Грэм Тейлор - Повелитель теней

– Землетрясение! – закричал Томас.

Кейт оглянулась, она явственно услышала рядом с собой голос, назвавший ее имя.

– Это Риатама. Он услышал вашу молитву, и от гнева его затряслась земля. И вздыбилось море, – сказал Рафа. – Птицы знали, что происходит, еще до того, как мы почувствовали содрогание земли. Мы должны выбраться отсюда, пока не рухнула башня.

Кейт первой услышала шаги – кто-то с трудом карабкался вверх по лестнице.

– Слушайте… кто-то идет сюда, – проговорила она тихо; из-за отчаянного птичьего гомона ее почти не было слышно.

Дверь отомкнул Бидл; он вошел, бросил взгляд на свернувшихся в клубок змей. Его лицо выражало панический страх. Кейт воспользовалась моментом.

– В чем дело, Бидл? Твой хозяин послал тебя, чтобы выполнить его грязную работу?

– Ему нужен Керувим… Сказал, здесь он в большей опасности… Скалы на Норт-Чик и половина Бейтауна рухнули в море. – Бидл говорил отрывисто, он не хотел оставаться в башне ни одной лишней минуты.

– Так забери и нас с собой, – сказала Кейт. – Я уверена, он не хочет, чтобы мы погибли, если башня рухнет. Не мог же он задумать такое, верно?

– Про вас он ничего не сказал, велел только принести статую, что я и делаю, – фыркнул Бидл раздраженно.

– Но если заберешь с собой и нас, он будет тебе только благодарен. Ему нужен Рафа живым – по крайней мере, до нынешней ночи, только тогда он сможет выполнить весь ритуал, – торопливо объяснила она.

Бидл колебался. Он был растерян. Он стоял и смотрел на них, привязанных золотыми шнурами к креслам; по его глазам было видно, что он в замешательстве.

– Ежели я стану вас отвязывать… по одному… – Он замолчал, чтобы немного подумать. – Что помешает вам попытаться бежать?

Кейт взглянула на Томаса и Рафу, ее глаза говорили: «Молчите, говорить буду я».

– Мы останемся здесь до конца, что бы ни случилось, – сказала она. – Но ты, Бидл, как ты чувствуешь себя, как же это тебя втянули в такое? Ведь ты хороший человек, мой отец всегда отзывался о тебе хорошо. Я уверена, ты не можешь быть заодно с этим Демьюрелом в том, что он задумал.

Бидл покосился на Кейт, он увидел, что она смотрит на него по-доброму.

– Иногда я и сам не знаю, – попытался изобразить улыбку Бидл. – Меня словно бы что-то хватает за шиворот, и я иду и делаю все, чего желает Демьюрел. У меня не было бы ни дома, ни работы, если б не он.

– Без него ты мог бы иметь намного больше, – сказала Кейт, побуждая его к бунту и понимая, что сказала достаточно, чтобы заронить зерно сомнения в его мозг.

Разговор был прерван новым толчком, от которого задрожала башня. С потолка и стен посыпалась им на головы известковая пыль. Бидл схватил Керувима и заковылял к двери.

– Ты не оставишь нас здесь! Башня может рухнуть в любую минуту! – крикнула ему вдогонку Кейт.

Бидл застыл, потом поставил Керувима на пол. Повернувшись, он подошел к Рафе.

– Должно быть, она права. Викарий не очень-то будет доволен, если все вы будете для него потеряны. Я прошу у вас только одного: вы не причините мне никакого вреда, понятно? – И он начал развязывать золотые шнуры, и каждый узел сопротивлялся его пальцам, словно предупреждая его об опасности.

Он развязал Рафу, затем Кейт и Томаса. И тут-то понял свою ошибку. Кейт ловко сунула руку Томасу за спину и выхватила короткий меч варригала, которого Бидл не заметил. Холодная сталь сверкнула перед его глазами, и он успел увидеть на лезвии пятна крови. Бидл отскочил к алтарю и поднял руки.

