Дмитрий Туманов - Следствие считать открытым

— А где ты золото взял?! — в один голос воскликнули Таниус и Штырь.

— Как где?! В ваших седельных сумках, конечно. Выскреб все, что там было, всю мелочь.

— Мелочь, говоришь?! Фаценская марка чеканится из чистого золота и ценится раз в двадцать дороже наполовину железной данийской кроны. На эти деньги твой дружок себе хороший дворец построит!

— Ой! Ё… что ж я сделал-то! — Миррон, подсчитав сумму, побледнел, схватился за голову и начал рвать на себе волосы. — Семьдесят тысяч марок отдал этому прохиндею! Да на такие деньжищи можно было целую армию нанять! Нет мне прощения…

Сержант, прекратив рвать волосы, начал биться головой о стену и тихо выть. Утешать его никто не стал, поскольку все были заняты другой проблемой — в проломе при попытке вылезти в канализацию застрял Таниус.

— И где только откармливают таких лосей! — раздраженно пробормотал Андарион, меряя шагами камеру и прислушиваясь к бряцающей поступи караульных в коридоре. — Смена идет. Вы двое (он показал на меня и Штыря), вопите что есть сил, поскольку тишина в камере пыток подозрительна. А на этого плесните маслом. Горячо, но придется потерпеть.

Я и малек переглянулись и заорали в унисон. Но наши жалкие потуги напрочь перекрыл трубный рев Таниуса, которого мы облили почти кипящим маслом. Люксовы молодчики, поднатужившись, вытащили ошпаренного капитана в подземный ход, Миррон уполз следом, не прекращая проклинать себя. Я собрался последовать за ними, но в этот момент шаги в коридоре стихли, дверь тихонько отворилась, и в щель осторожно просунулось угловатое лицо охранника простоватой деревенской наружности — видимо, из новичков.

— А чаво ето вы туточки делаете? — осторожно поинтересовался он, с любопытством осматривая полутемную камеру.

— Правду из людей вытягиваем! Вот этим! — Я подхватил здоровенные клещи и для убедительности поклацал ими перед носом стража, а Штырь упал, задрыгал ногами и очень убедительно застонал, изображая жертву пыток.

Лицо тюремщика окрасилось в молочный цвет, а когда он узрел распятое на дыбе бесчувственное тело обвинителя, то затрясся всем телом, как осиновый лист.

— Мене… того… на пост надо… — еле слышно пролепетал охранник, осторожно прикрыв дверь.

В следующий миг мы услышали быстро удаляющийся топот, частоте которого позавидовала бы лошадь.

— Теперь он мимо этой камеры с молитвой ходить будет, — усмехнулся Андарион, неуклюже заползая в коллектор. — Признаться, я ничего подобного не ожидал, растерялся. А вы молодцы, удачно сыграли…

Штырь уже хотел полезть вослед, но я задержал его:

— Эти недоумки из стражи, может, и до полудня нас не хватятся, но Бледная Тень сразу почувствует наше исчезновение и пойдет по следу. Ключ нам искать некогда, но…

— Дверь запереть надо, — уловил мою мысль Штырь.

— Не просто запереть — в караулке наверняка есть запасной ключ, — а еще и замок сломать. Это как раз по твоей части.

— Без проблем! — откликнулся маленький специалист по большому взлому, доставая из башмака тот самый ножик-крохотульку, который я вчера изъял у младшего Гористока, да упокоится он с миром.

Сравнивая размеры ножичка и отверстия для ключа, я сильно засомневался в результате, но передо мной работал настоящий профессионал. Штырь осторожно, под углом ввел лезвие в замочную скважину и около минуты ковырялся там, что-то нащупывая. Наконец его напряженное лицо расслабилось, он резко нажал на ножик и повернул. Сначала тихо щелкнул замок, в следующую секунду хрустнуло лезвие ножа.

— Заклинил. Теперь его не открыть никогда, только ломать, — произнес малек самодовольно.

Для верности мы еще забили под дверь пыточные клинья и забаррикадировали ее всем, что под руку подвернулось, включая жаровню, а потом облили все вокруг торфяным маслом. Когда будут дверь вышибать, жаровню обязательно опрокинут, тогда тут такой знатный пожар случится. Теперь пора выбираться наверх и после недельного пребывания в затхлых подвалах вдохнуть полной грудью свежий воздух — воздух свободы.

Месяц июнь. Раннее утро. Травинкалис. Следствие продолжается в направлении Верховного Прихода. Снова…

Теперь нас ведет Андарион Травинский, настоятель Прихода. До сих пор он отказывался отвечать на все мои вопросы, пока мы не придем в Храм. Должен признаться, что у Андариона была веская причина не любить нас: выяснилось, что сержант Миррон, вернувшийся в Травинкалис два дня назад и не обнаруживший нас в Люксовых хоромах, зато будучи наслышан о подробностях нашего ареста, вломился ночью в дом к прелату и сгоряча чуть не зарезал того в собственной постели. Но священник, стоически выдержав часовую беседу с ножом у горла, сумел-таки убедить упертого сержанта в своей абсолютной невиновности и привлечь его к плану нашего спасения из тюремных застенков.

Безусловно, Андарион и сейчас что-то задумал, но что именно — я понять не могу. Но для того, чтобы святоше даже и в голову не пришла мысль снова заманить нас в ловушку, в двух локтях от его шеи раскачивается двуручный меч капитана Фрая, в локте от поясницы «дежурит» короткий строевой меч Миррона, а сзади идем я и Штырь с взведенными арбалетами наперевес.

Когда около четырех часов назад мы, грязные, обросшие, голодные и злые, ворвались в «Услуги Люкса», господин Люкс, отчего-то (и мы знаем отчего!) внезапно подобревший, с ходу предложил нам шикарный завтрак, в меню которого числились: бараний бок, цыплята в собственном соку, утка по-травянски, омлет с копченостями, осетр фаршированный, рисовый пудинг и много чего еще — огромный стол был заставлен полностью. Видимо, хозяин рассчитывал, что мы не съедим и половины предложенного. Но мы после недели на тюремной баланде постарались не оправдать хозяйские расчеты и съели почти все, а что не съели — то основательно распробовали.

Кроме того, все содержимое винных погребов Люкса было выставлено перед нами, здесь были даже такие сорта, о которых мы раньше знали только понаслышке и уж точно не рассчитывали их попробовать в этой жизни. А тут мы пили их все подряд, открывая покрытые пылью веков бутылки одним ударом клинка.

Далее к нашим услугам были: цирюльник, банщик, знахарь-костоправ и девушки определенного поведения, по две штуки на каждого. После банно-целительно-увеселительных процедур нас, чистеньких, пьяненьких и довольных, ждало снежно-белое, накрахмаленное, отутюженное белье, новенькая офицерская форма Контрразведки(!), наше вычищенное и наточенное оружие, три проволочные кольчуги-тельники, легионерская каска для «лучшего друга» Миррона и надраенные до зеркального блеска капитанские латы с тщательно выправленными вмятинами. И все это — совершенно бесплатно! Золотой Язычок знал свое дело, теперь бы мне даже совесть не позволила затребовать отданное Мирроном-простофилей золото обратно. А если бы вдруг она позволила, то не позволили бы Люксовы громилы, на всякий случай стоявшие стройными шеренгами вдоль стен.