Майк Резник - Аванпост

— Я тебя не видел, — ответил он на терранском, с сильным акцентом.

— Брось оружие, — приказал Макс.

— У меня его нет.

— Я не шучу! — прорычал Макс.

— Я тоже. Я — дезертир.

Макс подошел к пришельцу, убедился, что тот говорит правду.

— Будь я проклят! — воскликнул он. — И куда держишь путь?

— Куда подальше.

— Подальше от чего?

— Я — поэт, — пояснил пришелец. — И на войне мне не место.

— По правде говоря, я могу придумать множество мест, которые предпочел бы этому. — Макс вытащил из кармана фляжку, отхлебнул. — Держи. Для твоего организма это не яд?

— Не попробовав, не узнаешь. — Пришелец взял фляжку, поднес к губам.

— Знаешь, а ты неплохой парень для безбожного, грабящего планеты пришельца.

Пришелец вытер рот, вернул фляжку Максу.

— Да и ты тоже очень даже ничего. Для представителя империалистической цивилизации ксенофобов, цель которой — покорение галактики.

— Имя у тебя есть?

— Конечно, есть. Ты не сможешь его произнести, но наиболее точный перевод — Стихоплет.

— Ты с ним родился?

— Разумеется, нет. Взял его, когда стал взрослым.

— Хорошо, — кивнул Макс. — Одному Богу известно, сколько бы я нарушил галактических законов, предложив выпить несовершеннолетнему инопланетянину.

— Кстати о выпивке. Нельзя ли повторить?

— Конечно. — Макс протянул ему фляжку. — Для того выпивка и нужна.

— Спасибо, — поблагодарил его Стихоплет. — Очень стимулирует, не так ли?

— Одни говорят — да, а другие — абсолютно.

— А у тебя имя есть?

— Макс. А если официально, Макс Три Ствола.

— Ты не комплексуешь из-за трех рук?

— Черт, да нет же! Если начнем выяснять, кто сильнее в рестлинге, у меня будет лишняя рука. Соображаешь?

— Никогда не встречал человека с тремя руками.

— Мы — маленькая, но избранная группа суперменов.

— И сколько вас здесь?

— Полностью подсчет еще не закончен, но пока я один.

— Ты — мутант?

— Я предпочитаю называть себя уникумом.

— А что ты здесь делаешь? — спросил Стихоплет. — Вроде бы ты здравомыслящий человек. Чего участвовать в войне, если есть целая галактика, где можно укрыться от нее?

— Знаешь, — признался Макс, — тридцать минут тому назад я задавал себе тот же вопрос.

— И каков твой ответ?

Макс пожал плечами.

— Мне нравится воевать.

— Ясно, — кивнул Стихоплет. — Этот ответ я могу принять.

— Правда? — удивился Макс. — Я думал, ты его не одобришь.

— Я бы не одобрил, скажи ты, что веришь в благородство войны или жаждешь славы военных побед. Но ты происходишь от хищных обезьян. У тебя на роду написано — убивать, вот ты и реагируешь на раздражитель точно так же, как бесчисленные поколения твоих предков.

— Ты так думаешь?

Стихоплет кивнул:

— Ты такой, какой есть, и с этим ничего не поделаешь.

— А ты тоже происходишь от хищников?

— Разумеется. Как и практически все разумные существа. — Стихоплет улыбнулся. — Вот это нас всех и оправдывает.

— А как вышло, что ты не любишь воевать? — спросил Макс.

— Я — поэт в четвертом поколении, — с достоинством ответил Стихоплет. — Мы создали новую генетическую ветвь на эволюционном древе моей цивилизации.

— То есть по тебе лучше сочинять стихи, чем насиловать? — предположил Макс.

— Я ничего такого не говорил, — поправил его Стихоплет. — По мне лучше сочинять стихи, чем убивать. Изнасилование — это совсем другое дело.

— Знаешь, если б не эта гребаная война, думаю, мы стали бы близкими друзьями.

— Я тоже с радостью подружился бы с тобой.

— Тогда пошли на мой корабль и разопьем еще пару бутылочек.

— Я как раз хотел спросить, есть ли у тебя что-нибудь выпить, помимо содержимого этой фляжки. — Стихоплет пристроился рядом.

— Между прочим, если ты согласен обсудить этот вопрос, как началась война?

Стихоплет пожал плечами.

— Понятия не имею.

— Но ты был здесь, участвовал в ней.

— Меня призвали в армию.

— То есть ты не знаешь, кто выстрелил первым?

— Нет, но я знаю, что следующая тысяча выстрелов была наша. Мы — мужественная, ничего не боящаяся цивилизация, тестостерон из нас так и хлещет.

— Похоже, у нас много общего.

— Конечно, — кивнул Стихоплет. — Цивилизации, которые не могут этим похвастать, сдаются сразу же.

— Полностью с тобой согласен.

Внезапно пришелец остановился, покачнулся.

— Что-то не так? — спросил Макс.

— Похоже, у моего организма возникли небольшие проблемы с перевариванием твоего отравляющего вещества, — ответил Стихоплет. — Сейчас все образуется. — Он перестал качаться. — Ну вот, голова больше не кружится.

— А что вы пьете? — спросил Макс.

— Все, что мокрое.

— Крепко закладываете, да?

— Особенно поэты.

— Тогда у тебя много общего со знакомыми мне поэтами-людьми.

— У тебя есть женщина, Макс? — спросил Стихоплет.

— Которой я могу поделиться с тобой?

— Нет. Я про подругу жизни.

— Еще нет. Может, скоро и появится. Но пока я только пробую воду.

— Вы совокупляетесь в воде?

— Бывает и такое, но я имел в виду другое. Это образное выражение. Смысл его в том, что я еще ищу подругу жизни, просматриваю потенциальных кандидаток. — Макс помолчал. — А как насчет тебя? Дома тебя ждет женщина?

— Да, мне ужасно ее недостает. Наверное, поэтому я и дезертировал. Мне не терпится вернуться к ней.

— Ты уж извини, что я об этом говорю, но, уходя из того места, где стоят все звездолеты, ты только оттягиваешь свидание с любимой.

— Я подумал об этом, лишь отшагав от лагеря несколько миль, — признал Стихоплет. — А теперь возвращаться поздно.

— Ну и хрен с ним, — махнул рукой Макс. — Войну просидим в моем корабле, выпьем все запасы спиртного, а потом я отвезу тебя к твоей подружке.

— Ты это серьезно, Макс? — спросил пришелец.

— Конечно, — кивнул Макс. — А для чего еще нужны друзья?

Стихоплет снял с шеи металлическую цепочку и протянул Максу.

— Я хочу, чтобы ты принял ее в знак моей дружбы.

— А что это?

— Мой солдатский жетон. Я понимаю, это дешевый подарок, но больше у меня ничего нет.

— Тогда я сочту за честь принять его.

Они продолжали идти и разговаривать и через какой-то час добрались до корабля. Макс открыл пару бутылок лучшего виски, вынес из корабля два кресла, и они прекрасно провели вторую половину дня, выпивая и рассказывая всякие истории. Но перед закатом Стихоплет вдруг схватился за живот.

— Что-то не так, — начал он. — Мне как-то нехорошо. — Он поднялся, шагнул к кораблю и упал, лишившись чувств.

Макс затащил его на борт, уложил на койку. Не знал, чем помочь, но на всякий случай клал на лоб пришельца холодные компрессы.

Стихоплет оставался без сознания двадцать часов. Потом открыл глаза.

— Виски плохо воздействует на мой обмен веществ, — прошептал он.