– Пожалуйста, не убивайте меня. Я сделаю все, что вы захотите, – только сохраните мне жизнь, – взмолился он, надеясь, что над ним сжалятся. – Я помогу вам бежать, покажу, как выйти отсюда.

– Никакой помощи нам не нужно, – сказала Кейт. – Что будем делать, Рафа?

Ответ пришел сразу – башню сотряс еще один толчок. Птицы взвились в воздух, оглашая все вокруг резкими криками и как бы предупреждая о неотвратимом несчастье.

– Мы не можем оставить его здесь, иначе его ждет та же судьба, что и нас. Мы обязаны сохранить ему жизнь. – Рафа схватил Бидла за шиворот. – Ты выжег на мне клеймо раба, ты призвал людей, которые избили меня, и посадил под замок по воле твоего хозяина. – Он помолчал и пристально посмотрел Бидлу в глаза. – Я прощаю тебя за все, что ты сделал, пусть это не стоит между нами.

Бидл ничего не ответил, он опустил голову и тупо уперся взглядом в каменный пол.

– Возьми этих змей, похоже, они знают тебя, – распорядился Рафа, подтащив Бидла за шиворот к двери. – Бери ящик. Это займет твои руки, а змеи могут нам пригодиться. Я возьму Керувима. Демьюрел считал, что в его руках Керувим будет всесилен, но даже вообразить не мог, какая сила заключена в нем, когда он свободен.

Кейт едва сдерживала свои чувства, она только что не подпрыгивала от возбуждения, дрожащей рукой держа меч перед Бидлом.

– Он ответил мне! – сказала она Томасу. – Ты можешь считать, что это был гром, но я слышала Его голос, Он говорил со мной!

Ее глаза наполнились слезами, на этот раз от радости, взыгравшей в ее сердце. Рафа понимал, что она чувствует. Он положил руку на ее плечо.

– Мы все еще не выбрались из этой каши. Я не знаю, что успел Демьюрел натворить, используя Керувима. Он мог выпустить на волю разную нечисть и силы, которые я должен остановить. – Он посмотрел на Томаса и Кейт. – Теперь вы можете уйти, а можете остаться и досмотреть все до конца.

Рафа замолчал, ожидая ответа. Они переглянулись, потом повернулись к Рафе.

– Мы пойдем с тобой, – тихо проговорила Кейт. – Мы участвуем во всем этом, как и ты.

Тело разбойника раскачивалось от легкого бриза в метре над головой Джекоба Крейна. Петля туго стянулась вокруг шеи повешенного, болтавшегося, словно забытая кукла. Крейн посмотрел на извалянное в грязи тело, перевел взгляд на совершенно новые башмаки. С удивлением отметил, что их не украли. Это были башмаки джентльмена: из черной кожи, с серебряными пряжками. Осматривая труп, он заметил явные следы оспы на разлагавшемся лице: вздувшиеся щеки, покрытая глубокими язвами кожа. Это и был ответ на его вопрос: никто не станет обдирать человека, болевшего оспой. Крейн удивился, как они решились его повесить, не побоявшись подхватить заразу. Он вспомнил слова той женщины с Белой пустоши и теперь, оказавшись здесь, на перекрестке Рудда, нашел ответ. Так это ждет и его: смерть от оспы?… Или, повешенный, он будет раскачиваться здесь под осенним ветром, и никто не похоронит его, и не будет у него семьи, чтобы оплакать его уход?

– Ну, а ты? – обратился он к трупу. – Кого опечалила твоя смерть? Или нам с тобой предстоит стать братьями там, после всего? – Крейн тронул поводья коня и зашагал по тропинке к берегу. – Покойся с миром, товарищ. Увидимся в аду! – крикнул он, обернувшись к трупу, раскачивавшемуся на ветру.