Кристофер Сташеф - Маг-целитель

А воздух становился все плотнее, а медальон разогрелся так, что буквально жег ладонь. Превозмогая боль, я стиснул зубы и продолжал:

— Клянусь в том, что ни за что не прекращу поисков наследника и сложу с себя полномочия правителя, как только он — или она — будет найден! Еще клянусь в том, — продолжал я, хотя медальон, казалось, сейчас прожжет мне руку до костей, — что ни при каких обстоятельствах я не захвачу престол для себя и своих потомков. Именем святого Людовика!

Я попробовал отдернуть руку, но король не отпускал — он испытующе смотрел мне в глаза. Медальон постепенно остыл. Только тогда Король-Паук наконец отпустил мою руку. Радостно простонав, я глянул на ладонь и убедился, что не обжегся.

Не обжегся, но... на светлой коже темнел образ святого Людовика.

Я вскричал:

— Нет! Я ничей! Я никому не принадлежу! Я не собственность!

Друзья взволнованно смотрели на меня. Анжелика — испуганно. Жильбер — возмущенно. Фриссон — с большим интересом.

— Образ померкнет, — успокоил меня Король-Паук, — как только ты сдержишь клятву. Пока же ты связан ею. Никогда не забывай об этом.

— Как же я забуду, когда на мне теперь клеймо! — прокричал я возмущенно.

Король медленно кивнул:

— В этом и состоит его цель.

— В этом и еще в том, чтобы всякий мог понять, на чьей я стороне! — кричал я. — Включая и моих врагов! И каков же у меня теперь шанс выжить, если я попаду в плен?

— А раньше каков был шанс? — равнодушно спросил король.

Я уставился на короля и смотрел, смотрел на него, покуда кровь не отхлынула от лица. Он был прав. Сюэтэ отлично знала, кто я такой, и все ее прислужники знали. Можно было бы замаскироваться, да толку-то!

Я был меченый — и не раз.

Король выдержал мой взгляд и еще раз медленно кивнул.

— Такого тебе ни за что не забыть. Но если искушение все же появится — взгляни на свою ладонь.

И я взглянул.

— Что на теле, то будет и в душе, — негромко проговорил Король-Паук. — Пусть твое служение святому Людовику и народу Аллюстрии ляжет клеймом на твой дух.

Я устремил на короля взгляд, полный неподдельного изумления. Но потом вспомнил, как угодил во всю эту неразбериху, и сказал:

— Легло. И всегда лежало.

Вот только раньше я этого не понимал.

Так разве имело значение то, что теперь меня клеймили физически.

Не слишком большое. Вообще никакого. Но я злился. Мне ненавистна была сама мысль о том, что я чем-то и как-то связан.

Я взглянул на Анжелику. Она с тревогой смотрела на меня. Поняла, наверное, мое настроение.

Жар...

Я почувствовал, что силы волшебства окутывают меня, связывают через посредство резного образка святого. О да, воистину я был клеймен и гадал, какую форму примут результаты клеймения.

— А теперь, — сказал король, — продолжайте. Что же происходит с этой вашей Аллюстрии, от чего так страдает ее народ?

— Колдовство! — вскричал Жильбер.

— Порабощение и насилие! — взволнованно воскликнула Анжелика.

А я, злобно уставившись на Короля-Паука, процедил:

— Да вы все эго и так знаете, верно? У вас везде шпионы.

— Везде, — согласился король. — И их слишком много. Мне нелегко понять, о какой стране идет речь. Ваша Аллюстрия где находится?

Жильбер нахмурился, всем своим видом выражая оскорбленное удивление.

— Рядом с Меровенсом, — сказал он. — К северу от Срединного моря.

— В какой вселенной?

Все обменивались непонимающими взглядами. Я хоть и ждал подобного вопроса, но все равно ощутил что-то вроде легкого озноба.

— В той вселенной, — сказал я, — ваше величество, где колдуют стихами, в которой Гардишанская Империя изгнала служителей Зла с помощью святого Монкера.

— Ах, святого Монкера! — кивнул Король-Паук. — Я их знаю сотню. Расскажите еще что-нибудь.

— Ну... — протянул Жильбер. — Пять лет назад королевой Меровенса стала Алисанда.

— Единственная страна в Европе, где не воцарилось Зло! Знаю, знаю! Однако мое внимание было уделено другим вселенным неподалеку от этой, там больше нужна моя помощь.

— Аллюстрия тоже очень нуждается в вашей помощи, ваше величество, отчаянно нуждается! — вступилась за свою страну Анжелика. — Мы там живем в постоянном страхе, мы стали заложниками злодеев.

Король пожал плечами:

— Мне жаль вас, дама. Но что я могу поделать? Должен найтись кто-то, кто хочет справедливого правления, и кто-то, кто возглавил бы таких. В противном случае я ни на что не способен.

— Но мы хотим такого правления! — воскликнул Жильбер. — И вот наш предводитель! — С этими словами он хлопнул меня по спине.

Я пошатнулся, удержал равновесие и вымученно улыбнулся.

Король опять повернулся ко мне.

— Вот как? В таком случае коротко расскажите мне о своей Аллюстрии и о себе.

Но я покачал головой и отчетливо проговорил:

— Это вы меня забросили в Аллюстрию, потому что хотели, чтобы я там все исправил.

Король едва заметно усмехнулся, но промолчал.

— Ваша паутина опутывает все вселенные, не правда ли? — спросил я с оттенком мстительности.

— Не все, — признался король. — Только те, в которых родился я, мои двойники. Или могут родиться. Я нахожусь вне времени, как и святые. В той вселенной, где живешь ты, Савл, меня нет в живых уже пять столетий. При жизни я там был известен под именем Людовика Одиннадцатого, короля Франции. В той вселенной, о которой говорите вы сейчас, я был крон-принцем Карлом Аллюстрийским. Но когда бабка Сюэтэ убила законную королеву, она также прикончила и всех ее наследников — имеющихся и будущих. Вот так погиб и я.

Я изумленно смотрел на короля. Наконец мне удалось собрать остатки сообразительности и выдавить:

— Но... ведь это же было сто лет назад!

— Двести, — уточнил король. — Эти монархи-колдуны живут подолгу.

— Но почему же вы меня раньше не призвали? — взмолился я.

— Всего лишь потому, что ты тогда еще не родился, — просто ответил король. — И потому что еще не народились те силы, что в состоянии дать отпор королеве. Теперь же в Меровенсе правит Алисанда, и ее правой рукой стал могущественный лорд и чародей. Он одолел злого колдуна, пытавшегося захватить королевство Алисанды. Когда я увидел, как пала Аллюстрия, как извратилась там чиновничья система, я решил стереть ее с лица земли. И такая возможность появилась, когда появился чародей, возглавивший кампанию по низвержению колдуна — короля Ибирии. Этот чародей — Мэтью Мэнтрел, лорд Маг Меровенса.

Я просто окаменел. Как идиот, лупал глазами. И Король-Паук, зараза такая, поняв, отчего это я так обалдел, тихонько мне улыбнулся. А глаза довольные-довольные.

Тут меня прорвало:

— Кто? Мэт? Лорд?

— Да, — подтвердил король. — Всего три года прошло, а он вдобавок еще и принц-консорт* [24].