Сергей Раткевич - Покрывало ночи

Кроме того, Зикера раздражали манеры Эстена Джальна. Чересчур, избыточно яркий, блестящий, феерический… его было слишком много для Зикера, привыкшего к умеренности и точности во всем. Старый маг был в восторге от его живописных талантов и талантов вообще — и единственно Зикер угадал точку, после которой Эстен Джальн пошел вразнос. Он рос, как дерево в закрытом помещении. Рос… и вырос. Он мог бы расти еще — но дальше был потолок. Зикер ведь тогда посоветовал отпустить молодого мага из Ордена. Пусть создает собственный Черный Орден! Может ведь. И если б тогда к словам Зикера прислушались, многое сложилось бы по-другому. Но слово Зикера тогда мало что значило. Очень уж талантливо он убедил окружающих в собственной ничтожности. Поэтому никто Великого Магистра Эстена Джальна из Ордена не отпустил.

«Ишь чего удумал, старый дурак! Такими силами разбрасываться.» — так, кажется, высказался бывший Архимаг. — «И конкурирующий Орден нам ни к чему. И вообще. Пусть поработает пока со всеми вместе этот юный нахал — а вот годков этак через четыреста, когда я уйду на покой…»

Но Эстен Джальн не собирался ждать так долго.

При всей своей способности к ясновиденью, Зикер даже не был уверен, в том, как Эстен Джальн относился к нему. Зикер не знал, что планировавший переворот Эстен Джальн не собирался становиться Архимагом. А уж что он собирался предложить этот пост ему, Зикеру… такое старому магу и во сне не снилось. Тем не менее это было так. Эстен Джальн относился к Зикеру с уважением и даже восхищением. Он помнил все легенды о его подвигах и все анекдоты о его глупостях. Джальну нравилось и то, и другое. Он хотел бы подружиться со старым магом — но просто не догадывался, как к нему подступиться. А кроме того… маска, которую он себе создал, чтоб защитить свою живопись от окружающей его реальности орденской жизни — маска блестящего, подающего надежды, яркого и пустого первого ученика и гордости Ордена не давала ему сблизится с кем бы то ни было. Она ведь на то и создавалась, чтоб к нему не лезли разные скользкие типы, развлекающиеся страданиями девственниц и пожирающие драконов натощак. Создавалась, создавалась — и создалась. Теперь к нему не только мерзавцы, к нему и хорошие люди не приближаются. Маска не пускает.

Ничего этого Зикер не знал — а потому сразу заподозрил, что Эстен Джальн ведет какую-то свою игру. Хоть и сообщил ему правду, а все же с каким-то хитрым умыслом. Ведь как сбежал в свой нарисованный мир, так и носа оттуда не казал. А теперь — на тебе! Послание. Хитрое. Вычурное. Рыбки у него, понимаешь ли… Кроме Зикера, такое и не прочтет никто. Даже если сумеет в его сны забраться — все равно не прочтет. Архимаг уж точно не прочтет. Ну, и что теперь? Что этому сумасшедшему художнику нужно? Чего он добивается для себя?

Ничего?

Извините, это вы кому-нибудь другому скажете. Причем о ком-нибудь другом.

Так-то вот. Какое ему дело до Зикера? До Тенгере? Тенгере… Быть может ему тоже нужен Тенгере? Или ему нужно убрать Зикера из Ордена? Зачем? А этот Темный Бог… в самом ли деле он был? И как же он, Зикер, опытнейший маг, не почуял, кем является посланец! Не сообразил, кто его послал и зачем. Разве что чары амулета таковы, что способны прятать любую информацию… И ведь как хитро спрятано! Идеальный способ спрятать информацию — придать ей вид чего-то несущественного и сделать общедоступной. Не принял Зикер всерьез полусгнившего человечка с грошовым амулетиком «для самого главного мага». Не принял. Заставил Архимага выслушать это страшилище. Пусть, дескать, вони понюхает, чтоб жизнь праздником не казалась.

Позлорадствовал да и пошел дальше. Выбросил ситуацию из головы. А зря выбросил. Лучше бы я голову свою выбросил. К чему она, если думать не хочет? Потому что ситуация развивается. Если верить Эстену Джальну. А если не верить? Если не верить, то…

Зикер достал из воздуха хрустальный шар, одними губами прочел заклинание и увидел Архимага. Архимага, удивленно вытаращившгося в другой хрустальный шар.

Архимаг пытался сосчитать линии реальности.

— Умник! — пробурчал Зикер, гася свой собственный шар. — А капли дождя считать не пробовал? Увлекательное занятие…

Эстен Джальн был прав. Уже одно то, что Архимаг умудрился увидеть эти линии… не просто событие из будущего — сами линии… уже одно это было очень плохим знаком. Стоит этому недоумку хоть пару раз подряд угадать — и он решит, что уже во всем разбирается. А тогда…

Что ж… неважно, что задумал Эстен Джальн. Неважно, почему он поделился информацией. Пока — неважно. Важно, что он сказал правду.

«Пора уносить ноги.» — подумал Зикер.

Солнечным утром Курт вышел, наконец, из храма. Начинался третий день его, Курта, божественности. Храм стоял на высоком месте, со всех сторон к нему карабкались дома и домики обширно раскинувшейся деревни.

— Ну, и куда нам сначала? — спросил Курт.

— Седьмая Левая улица. Дом Жаворонка, — откликнулся Мур.

— Везде дома с номерами, а улицы с названиями, — заметил Курт. — А у этих… у этих все наоборот. Странные люди.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько странные, — усмехнулся Мур. — Я как эти названия услыхал — сразу понял, где мы. Такое место во всем мире одно только и есть. И только в нем Сиген почитается за главного Бога. Да ты не стой столбом. Сворачивай налево, и пойдем. А я пока расскажу.

— Годится, — кивнул Курт, неторопливо, как и подобает Богу, спускаясь с холма.

— Ну так вот, — продолжил Мур, — когда-то здесь был магический Орден. Давно, правда. Он поссорился с другим магическим Орденом. Кто там из их был прав, из-за чего все началось и так далее — теперь дело темное. Для нас важно то, что здешний Орден был побежден. Часть магов погибла в бою, остальные бежали. Свои магические инструменты они прихватили, разумеется — в здравом уме ни один маг такими штуками разбрасываться не станет — а вот слуг, стражников и гаремы, всяких там фей и гурий бросили. Не с руки им было все это за собой волочить. Слишком хлопотно, а они не могли мешкать. Враги шли за ними по пятам. Какое-то время остававшиеся в Ордене люди жили, как раньше, ожидая возвращения магов, но те так и не пришли. Кто знает, что с ними сталось? Стражники и часть слуг разошлись, подыскав себе другие места службы. А феи и гурии остались. Не захотели покинуть это место. Одни повыходили замуж за тех стражников и слуг, что так и не собрались уйти, другие за случайных путников, которые захотели остаться. Так и образовалась эта деревня. А Сиген у них за главного Бога еще с тех времен — потому как маги не позволяли своим наложницам к серьезным Богам обращаться. Боялись, верно, что те им нажалуются. Думаю, это были не очень светлые маги.