Ольга Шумилова - Монеты на твоей ладони

До цели осталось уже немного, совсем немного… Цели почти пятичасового перехода. Почти пять часов переползания от укрытия к укрытию, разведки, ловушек, тупиков и обходных путей. Я провел мокрой рукой по саднящим от напряжения глазам и беззвучно отделился от стены. Еще немного, совсем чуть-чуть…

Я перебежал к следующему уступу, обогнул его, сделал несколько шагов дальше, как…

Крик.

Я вскинул голову вверх, навстречу тонкому крику, так похожему на птичий. Но только похожему. С черных небес вниз падала гигантская тень.

Тело вдруг застыло, не в силах пошевелиться. Голова медленно-медленно повернулась назад, к отряду, уже начавшего двигаться следом за мной, а потому застывшего на открытом пространстве, а потом снова поднялась к небу. Тень сложилась в черную тварь. Она была огромна. И состояла из крыльев и пасти, огромной пасти, раскраивающей слишком массивную для тонкой шеи тупорылую голову почти пополам. Тварь неслась прямо на нас, выпустив аршинные, бритвенно-острые когти.

Я развернулся всем телом назад и заорал во все свое сорванное горло:

– Назад!!!

Люди вскинулись и рванулись к стене. Плечи облегченно опустились. Услышали. Черт, а я?!… Я метнулся назад, за стенной выступ, забился под это ненадежное укрытие и затаил дыхание. Где-то совсем рядом захлопали крылья. Тварь кружила совсем низко, высматривая нас в кромешной темноте. Минуты тянулись патокой, а она все кружила, и кружила…

Десять минут. Двадцать. Полчаса. Наконец шорох мокрых крыльев смолк. Но это еще ничего не значит. И я слушал, боясь даже громко вздохнуть. Опять и снова, как делал это весь и короткий, и долгий, невыносимо долгий путь сюда. Мир молчал, молчала и струна. Ну что ж, попробуем…

Я мысленно перекрестился и побежал. Побежал со всех ног, подгоняемый ветром, толкающим в спину и секущим лицо дождем. Минута – и вот уже руки вцепились в монолит огромной плиты основания башни, и бешено колотящийся пульс приходит в норму. Только сейчас я понял, насколько боялся. Боялся, что подвело зрение, слух, выучка. Не подвела, слава богам.

Я провел ладонью по стене, опуская ее все ниже и ниже. Для этого пришлось пригнуться, а потом и вовсе стать на колени. Вода стекала по наклонной к стоку, заливая штаны и ботинки, а я пытался нащупать стык, непонятно где расположенный. Окоченевшие пальцы потеряли всякую чувствительность, и я начал уже всерьез опасаться, что неглубокой ямки я буду просто не в состоянии заметить. Я подышал на заметно дрожащие пальцы и попытался начать сначала. Руки снова зашарили по стене, пока наконец не нашли искомое – тонкие, едва заметные бороздки в камне. Я прикрыл глаза, закусил губу и со всего размаху стукнул кулаком сразу под верхней канавкой. Предплечье отозвалось болью, а вот кулаку, судя по всему, было уже все равно – он онемел, уже ничего не ощущая.

Я присел возле стены на корточки, прислонился к ней боком и стал ждать. То, что наши маленькие отрядики соединились, многое дало всем. Откуда у Шейра оказался подробнейший план замка со всему тайными проходами – бог его знает. Никто не станет таскать с собой такие документы просто так. Чем больше я думаю об этом, тем больше вопросов вызывает поведение этого человека. Или это просто холод?

Я еще раз подышал на руки. Изо рта вырывался пар и сразу исчез, смытый дождем. Маги терпеливо ждали и мокли вместе со мной, хотя наш общий предводитель уже начал выказывать беспокойство. Он прилетел вместе с птицами, и кем он там был, я разбираться не стал. Другое дело – он привез с собой реальный план, который мы и пытаемся осуществить.

Я прислушался. Тихо. Ни отзыва, ничего. По спине побежала струйка пота, сердце чуть было снова не заколотилось в горле. Мы прошли по шахте, проходящей через два периметра, потом по стоку, ведущему еще дальше. Это – центральный двор, вокруг которого и выстроен замок. План был прост – в башне есть свой потайной ход внутрь. И у нас было три шанса из десяти успеть добраться до нее, пока противника отвлекают на внешней стороне башни.

Струна молчала. Бой шел действительно на внешней стороне. Но это бой… За стеной тоже молчали. Секунда за секундой, в желудке все больше и больше поселялся липкий, противный холодок. Это же моя жизнь. Что я делаю?…

Но рука уже сама замахивалась и била по камню. Вдруг откуда-то изнутри послышался ответный глухой «Бух!». Я безотчетно вздрогнул, от всего сердца надеясь, что за дверью – человек. Быстро кивнул отряду и стал ждать, пока все, от первого до последнего человека выстроятся в пяти шагах от меня. Время тянулось медленно, не подгоняемое ни ветром, протяжно свистевшем совсем рядом, ни дробным перестуком дождя.

Рука на мгновение зависла и дважды быстро ударила по двери. Последовала пауза, сменившаяся глухим щелчком. Я быстро шагнул назад и в сторону, оказавшись на шаг правее предполагаемого проема. Каменная плита с некоторой натугой начала заваливаться верхним концом внутрь башни. Отряд за спиной напрягся, а моя рука безотчетно потянулась к трофейной перевязи. Вдруг послышался хлопок и плита рухнула внутрь.

Организм среагировал мгновенно и совершенно автоматически – когда я начал понимать, что делаю, то обнаружил себя позади плотного защитного кольца магов.

– Поскребышки? – послышалось из дыры. Тут я понял, что несколько поторопился. Это пароль.

– Сливочные!

– Вас сколько? – из хода высунулась темная бородатая физиономия, а потом и все низкорослое упитанное тело. – По одному давайте, больше не пройдет. Да быстро, у нас там уже все на последнем издыхании.

Он стоял в стороне от хода, вскинув напряженные руки в боевой, полагаю, стойке, все время, пока люди один за одним, слаженно, быстро и не создавая толкотни исчезали в темной дыре. Я шмыгнул внутрь предпоследним, как раз перед командиром. За проемом вниз вели крутые ступеньки, часть из которых теперь была закрыта упавшей плитой. Ступеньки открывались в низкий, темный и сырой коридор, еще более сырой от количества набившихся туда промокших людей.

Я в который уже раз вытер лицо, облегченно вздохнув хотя бы от того факта, что на меня уже не льет и не продувает со всех сторон. Аллилуйя. Теперь займемся более насущными делами.

Отряд выстроился в две шеренги вдоль стен, так что в центре еще оставалось место. Я принюхался. Затхлость пропитывала каждый камешек и густотой своей напоминала клейстер. Наверху послышался лязг – плиту ставили на место. Я несколько раз глубоко вздохнул и почувствовал, как начало ломить виски – кислорода здесь было явно меньше, чем нужно.

На лестнице послышались немного тяжеловесные шаги проводника и почти неслышные – Крона, нашего «главнокомандующего». Я прислушался и уловил обрывок их разговора.