Лина Тимофеева - Заговор против младших

— Дсар, — негромко крикнул Нырок. — Отведи часть своих воинов вниз. Пусть готовят смолу и собирают камни. На стене они пока не пригодятся. Хурт, приготовь своих лучников. Пусть помолятся как следует ушедшим богам. Нам нужна удача.

Дсар, темнобородый и темноволосый, хотел было возразить, но не решился. Он только обменялся тоскливым взглядом с Хуртом и отдал несколько приказов своим десятникам. Короткими перебежками бойцы стали уходить со стены. Вражеские лучники, заметив движение наверху, дали залп, однако воины Хурта достойно отвечали им, и завязавшаяся было перестрелка вскоре попритихла. Между тем солнце взошло на горизонте. Оно слепило лучников, которые оставались на стене, заставляло их морщиться и надвигать на самые брови кожаные повязки, при помощи которых они особым образом закрепляли на голове волосы, — чтобы не мешали целиться.

— Почему уходим-то? Сдаемся, что ли?

— Дурак, не стой на месте, получишь стрелу в задницу!

— Клянусь своей бородой, если уж умирать, то на стене и с арбалетом в руках, как мужик!

— Покричи громче, хочешь получить по шее от десятника?

— Народ, мы вернемся! Не скучайте тут!

Отдельные реплики уходящих долетали до ушей Нырка. Он лишь снисходительно помалкивал. Империя не зря гордится своим войском. Эта патриотическая мысль герцога была прервана первым залпом метательных машин. Удар сбил Нырка с ног. Грохот рушащихся камней оглушил его, пыль запорошила глаза. Видимо, неприятель метал своими машинами огромные валуны, в изобилии валявшиеся на берегу Хмурой реки. Кусок стены с несколькими бойницами рухнул вниз, в переполненный ров, и это вызвало восторженный вопль у нападавших.

— Лучники! — рявкнул где-то в облаке каменной пыли Хурт. — Не спим! Целься в швы доспехов и под шлемы! Империя или смерть!

— Повелитель, — Лауз оказался на коленях рядом с лежавшим Нырком, — ты в порядке?

— Да, — отряхиваясь, приподнялся альв. — Что на южной стене, сотник? Союзники держатся?

— Гриффоны держатся молодцами. Они разобрали все сараи внизу и швыряют камни почище, чем метательные машины. Правда, ужасно орут, как глухие. Водяные тоже держат оборону. Там валяется много стрел, почти новых — я приказал собирать их. Князь Остайя велел передать тебе, что он думал о твоих словах и понял, что ты хотел сказать.

— Что ж, лучше поздно, чем никогда, — усмехнулся Нырок. — Нам нужно сделать что-то с этими метательными машинами, сотник, пока они не проломили стену. Может, позвать сюда парочку гриффонов, чтобы они закидали их камнями?

— У меня есть предложение получше, — прищурив свои слегка косые глаза, прокричал Лауз. — Я привел с собой одного водяного, он вооружен такой интересной штукой, которая может сильно расстроить планы неприятеля.

Очередной залп метательных машин заставил сотника прервать рассказ. Стена прямо над головой Нырка неожиданно покрылась сетью мелких трещин, и герцог понял, что только от его реакции зависит, будет ли он жив или погибнет. Альв кубарем метнулся в сторону, напоследок прихватив рукой то место, где только что лежал Лауз, однако сотника там уже не оказалось. Оглушающий грохот раздался совсем рядом, и кусок стены вместе с бойницей, из которой альв недавно выглядывал в своих окулярах, рухнул в ров. Нырок отер пыль с лица и огляделся в поисках Лауза, но тщетно — раскосый сотник, скорее всего, рухнул вниз вместе со стеной. Зато Младший увидел водяного. Невозмутимое лицо длинноволосого красавчика показалось ему отвратительным. Можно подумать, водяник присутствовал не на битве за осажденную крепость, а на рыбалке. В руках у воина Остайи была зажата большая раковина.

— Эй ты! — рявкнул Нырок, в бешенстве вскакивая на ноги. — Мой сотник погиб, чтобы доставить тебя к нам на стену. Так не стой, как жеребящаяся кобыла! Что за тайное оружие можешь ты предложить мне против этих метательных штук?

Водяной не ответил — видимо, счел это ниже своего достоинства, а, скорее всего, просто не расслышал. Но он понял по лицу и жестикуляции альва что тот требует показать свое умение. Тряхнув своей белокурой гривой, водяник спокойно направился к самому краю стены и презрительно, как показалось Нырку, посмотрел на воинов неприятеля. Стрелы спокойно пробивали его тунику и падали на каменный пол. Водяной вытянул руки с раковиной и вдруг произнес несколько слов на незнакомом Нырку языке. Вражеские бойцы внизу внезапно забегали, словно почувствовали угрозу. Пронзительные звуки слов водяника еще не утихли в воздухе, как воин Остайи перевернул раковину темным раструбом вниз и поток воды с силой вырвался из нее.

Нырок, ни разу не видевший боевую магию водяных в действии, затаив дыхание следил за водяным. Казалось, ему не составляло никакого труда удерживать раковину в своих тонких прозрачных руках. Однако сила водяного потока была так велика, что тяжелые метательные машины внизу пошатнулись под его напором и со скрипом съехали прямо в ров. Кто-то в неприятельских рядах выкрикивал какие-то команды, но слов было не разобрать. Нырок своими глазами видел, как вода сметает огромных, закованных в броню гриффонов. Несколько стрел с писком достали до водяника и его раковины, однако он только усмехнулся. И тут удар страшной силы сбил его с ног, чудесная раковина полетела вниз. Нырок успел в последний момент уцепить край туники водяного и удержать его на стене. Он видел, как несколько воинов из Младших рухнули вниз, остальные валялись на полу. Стена заскрипела, как-то странно выгнулась, пошла трещинами.

— Бежим! — заорал оглушенный Нырок, еле слыша свой собственный срывающийся голос. — Скорее, за внутреннюю стену!

Он понимал, что произошло нечто ужасное, но осознать, что же именно, пока не мог. Ясно одно — высокая и широкая крепостная стена, казавшаяся ему такой надежной, валилась в тартарары. Только бы она не рухнула на внутренний двор, успел подумать Нырок, прыгая через свежие провалы и трещины, словно белка. Где-то орал Хурт, который пытался вывести своих лучников. Тяжелая пыль забивала глаза. Водяной, бежавший рядом с Нырком, казался растерянным и испуганным. Но альву уже не хотелось злорадствовать по этому поводу. В конце концов, у меня сейчас рожа не веселее, решил он, соскакивая на ступени галереи, которые вели вниз, на площадку.

Какое-то несоответствие бросилось ему в глаза, он резко остановился, и бежавший сзади Младший врезался ему в спину. Нырок пару секунд рассматривал галереи на противоположной, западной стороне крепости и понял — высокие стены с бойницами, которые должны были возвышаться над Хмурой рекой, исчезли. Крики, грохот камней и вопли гриффонов слились в один протяжный вой, словно бы сама крепость получила глубокую смертельную рану и издыхала в агонии. Нырок сделал шаг, споткнулся, но всё же удержался на ногах. Больше он не останавливался, пока не выбежал на внутреннюю площадку. Сотни, выведенные со стены Дсаром, приветствовали командира боевым кличем Младших:«Империя или смерть!»