Элизабет Бойе - Воин и чародей

Сигурд еще более воодушевился вечером, узнав, что Микле явно полегчало.

Это, да еще растущая уверенность, что драуг в самом деле уничтожен, почти что развеселило Сигурда. Если Гросс-Бьерн этой ночью появится в Гуннавике, он, не успев причинить много вреда, отведает все такого же гостеприимства.

Сигурда не слишком удивило, что ночью Гросс-Бьерн не стал подходить к усадьбе близко, но предпочел шнырять в ущельях и горах к северу от Гуннавика и жалобно мычать, изображая заблудившуюся телку, в безнадежной попытке выманить кого-нибудь из дома. Гуннар, однако, пересчитал весь свой скот и строго-настрого приказал никому не выходить наружу после темноты, разве что ему понадобятся стрелки из лука.

На следующий день Микле стало настолько лучше, что он мог поесть и даже поболтать. Сигурд пришел к нему и рассказал о краденом мече. Микла явно шел на поправку, потому что довольно ядовито заметил:

— Меня ты не удивил. Я знал обо всем этом с той минуты, как ты принялся затевать глупости с этой дохлятиной Мори. Я бы сразу мог сказать тебе, чем это кончится, но решил, что лучше тебе испытать все на собственной шкуре.

Твою гордыню полезно время от времени щелкать по носу.

Сигурд проглотил резкий ответ.

— Ты прав, — выдавил он. — В будущем я постараюсь меньше думать о себе и о том, как бы исполнить все свои желания, во благо или на горе.

Теперь-то я знаю, каким был глупцом. Микла, мне бы почаще слушать твои советы. Ты ведь не откажешь мне, если я попрошу?

— Ты не спросишь у меня совета, а если и спросишь, вряд ли ему последуешь. — Микла испытующе взглянул в лицо Сигурду и мрачно вздохнул.

Однако он все же смягчился и пожал ему руку. — Ладно, Сигурд, помогу, но мои советы не всегда будут тебе по нраву, и услышь ты их — вряд ли исполнишь.

Сигурд задумался и понял, что Микла прав.

— Тогда напомни мне, что я сам об этом просил, и тогда, быть может, мне будет не так трудно принять твой совет. Да, кстати, мы с Рольфом решили, что надо бы попытаться еще раз взнуздать Гросс-Бьерна, — вот только вернется Снорри. Судя по рассказам Гуннара, он малый не промах.

Микла покачал головой.

— Лучше нам отправляться в Свартафелл, и поскорее — как только я смогу сесть в седло. Гуннар, вне сомнения, был бы рад оставить нас здесь и на месяц, и на два, но шкатулка не дает мне покоя.

Сигурд с трудом мог скрыть разочарование.

— Это ведь не займет много времени… — начал было он, но усталый понимающий взгляд Миклы словно говорил: «Вот видишь, тебе не нужны ничьи советы! А я что говорил?»

Сигурд ушел, проглотив свою гордыню и мучаясь отвратительным вкусом этого блюда. Он утешился тем, что наточил свой новый меч и долго им любовался, размышляя о том, что в конце концов дела обернулись не так уж плохо.

Этим вечером Гуннар устроил празднество в честь своих гостей, и веселье затянулось допоздна. Выставили стражей, дабы отгонять Гросс-Бьерна, но они неизменно сообщали, что морок восседает на утесах по берегам залива и зловеще вопит на все лады, но к усадьбе не приближается. Самые храбрые гости предлагали всяческие способы расправы с Гросс-Бьерном и брались осуществить их самолично, если дело до того дойдет, но Сигурд крепко сомневался, что они в самом деле мечтают о подобной схватке.

Когда гости разошлись по домам — кроме самых нестойких, которые свалились спать прямо под столами, — Рольф и Сигурд сгребли в кучу угли в очаге и уютно устроились по обе стороны от него на помосте. Микла еще раньше удалился в удобную хижину, где он мог выспаться, не тревожимый праздничным шумом.

Сигурду показалось, что он едва успел смежить веки, когда совсем рядом что-то тяжело упало на пол. Он прислушался, но стук не повторился, и Сигурд, успокоившись, снова начал засыпать. И снова — глухой звук падения.

Сигурд опасливо огляделся в темноте, но ничего не услышал и не заметил ничего странного в тусклом свете луны, проникавшем в дымовые отверстия. Он сидел на помосте, задрав голову, и в этот миг отверстие над ним затемнилось, и что-то увесистое со знакомым глухим стуком упало в погасшие угли очага.

— Что это? — сонно прошептал с другого помоста Рольф.

Сигурд спрыгнул на пол, обогнул очаг и подошел к помосту, на котором спал Рольф. Он сжимал в руке меч и сам себе не решался признаться, что в горле застрял тугой комок страха.

— Можешь посветить, Рольф? — спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал небрежно.

Рольф услужливо зажег небольшую лампу и поднял ее повыше.

— Что это?! — тут же вскрикнул он и едва не выронил лампу.

В погасшем очаге лежали отрубленная кисть руки и два куска ноги. На мгновенье оба они онемели, не в силах оторвать глаз от жуткого зрелища.

Сигурд почувствовал, что волосы у него на голове встали дыбом, а кровь застыла в жилах.

Затем Рольф неуверенно засмеялся.

— Это, должно быть, Микла решил подшутить, — прошептал он. — Наверно, сидит на крыше и бросает вниз куски высохшего трупа, чтобы нас как следует попугать.

Сигурд улыбнулся с облегчением, но все же невольно вздрогнул, когда из отверстия упал еще один кусок мертвечины. За ним последовали другие.

— Не нравится мне такая шутка, — проворчал Сигурд, хмурясь, и взял у Рольфа лампу, чтобы самому присмотреться. — Ага, вот рука. Она как будто… — Вдруг он вскрикнул и вскочил на помост, уронив лампу и едва не подпалив тюфяк Рольфа. — Она шевельнулась, Рольф! Клянусь тебе, я видел это сам!

Рольф потянулся за другой лампой.

— Тебе привиделось, Сигги, — сказал он, безуспешно пытаясь скрыть дрожь в голосе. Он отыскал другую лампу и засветил ее, подняв выше. В тот же миг что-то прошуршало по полу, приближаясь к ним с другого конца зала.

Посветив в том направлении, они поначалу разглядели лишь спящих гостей и створки стенной ниши, из-за которых доносился довольный храп Гуннара.

Затем Сигурд заметил какое-то движение.

— Крыса, — с отвращением сказал он, но миг спустя, присмотревшись, едва сдержал крик ужаса. Это была секира Вигбьеда, которую он сам припрятал в углу в ту памятную ночь. Теперь секира двигалась к ним по полу, неловко подпрыгивая, будто кто-то дергал ее за веревочку.

Рольф при виде секиры глубокомысленно застонал и направил свет на куски мертвого тела. Мелко нарубленные останки сами собой сортировались, укладывались по местам. Правая рука потянулась к секире. Драуг еще не успел сесть со злобной ухмылкой на мертвом лице, а Сигурд уже понял, что это Вигбьед. Он заорал во все горло, но только эхо было ему ответом. И псы, и люди спали мертвым сном.

— Проснитесь, болваны! Драуг! — призывал Сигурд, а мертвец между тем поднялся и с воинственным ворчанием двинулся к ним. Вигбьед был так высок, что ему пришлось согнуться, а руки его были толщиной в ствол дерева.