Кристофер Сташеф - Мой сын маг

Химена нахмурилась:

— Не совсем уверена, что понимаю вас, но давайте посмотрим, что у меня получится. Мне нужно сочинить свое собственное стихотворение?

— Да, — кивнул монах. — Но только в нем должно быть сказано о том, что его истинная сущность должна открыться только вам, а не всем остальным. Не заставляйте его менять свое обличье.

— А! Понимаю, — кивнула Химена. — То есть заставить его раскрыться субъективно, а не объективно. Это я сумею.

— Понимаете? Сеньора, ваши слова непонятны мне, но вам ведомо многое, что я не могу постичь. — Брат Игнатий жестом пригласил Химену к окну. — Вы мастерица читать стихи, сеньора. Давайте посмотрим, что вы сумеете сочинить.

— Сочинить? Ну это же очень просто. Надо вспомнить какое-нибудь английское предложение, а потом присоединить к нему другое, в рифму, вот и все.

Химена пристально вгляделась в стражника.

И Рамон, и брат Игнатий внезапно ощутили, как вокруг них сосредоточились магические силы — силы, которые Химена призвала себе на помощь.

А Химена прочитала:

— Там ведь и другой стражник стоит, — вмешался Рамон. — Не должна ли моя жена уточнить?

— Она смотрит именно на того, на кого я ей указал, — успокоил Рамона монах.

Химена неожиданно глубоко вздохнула и прижала руку к груди. Но то был не вздох облегчения — нет, скорее ужаса! Брат Игнатий в мгновение ока оказался рядом с ней.

— Что вы видите?

— Змею! — воскликнула Химена. — Его голова вдруг превратилась в змеиную, и я вижу раздвоенное жало!

Брат Игнатий сурово воззрился на стражника.

— Вы увидели его истинную сущность, сеньора Мэнтрел. В душе он предатель, а может, и вражеский лазутчик.

А стражник неожиданно вздрогнул и заозирался.

— Он чувствует, что кто-то изучает его! — воскликнул брат Игнатий. — Прекратите! Назад!

Но прежде чем они успели отскочить от окна, раздался удар грома, и замок тряхнуло с такой силой, что все трое с трудом удержались на ногах. А потом грохот превратился в раскаты смеха — смеха какого-то великана. Осторожно выглянув в окно, Рамон и Химена увидели троицу гигантских джиннов, повисших над замком. Каждый из них сжимал в руке по огромному камню. Размахнувшись, джинны швырнули камни в крепостную стену.

Химена оправилась от шока, раскинула руки и запела, но, увы, она опоздала.

Один камень попал прямо в башню. Стены и пол лаборатории монаха содрогнулись.

Химена, Рамон и брат Игнатий схватились за руки и удержались на ногах только потому, что поддерживали друг друга. Когда наступила минутная передышка, брат Игнатий, тяжело дыша, проговорил:

— Это не простое совпадение! Быстро, на крепостную стену, к бойницам!

Они бегом бросились к лестнице, а в это время замок вновь сотрясся до основания, и чета Мэнтрелов вряд ли бы удержалась на ногах, но бежавший впереди брат Игнатий расставил руки и не дал супругам упасть. Мэнтрелы налетели на монаха сзади, но тот крепко уперся ногами в камень, и все остались целы.

— Спасибо, святой отец, — дуэтом прошептали Мэнтрелы.

— Не стоит благодарности. — Брат Игнатий уже бежал дальше. Он направлялся к бойницам. — Скорее!

Они выскочили из башни, и в это мгновение джинн, собравшийся швырнуть в стену очередной камень, заметил их и прицелился.

Однако на сей раз Химена была готова отразить атаку. Она раскинула руки, прочла стихотворение по-испански, и камень, неожиданно изменив траекторию полета, приземлился на холме, даже не долетев до стены замка.

Джинн злобно взревел, рука его описала круг — как только круг замкнулся, в руке гиганта появился новый камень.

Поодаль, на крепостной стене, в это время трудились Савл, Мэт и младшие маги, их помощники. Взявшись за руки, они читали хором свое стихотворение.

Камни застыли у джиннов в руках, а потом и вовсе упали у их ног.

Джинны яростно взвыли и бросились к замку. Но вот продвижение их замедлилось, они как бы наткнулись на некую невидимую преграду и отскочили от нее. Джинны что-то выкрикивали, колотили по невидимой стене громадными кулачищами. Один из них попробовал подпрыгнуть повыше, а когда это не получилось, опустился почти до земли и попробовал пройти под невидимой преградой. Но в итоге он подскочил вверх так, словно подпрыгнул на батуте.

Химена несколько мгновений не спускала глаз с джиннов, а потом опрометью бросилась к Мэту.

— Что это? — задыхаясь, спросила она.

— Это все Савл, — усмехнулся Мэт.

— Октройская стена, — пояснил Савл. — Вроде той, в воздвижении которой французские революционеры обвиняли Лавуазье. Мысль эту мне подал король Бонкорро. Самая лучшая защита пограничного рубежа, если хочешь оградить себя от всяких летающих пакостей.

— Только от летающих? — уточнил Рамон.

— Это что-то вроде того барьера, который делит пополам ящик с демоном Максвелла, — пояснил Мэт.

— Что-то я такое припоминаю... Гипотетический демон, который по своему усмотрению решает, какие молекулы пропустить за перегородку, а какие нет?

Мэт кивнул.

— Максвелл пытался обойти законы термодинамики. Он выдумал ящик с теплым воздухом с перегородкой посередине, в которой существовала крошечная дверца, сквозь дверцу могла пройти одна-единственная молекула. Привратником у этой дверцы был поставлен гипотетический миниатюрный демон — он должен был открывать дверцу только перед медленно двигающимися молекулами. Через какое-то время внутри ящика все молекулы должны были четко разделиться: по одну сторону от перегородки должны были находиться медленные, а по другую — быстрые. Быстро передвигающиеся молекулы горячие, и поэтому в результате общая энергия в коробке должна была оказаться выше, чем вначале.

— Ну, это если не считать энергии, затрачиваемой демоном на открывание дверцы, — уточнил Рамон.

Мэт опять кивнул.

— Ну да, и если упустить из виду тот факт, что средняя температура в коробке останется прежней. В общем, Максвеллу не удалось опровергнуть законы термодинамики, но зато он придумал сверхъестественное существо, которое время от времени оказывает мне массу полезных услуг.

— Даже при том, что такую же идею у Максвелла позаимствовал монарх королевства, граничащего с вашим?

— Да. Стена, воздвигнутая Бонкорро, препятствует проникновению в его страну летающих чудовищ, к примеру, драконов, но всякий, кто движется пешим шагом, легко пройдет сквозь стену и даже не заметит преграды.

— Не думаю, что тебе следовало рассказывать об этом вслух, — проворчал Савл, хмуро поглядывая на джиннов.