Элизабет Хэйдон - Пророчество: Дитя Земли

Эши бежал по коридорам Котелка, и топот его ног гулким эхом отражался от сырых каменных стен. Он бежал всю дорогу от Кралдуржа, после того как обнаружил, что в Элизиуме темно и пусто. Несколько раз его пыталась остановить стража, но Эши исчезал из виду прежде, чем они успевали поднять пики.

В конце одного из темных коридоров забрезжил свет. Это была комната Совета, находившаяся за Большим Залом, отсюда шел спиральный спуск под землю — именно здесь начались события, после которых все пошло не так. Эши негромко выругался и торопливо шагнул в дверной проем.

Грунтор сидел за массивным столом и что-то чертил пером на большой полевой карте. Он рисовал топографические диаграммы, и дракон тут же отметил поразительную точность деталей. Впрочем, на карте не было надписей, возможно, Грунтор не слишком хорошо знал грамоту.

Великан болг поднял голову и мрачно ухмыльнулся.

— А, привет, Эши, — сказал он, откладывая перо. Затем он откинулся на спинку огромного стула и сложил руки на животе. — Что тебя привело к нам?

— Где Рапсодия? Я слышал, стражники говорили о том, что она серьезно ранена.

— Извини, старина, Ой боится, ты опоздал. Ее нет.

— Что? — голос Эши дрогнул.

— Да, — ухмыльнулся Грунтор, наслаждаясь паникой Эши. — Они с Акмедом уехали покататься несколько дней назад. — Он взялся за перо и вернулся к прерванной работе. — А ты не слишком торопился.

Эши наклонился над столом.

— Что ты хочешь этим сказать? Что значит, уехала кататься?

Грунтор ухмыльнулся, но глаз не поднял.

— Только то, что сказал Ой. Они хотели провести время вместе — если ты понимаешь, о чем я.

— О, пожалуйста. — Эши почувствовал, как его лицо исказила гримаса отвращения. Ему пришлось тряхнуть головой, чтобы выбросить мерзкую картинку из головы. — Куда они направились?

— Ой думает, что они поехали навестить Ронвин, ну, ты знаешь, ее тетушку.

— Я знаю, кто такая Ронвин. А зачем они хотят с ней встретиться?

— Что-то там про внуков ее светлости. Если, конечно, это тебя касается.

Эши начал сердиться.

— Что ты хочешь сказать?

Грунтор не поднял головы, но бросил на Эши быстрый взгляд, исполненный укоризны.

— А где ты был, когда она умирала? После всего, что она сделала и делает для тебя, где тебя носило, когда Рапсодия в тебе нуждалась?

— Я был на побережье. — Хотя Эши не снимал капюшона и Грунтор не видел выражения его лица, он чувствовал, что тот винит себя за долгое отсутствие. — Что случилось? С ней все в порядке?

Грунтор кивнул в сторону стоящих рядом стульев. Эши сел и бросил на пол сумку, а сержант наполнил флягу из большущего кувшина.

— Она получила серьезное ранение, когда спасала душу маленькой мисси.

— Джо? Джо тоже ранена?

— Да, можно и так сказать. Она умерла. — Голос Грунтора звучал совершенно спокойно, но дракон почувствовал, как сбилось с ритма сердце великана, слезные железы начали вырабатывать жидкость, и заходили мощные скулы.

Эши все понял.

— Боги, Грунтор, мне очень жаль. — Мысли Эши вновь обратились к Рапсодии, должно быть, она ужасно страдает. — Что произошло?

— Этот ублюдок ф'дор до нее добрался. Джо шла за нами, хотя мы постарались уйти по-тихому, мы и не ведали, что она рядом. А когда Акмед вытаскивал твою несчастную душу из горящих отбросов, она напала. Ой ни разу не видел, чтобы кто-то безнаказанно его коснулся, но король… отвлекся. Он бы получил удар прямо в сердце — ради тебя, сынок. Какая ирония, правда? — Грунтор сделал долгий глоток из фляги. — Конечно, герцогиня вмешалась. Она стояла рядом и попыталась прикрыть собой Акмеда. Но Джо ее опережала, и герцогиня поступила как и следовало — отбила удар и рассекла живот Джо. Ой должен сказать, что он хорошо ее научил. — Он сделал еще один глоток.

Рука Эши слегка дрожала, когда он потянулся за стаканом, протянутым ему Грунтором.

— А потом из брюха Джо начало расти проклятое дерево, и нам пришлось его рубить, а оно на нас напало. И прикончило бы герцогиню, если бы не король. А тебя мы никак не могли найти, когда пытались ее вылечить. Она еще не оправилась от смерти Джо.

Эши молча смотрел в огромный камин. Он попытался представить себе, что чувствовала Рапсодия, но не мог преодолеть собственное чувство стыда. Она находилась слишком далеко, Эши перестал ее чувствовать, и это тревожило его больше всего остального.

— Мне очень жаль, — наконец сказал он. — Я сожалею о гибели Джо, Грунтор. Как Рапсодия? С ней все в порядке?

Грунтор положил ноги на стол, и от удара тяжелых сапог он задрожал.

— Ну, тут все зависит от того, что считать порядком. Она жива.

— Уже кое-что.

— Она очень слаба — если кого-то интересует мое мнение, — только никого почему-то не интересует. Ой считает, что ей не следовало отправляться в такой далекий путь. Она бледная, как призрак. Но герцогиня ничего не стала слушать, у нее какие-то важные дела, а спорить с ней бесполезно.

— Я знаю, — вздохнул Эши. Грунтор рассмеялся:

— Она маленькая штучка, но очень крепкая. Ой был бы не против, если бы она прикрывала ему спину.

— Согласен. Знаешь, она тобой восхищается. Рапсодия даже сказала, что Элендра хвалила тебя как учителя.

Великан улыбнулся:

— Да, она говорила. Но Ой думает, что сердце герцогини важнее ее тела.

Эши улыбнулся:

— Ты совершенно прав.

Грунтор наклонился над столом:

— И Ой тебя предупреждает, водяной мальчик, не вздумай его разбить — иначе Ой сломает тебя, как ветку.

— Я буду иметь это в виду. — Они чокнулись и выпили до дна.

Акмед взял Рапсодию за талию и снял с седла. Он видел, что она рада вновь оказаться на твердой земле, которая впервые за долгое время перестала двигаться. Обычно, когда они ездили вместе, Акмед позволял ей самостоятельно садиться и соскакивать с седла, но стоило ему заметить, как она побледнела, он начал пренебрегать этим правилом.

Они ехали через площадь Шпиля по огромному мощеному двору, окруженному стенами Сепульварты. Двор простирался до самых границ торговой части города.

В центре площади находилось громадное сооружение, которое Рапсодия видела из Большой Базилики, когда защищала Патриарха во время Священной Ночи. Оно имело массивное основание, занимавшее целый городской квартал, и вздымалось ввысь на тысячу футов. Шпиль венчала лучезарная серебряная звезда. В ясные дни звезду можно было видеть с расстояния в сотню миль, а ночью еще дальше. Считалось, что в ней содержится частица Спящего Дитя, той самой звезды из сереннской легенды, которая упала в море, став причиной Великой Катастрофы. Падение звезды в море, согласно легенде, привело к землетрясению, вызвавшему огромную волну, расколовшую и затопившую половину Острова. В течение четырех тысячелетий над ней кипели волны океана, пока звезда не поднялась вверх, чтобы навсегда покончить с оставшейся половиной Острова, семьей Рапсодии и проблемами обоих болгов.