Джеймс Стоддард - Обманный Дом

Пожалуйста, приди и спаси меня. Я – в доме, где не бывает солнца. Я не знаю, как он называется, и никто мне не говорит. Меня отпускаютв саду, где я выращиваю ежевику и репейник. Я все время одна. Пожалуйста, пожалуйста, спаси меня.

С любовью, Лизбет

Слова «с любовью» Лизбет окружила сердечками и пририсовала подле них собаку, лежащую лапами кверху. Рядом было написано:

Как жалко, чтo у меня нет щeнкa.

К семнадцатому письму почерк стал более уверенным и мелким – скорее это был итог опыта, нежели обучения, но орфография и пунктуация были на удивление правильными:

Дopoгoй Дacкuн я не знаю, cкoлькo времени я уже здесь, потому что здесь нет ни часов, ни солнца. Я oднa-oдинeшенькa в этой стране без света и некому меня пожалеть. Мне не дают книг, дали только старый, порванный тoмик «Грозового перевала», и эта книга стала моим учителем и единственным рассказчиком обо всем чeлoвeчecкoм. Тoлькo по ней я и училась. Порой я кpaду письменные принадлежности и o6pывки бумаги. Я вспоминаю о тебе, о Саре и о графе Эгисе. Я забыла про солнце, про деревья, траву и про все хорошее. Мне тaк хочется бежать в ваш пpeкpacный мир и навсегда остаться там, и видеть его не cквoзь пелену слез, не стремиться к нему, стучась о cтeнки опустевшего сердца, но быть там по-настоящему. Но у меня отобрали душу и сердце, и мне часто кажется, что я – всего лишь кaмeннaя статуя в обличье живой женщины или пpизpaк Kaтapины Линтон за oкном Хетклиффа, к ледяным пальцам которой не дерзнет прикоснуться ни один мужчина. Каждый день я молюсь о своем спасении, о тoм, чтобы ты явился мне на помощь, Дacкин, чтобы ты сжал мои призрачные pyкu в своих теплых пальцах, и тогда 6ы я снова стала собой. Приходи cкopee, но ни за что на свете не говори лорду Андерсону, что знаешь о моем существовании, умоляю тебя.

Сара повернула голову к Картеру. Тот полулежал на кушетке с цветастой обивкой, стоявшей посреди стульев, столиков и этажерок с безделушками, оживлявшими большую гостиную. Левой рукой Картер рассеянно поглаживал темно-синий ковер. Взгляд его был устремлен к барочному потолку, украшенному гипсовыми подвесками, фигурами атлантов и серафимов, цветочными оборками и бордюром в виде суровых ликов древних старцев, которые мудрыми, как у сов, глазами, наблюдали за всем, что происходило в гостиной. Не замечая, что жена смотрит на него, Картер восхищенно разглядывал потолок, очарованный красотой лепнины. Лицо у него сейчас казалось совсем мальчишеским – наверное, таким оно и было в те давние годы, когда он усаживался за бюро и играл с деревянными солдатиками. Видя Картера таким, Сара вновь ощутила, как любит его и как гордится им.

Но вот он взглянул на нее и печально улыбнулся. Сара ответила ему такой же улыбкой. В сердце их жило одно и то же чувство.

– Несмотря ни на что, я все время думаю об Иннмэн-Пике, – признался Картер. – Но нельзя с определенностью судить о том, что ее похищение как-то связано с сокровищем.

– Нельзя и отрицать это. Теперь мы знаем, что к этому причастны анархисты. Бедная девочка! Но почему она так боится тебя?

– Не понимаю. Но у анархистов было целых шесть лет, и за это время они могли отравить ее разум. Чего они ей наговорили про меня?

В это мгновение двери, ведущие в гостиную, открылись нараспашку, и появился Даскин, одетый цветисто, как какой-нибудь восточный принц – в штаны и рубаху из серой и зеленой кожи, в шапку из белого меха с рыжей оторочкой и желтые сапоги. Вся его одежда была скроена из шкур гнолингов. Рядом с ним, наряженный примерно так же, стоял Грегори. Он был на четыре месяца старше Даскина, высокий, рыжеволосый, широкоплечий, с могучей грудью, ястребиным носом, раздвоенным подбородком, кустистыми бровями над глазами цвета лесного ореха и улыбкой короля. Он был кузеном Даскина по материнской линии – сыном брата леди Мэрмер. Они очень подружились во время учебы в университете в Эйлириуме. Сейчас оба ухмылялись, как мальчишки, а в руках держали огромную шкуру гнолинга восемь футов длиной.

– Вернулись вожаки Башанских львов! – вскричал Грегори. И действительно, он был похож на огромного льва – вот только ярко-рыжего.

– Великие победители! – подхватил Даскин. Кузены довольно переглянулись.

– Трепещите, лорд и леди, – сказал Грегори. – Вот вам коврик к камину с ликом ангела.

Он тряхнул шкурой и продемонстрировал змееподобную голову зверя с шестью рядами зубов и раздвоенным языком.

– Низко падшего ангела, – уточнила Сара и сморщила нос. – Я же просила вас больше не приносить шкур. Я пугаюсь, когда за каждым углом натыкаюсь на зубастые морды.

– Но, Сара, Дункан сказал, что этот самый здоровенный, какого он видел за всю жизнь, – обиженно проговорил Даскин. – Можно оставить шкуру, а? По-моему, она отлично будет смотреться в верхнем холле.

– Чтобы все, кто поднимется по лестнице, видели эти жуткие глаза? Вот так в один прекрасный вечер я отправлюсь в спальню и по пути умру от страха.

– Тогда мы из тебя сделаем чучело и поставим рядом с этим красавцем, – пошутил Грегори.

– Мы его развернем головой к моей комнате, – предложил Даскин. – Тебе будет видна только спина.

Сара замахала руками в знак того, что сдается.

– Делай что хочешь. Ты здесь раньше меня живешь.

Бравые охотники положили шкуру на пол, Картер встал и обнял брата, а Грегори низко поклонился и поцеловал руку Сары.

– Миледи, вы прекрасны, как всегда.

– А вы оба похожи на петухов, – сказала Сара с усмешкой. – Или на попугаев.

Грегори ей нравился, но она любила время от времени ставить его на место. Он был красив, и красота давала ему уверенность, которая влекла к нему женщин, однако эта уверенность порой граничила с дерзостью, и Грегори расточал свое неотразимое обаяние при встрече с любой дамой.

– Судя по тому, как вы выглядите, охота прошла успешно, – заключил Картер.

– Просто великолепно! – просияв, воскликнул Даскин. – Исключительно! Я от нее никогда не устаю! На этот раз мы охотились одни.

– Без тигров? – удивилась Сара.

– Без тигров, – подтвердил Грегори. – Это было потрясающе.

– И рискованно, – заметил Картер. – Гнолинги чрезвычайно ловки.

– Мы освоили самые лучшие приемы охоты на них, – заверил брата Даскин. – В следующий раз тебе обязательно стоит пойти с нами!

– Мы с Чантом тоже поохотились на гнолинга. Молю Бога о том, чтобы тебе не довелось встретиться с таким.

– Расскажи, – попросил Даскин, усевшись в мягкое кресло. Картер коротко рассказал. Даскин слушал его с широко открытыми глазами.

– Гнолинги в обличье людей! Вот это новости!

– Есть и другие новости, – добавила Сара. – Они нашли письма Лизбет, адресованные тебе.

– Мне? – изумился Даскин. – Какого они времени? Она жива?