Галина Львовна Романова - Странствия Властимира

Остановился Кощей, оперся на посох. — Ты, слуга, верно, мне, хозяину, ставишь условия? Коль ларца не покажете, не видать вам света белого, не гулять по земле людьми во веки веков!

Он сделал кому-то позади славян знак глазами, и двери с грохотом захлопнулись.

Люди обернулись — на тяжелые, окованные железом створки уже навесили замки, а перед дверьми ждал славян отряд воинов: все в железе да при оружии.

Гаральд презрительно хмыкнул:

— И всего-то два десятка? Ты, Кощей, верно, совсем рехнулся от старости, коли и правда думаешь, что таких, как мы, двадцатью воинами удержать можно! Да мы их враз разметем, как дохлых птенцов!

Он уже разворачивал жеребца, вытягивая из ножен у седла меч, но гусляр его удержал.

— Погодь с ними ссориться, друже, — молвил он, — чует сердце мое: не простые они люди — заговоренные, а то и вовсе — не люди то, а так — одна видимость…

— Это они-то видимость! — закричал Кощей, теряя терпение. — Вы, видно, сами сюда пришли шутки шутить и меня испытывать! Все у вас слова да болтовня пустая, а дел не видно!.. Подавайте ларец, коли вообще хотите день сей пережить!

Он бросился к всадникам, и Буян не смог более молчать. Дождавшись, пока Кощей подойдет ближе, он молвил:

— Нет у нас ларца.

Это вмиг остановило колдуна.

— Как — нет? — выдохнул он, — Так чего же вы явились, коль дела не сделали?

От его крика словно дрогнули стены зала, двери железные заскрипели натужно, а воины у входа оружие обнажили.

— Не сознаетесь — в погребах заживо гнить будете, под пытками корчиться, смерть призывая на свою голову, жизнь проклянете! — бушевал Кощей. — И не хвалитесь умением — мои воины вас вмиг скрутят, и пикнуть не успеете!

Воины уже обходили всадников с боков. Лучи поблескивали на лезвиях их мечей и гранях доспехов. Шли они с поднятыми забралами. Рыцарь, повернувшись в седле, рассматривал воинов и случайно бросил взгляд на их лица. То, что увидел Гаральд, заставило его вскрикнуть и потянуть Буяна за рукав.

— Смотри, гусляр,—позвал он.—Ты только посмотри — они мертвые!

В глазах окружавших их воинов не было жизни. Их мутные очи смотрели в одну точку — прямо перед собой. Внимательно приглядевшись, можно было заметить, что они не дышат.

Кощей дробно рассмеялся:

— А вы что думали, упрямцы! Стану я на вас живых людей тратить! Нет, эта армия понадежнее — и ран нет, и усталости, и еды да питья не требует, и денег за услуги не берет, а повинуется слепо, потому как и вправду слепые они! Слепые — лучше зрячих, они всему верят, ни с чем не спорят, ничего им не надо сверх того, что подадут, и повинуются беспрекословно…

Буян увидел, как потемнело лицо Властимира и как потянулся резанец искать меч в ножнах.

— Убери своих псов, Кощей Бессмертный! — повысил голос гусляр. — Ты не понаслышке знаешь, что один волк стаю собак перережет, а сам уйдет невредим. А коли заупрямишься да преграды чинить нам станешь — вовек ларца тебе не видать!

Кощей взмахнул рукой — и застыло его воинство.

— Отдавай ларец, и убирайтесь, — прошипел он. — Никто вас не тронет в дороге! Вон!

Он опять сделал кому-то знак, и все услышали, как заскрипели, отворяясь, окованные железом двери. Буян победно улыбнулся.

— Ты, хозяин, — молвил он, нарочно величая так Кощея, — от нас какой службы требовал? Ларец сыскать да в надежное место его перепрятать, дабы никто его отыскать не сумел. То мы с честью исполнили — нашли его в чертогах Морениных, у самой Мары-смерти его вырвали да сокрыли от чужих глаз подалее. Слово мы сдержали, теперь дело за тобой. Ты обещал нам…

— Погоди, болтун, — остановил его Кощей, — так ларца что, нет у вас?

Буян широко и зазывно улыбнулся, опуская длинные ресницы.

— Угадал, хозяин ласковый, — молвил он тихо.

От такой наглости Кощей онемел. У колдуна отвисла челюсть, глаза выпучились, как у раздавленной жабы, он чуть пошатывался и судорожно цеплялся за посох. Не сразу в его пустых холодных зрачках вспыхнула ярость.

— Так вы что, за смертью своей сюда явились? — рявкнул он. — Сознавайтесь!

— Это ты сознайся лучше, — строго осадил его Буян. — Мне про задумки твои тайные все поведали боги светлые. Не для доброго дела тебе смерть твоя была надобна — ты собирался продать ее иноземцам, что на наш мир издалека явились и погубить его с давних пор хотят. Заполучил бы ты смерть, а они — власть над всей землей нашей. А попервости они бы богов светлых изничтожили, а потом и тебя самого… И имя мне их ведомо — вот и князь мой, Властимир Резанский, подтвердить может. Мы в прошлые годы не раз с ними сталкивались — через нас хотели пришельцы землей завладеть, да промашку дали, связавшись с резанцами.

Чуть умолк Буян, вскинулся Кощей с прежней яростью.

— Куда вы дели его, говори! — крикнул он, бросаясь к нему с поднятым посохом. — Говори или жизни лишишься!

Буян и бровью не повел, лишь воскликнул упреждающе:

— Не подходи лучше — конь у меня норовист!

Но было поздно — чуть только Кощей оказался перед грудью золотистого жеребца, тот, коротко всхрапнув, взвился на дыбы и ударил копытами.

Тело Кощея от удара взлетело в воздух, перевернулось и тяжело упало на ступени помоста.

— Что ты наделал! — схватился за голову Гаральд. — Ты же убил его — в собственном доме! Что теперь будет?

— Кощей бессмертен…— отмолвил гусляр, — А я его упреждал — не подходи к моему коню ни сзади, ни спереди…

Он указал на распростертое тело Кощея, и Гаральд с некоторым удивлением заметил, как тот встает, чуть пошатываясь и двумя руками опираясь на посох.

— А знаешь ли ты, — проскрипел он старческим голосом, — что я тебя заколдовать могу на веки вечные — хоть в волка, хоть в камень при дороге, чтоб мочил тебя дождь, калил мороз, птицы да путники на твоем горбу отдыхали, добры молодцы о твои бока мечи пробовали, грамотеи на твоей спине писали всякое…

— Колдуй — поглядим, как ты с волхвом справишься, — смело молвил Буян.—А попробуешь на которого из спутников моих порчу навести — вдругорядь уж не помилую!

— Смелый ты, да глупый,—дробно рассмеялся Кощей, — Умереть я не могу, смерть мою ты сам запрятал… куда ты сказал?..

— Хитростью из меня тайну вытягиваешь? — усмехнулся и Буян. — А только опять промашку ты дал — могу я тебе секрет тот открыть и без всякой хитрости твоей. Забрали смерть твою от меня боги светлые. Послали они нам островок в синем море. На острове том я и зарыл ларчик твой в приметном месте. Могу и приметы назвать, да вот беда-то единая — чуть только я с острова ногой, как оделся остров туманом да прочь улетел. И куда — того никто из нас не ведает!

Услыхав такое, Кощей вдруг покачнулся, едва не падая:

— Правда ли то?

— Правда чистая, и то могу подтвердить именем Пресвятой Богородицы, — пылко ответил Гаральд и набожно перекрестился. — Пусть никогда мне земли родной не видеть, если лжесвидетельствую!