Дэн Черненко - Проклятие Низвергнутого бога

Некоторые всадники и пехотинцы армии мятежников были вооружены луками. Король заметил, как один из них прицелился в него. Оставалось только надеяться, что враг не отличается меткостью. Зазвенела тетива, стрела просвистела рядом с головой Граса. В следующий момент он и его солдаты набросились на мятежников. Король наносил и отражал удары, кричал, ругался и подгонял своих солдат. Иногда его меч не достигал цели, иногда оружие вонзалось в живую плоть. Очень часто, нанеся точный удар, он не понимал, какой ущерб нанес врагу. В ушах звенело от криков, воплей и стонов.

– Мы победили их! – закричал кто-то, и Грас лишь через мгновение понял, что кричавший был на его стороне.

Точно – мятежники, кто еще держался на ногах, искали спасения в бегстве.

– Это только начало! – обратился к солдатам Грас. – Мы столкнулись с арьергардом. Они хотели задержать нас, но даже это мы не позволили им сделать. Нельзя останавливаться, мы должны взять в тиски их армию и разбить ее окончательно. – Он указал на запад. – Вперед!

Солдаты взревели. Почему нет? Они почти не понесли потерь и были готовы продолжить битву.

И продолжение последовало. Галопом прискакал разведчик.

– Коракс и Корвус вступили в бой с солдатами Гирундо, – доложил он. – Если мы ударим в тыл...

– Для этого мы пришли сюда, – перебил его Грас. – Вперед!

Разведчики сообщали ему о действиях мятежников, но противник тоже не дремал и был предупрежден о наступлении армии. Нанести внезапный удар в его тыл было вряд ли возможно. Но армия Корвуса и Коракса не могла одновременно противостоять Грасу и Гирундо. Стоило только предводителям мятежников отвести солдат, чтобы отбить атаку, как натиск Гирундо усилился. Грас увидел отчаянно вопившего Коракса:

– Убейте короля! Убейте короля!

– Попробуй! – закричал Грас в ответ и пришпорил коня, направив его на брата Корвуса. Граф увидел его и пустил свою лошадь в галоп, его меч сверкал на солнце. Король успел подумать, не совершил ли он ошибку и не будет ли она стоить ему жизни, – в отличие от него Коракс был отличным наездником.

Впрочем, это мастерство не спасло Коракса. Стрела вонзилась ему в лицо. Он сполз с лошади и рухнул на землю. Грас, судорожно сжимавший эфес меча, позволил себе вздохнуть с облегчением.

Смерть предводителя сломила боевой дух мятежников. Часть из них бросилась врассыпную, пытаясь спасти свои жизни. Многие побросали на землю мечи, копья и опустились на колени перед победителем. Только горстка самых отчаянных бойцов во главе с Корвусом вырвалась из окружения и в относительном порядке отступила на юг. Грас позволил им уйти в основном потому, что сомневался в успехе преследования. Сейчас его вполне удовлетворяла одержанная его солдатами победа.

Он повернулся к Гирундо. У генерала был перевязан окровавленной тряпкой лоб чуть ниже края шлема.

– Разобьем лагерь здесь, позаботимся о раненых, а утром продолжим.

– Вы правы, ваше величество. – Судя по голосу, Гирундо устал не меньше Граса. На его шлеме появилась вмятина, которой не было еще день назад; возможно, рану нанес край шлема, рассекший кожу после удара. Генерал махнул рукой.

– Люди останутся здесь, хотим мы этого или нет.

На границе поля боя выросли шатры. Солдаты принялись обирать погибших и искать пропавших друзей. Грас старался не слушать стоны раненых и, чтобы отвлечься, показал на самый большой шатер.

– Это шатер короля Ланиуса.

Гирундо кивнул и махнул рукой в противоположном направлении.

– А вон – сам король Ланиус.

– Отлично. – Грас помахал зятю, которого не видел с начала битвы. Он был рад тому, что Ланиус сам пришел к нему, потому что не хотел с ним ссориться. Ланиус помахал в ответ, и стражники расступились, пропуская молодого короля к его тестю. Неожиданно юноша выхватил кинжал из ножен и ударил Граса в грудь. И тут же испустил душераздирающий вопль, увидев, как отломился кончик лезвия – кольчуга выдержала удар.

Реакция Граса была машинальной – и мгновенной. Меч со звоном вылетел из ножен, и лезвие вонзилось в шею Ланиуса. Фонтаном брызнула кровь. Со стоном молодой король Аворниса замертво упал на землю с почти отрубленной головой.

В ЛАГЕРЕ начался хаос. Ситуация и так не была спокойной. Теперь же к несмолкаемым стонам раненых и их истошным воплям, когда лекари пытались облегчить их страдания, добавились возмущенные крики, которые не только не собирались стихать, а, напротив, становились все громче. Они распространялись по лагерю с быстротой огня, становясь с каждым моментом все громче и яростней. Отовсюду доносился топот ног, словно все солдаты в армии Граса и Гирундо вдруг разучились ходить спокойно.

Сначала крики были бессловесными, просто выражали дикую ярость и ужас. Чуть позже люди стали выкрикивать имена королей, то одного, то другого. И добавлять слово, которое, если его употреблять с именем монарха, не означало ничего, кроме беды, тревог и страданий для его страны, – «умер».

С тяжелым вздохом, бросив полный тоски взгляд на хлеб и сушеное мясо, которые не суждено было съесть, на кубок с вином – судя по всему, его тоже не придется выпить – и на выглядевшую столь привлекательно койку, на которой не суждено было поспать, король Ланиус откинул полог и вышел из шатра.

– Что, в конце концов, происходит? – спросил он у первого попавшегося на глаза солдата.

Он ожидал услышать ответ, пусть взволнованный, даже сердитый или бессвязный, но содержащий хоть какие-нибудь сведения. Вместо этого солдат уставился на него, широко открыв рот. Глаза его вылезли из орбит.

– Призрак, – завопил он. – Храни меня, милостивая королева Квила! Призрак! – Солдат бросился наутек.

Ланиус едва слышно выругался. «Почему я? Почему именно мне встречаются маньяки, когда я ищу ответ на простейший вопрос?»

Вопли испуганного солдата привлекли к нему взгляды других людей. Ланиус направился к ним, повторяя:

– Что, в конце концов, происходит?

– О боги, – произнес один из солдат испуганным голосом. – Это – он. Я знаю, как он выглядит, я узнал его голос.

– Призрак! – завопили все хором и бросились врассыпную.

Король ущипнул себя – было больно. Он, вне всяких сомнений, состоял из плоти и крови. Да и щипать себя не было необходимости, он почти весь день провел в седле, и у него болела задница. В аворнийских легендах часто упоминались призраки. Некоторые он слышал от слуг, некоторые нашел, копаясь в королевских архивах, но никогда ему не доводилось слышать о призраке, страдавшем от ссадины на заднице.

Он решительно зашагал вперед. Если в лагере и раньше царил хаос – а это было так, – восемь или десять человек, отчаянно вопивших «призрак!», ничуть не добавили порядка. Он услышал, как другие солдаты, наверное, увидевшие его, тоже закричали: