» среди таанов было всего трое. Самым старшим из них являлся Клет — беловолосый и светлокожий таан. Он одним из первых встретил Дагнаруса, когда тот очутился в их мире. Дагнарус убил Клета Кинжалом Врикиля и превратил его в живого мертвеца, служащего Пустоте и питающегося душами живущих.

Кинжал Врикиля связывал всех врикилей с их создателем — Дагнарусом. От них требовалось беспрекословное подчинение его воле. Иначе, как говорил Дагнарус, Пустота бесследно поглотит их. Но Клет отказался повиноваться Дагнарусу. Он не боялся угроз и открыто противостоял богу. Клет уже тогда понимал то, о чем Нбарск с опаской начала задумываться совсем недавно. Дагнарус только на словах заботился о таанах. На самом деле тааны просто служили его неведомым целям.