Ирина Юрьева - Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир

Он знал о жизни достаточно. Бронвис могла ничего не рассказывать о своем прошлом, Хейд видел сам, что оно было бурным. Ее первый муж, Орм, Властитель… Хейд знал лишь о трех, но он мог бы поклясться, что их было больше. Намного. Не будучи сам образцом добродетели, Хейд не искал в Бронвис робости и чистоты. Испытав все, что может дать плоть, он не ждал непорочности. Жизнь при Дворе научила, что верность — явление редкое. “Мужу лучше быть самым последним, чем первым в веренице любовников,” — часто говаривал он.

Хейд не думал, что прошлое Бронвис способно напомнить ему о себе.

— Было — значит, ушло! Теперь Бронвис со мной, в ее жизни нет места другим, — думал Хейд. — Ревновать ее просто нелепо. Кто станет, найдя драгоценный алмаз, безутешно рыдать, что его уже кто-то носил, тот достоин обычной стекляшки…

Сейчас же ему приходилось признать, что довольно беспечная юность красавицы может не раз отозваться в их будущей жизни. За легкомыслие женщины платят дороже мужчин. Но какой смысл думать об этом, когда ты не знаешь, как долго сумеешь прожить? День, два? Месяц? Может быть, год? А потом? Что случится потом?

Этим вечером Хейд, взяв кусочек пергамента, начал писать. После пятой попытки он смог сократить текст настолько, чтоб он уместился на узкой полоске, которую крепят особым зажимом под мягким крылом сверга.

“Лайцерф воплотился! Хранитель Сетью Защитников смол приковать его к землям Гальдора. Пришлите сюда Истребителей! Срочно! Иначе все люди погибнут! Хранитель пока их увел в леса, лишив Духа пищи, но Норт бессилен изгнать его.

Хейд,

Человек Двора.”

Эту записку Хейд, крепко свернув, прикрепил к птице. Выпустив сверга, Хейд верил, что помощь придет.

“После бунта детей в Агеноре нам нужно беречь Скерлинг и укреплять “Службу Магии”. Гокстед и Лонгрофт верны нам, они вправе ждать и поддержки, и помощи, как и Фирод. Гальдорхейм всегда был непокорен. Пусть сами сражаются с Лайцерфом. Это для них будет ценный урок!”

…Документ через много веков обнаружат в секретном архиве Скерлинга. Норт не ошибся. Попытка найти помощь у “Службы Магии” им ничего не дала.

Орм не думал, что этот провал под плитой так широк. Летя вниз, он считал, что погиб. Но, мгновенно почувствовав сильный удар о шершавые камни, Орм понял, что ход не слишком глубок. Скользя вниз по наклонной стене, обдирая ладони, он знал: если “гору” не сменит провал, то он сможет добраться живым до подножья. Крутой виток резко швырнул его в сторону, острая боль опалила икру.

— Камень? Или кинжал, замурованный в стену? — подумал Орм, чувствуя, как по ноге заструилась горячая кровь.

Спуск все длился и длился. Спираль не давала разбиться ему насмерть, но от ударов о стены мутился рассудок. Когда Орм свалился на каменный пол подземелья, он в первый раз в жизни лишился чувств.

Холод заставил опомниться. Тело болело. Орм чувствовал странную слабость и тошноту.

— Это кровь… Я ее потерял слишком много, — подумал Орм.

То, что рассудок был ясен, внушало надежду на лучшее. Сняв камзол, Орм оторвал рукав от рубахи и попытался перевязать рану. Мрак подземелья давил.

— Отец думал, что кресло-ловушка — мгновенная смерть, а оно помогало взять в плен неугодного. Странно… Я прожил здесь тридцать лет и не знал о подземной тюрьме, а теперь сам стал узником, — вяло подумал Орм.

Будь под рукой факел или свеча, он сумел бы найти дверь, а может быть, и отпереть ее, но в темноте было трудно понять, где он. Орм пожалел, что он бросил мешок, так старательно собранный им для похода в лес. Шкура оленя, еда, да и сам арбалет, пробивающий дерево, здесь пригодились бы. Но его вещи достались неведомой дряни, явившейся в замок. При мысли, что та несусветная погань начнет нагло шарить по комнатам, много столетий служившим его предкам, Орм ощутил сильный гнев.

— Хорошо, что моя дочь в лесу! — вдруг подумал он. — Свельд понимала, что делала.

Не представляя, с чем свела его жизнь, не умея представить всю силу опасности, Орм хотел просто избавить свой замок от погани, вдруг оказавшейся в нем.

— Эти призраки будут жалеть, что пришли ко мне! — громко сказал Орм, пытаясь подняться. Он верил, что все будет именно так.

Странный, еле заметный свет в ближнем углу привлек взгляд. Опираясь о пол, Орм поднялся. Он сразу нащупал кинжал. Прыгнув в щель, Орм не бросил его, но во время падения выпустил. То, что кинжал оказался здесь, вдруг показалось хорошим знамением. Слабенький свет от клинка позволял хоть немного прогнать тьму.

Приблизив кинжал к стене, Орм рассмотрел кладку. Камни давно поросли белым мхом. Идя вдоль стены, он почти сразу уткнулся в ее угол. “Клетка”, в которой был Орм, оказалась совсем небольшой.

— Ни окна, ни двери! Как же так? — изумленно подумал Орм. — Но ведь зачем-то здесь строили спуск! Если пленных хотели убить, то достаточно было прямого колодца, в котором любой бы расшибся до смерти, а так…

Развернув кинжал, Орм стал выстукивать камни его рукоятью. Звук был глухим. Только пройдя две стены, Орм нащупал проход, замурованный камнем. Валуны были сложены в ровную стену, однако держал их не крепкий раствор, затвердевший за много веков, а осклизлый мох. Орм ощутил, что один из камней шевельнулся, когда он нажал на него.

— Кто-то, видно, хотел уничтожить проход, но не смог, — удивленно подумал Орм.

Много веков его предки, храня тайну кресла, не нажимали рычаг для расправы с врагом, потому что противников не было. Каждый жил так, как хотел, не мешая другим, а теперь спуск помог ему.

Орм знал, что сможет уйти, разобрав кладку. Будь он здоров и силен, как обычно, хватило бы часа, однако теперь он возился… День? Ночь? Орм не знал. Дважды он отдыхал, прекращая работу. Хотелось пить, спать, от холода стыло все тело. Орм вдруг ощутил, что напрасно старается.

Камни уже были вынуты, но вместо хода ладони нащупали дверь. Засов был изнутри.

— Что же это такое?! — подумал Орм, тупо глядя на ржавые петли. — Кому было нужно закрыться здесь? Я бы понял, находись он снаружи, но тут…

Орм сумел отодвинуть засов и войти в коридор. Подземелье, петляя, шло дальше и дальше. Внезапное хлопанье крыльев заставило Орма отпрянуть, взглянув вверх. Крылатые мыши висели гирляндами, злобно сверкая круглыми глазками. Страшная мысль опалила огнем:

— Крылатки!

Орм в первый раз видел такую огромную стаю ядовитых мышей. У лесной Топи страшных крылаток встречалось немного, однако их было достаточно, чтобы внушить осторожность любому, кто шел туда. Здесь же несколько сотен бархатных монстров дружно скалили жуткие зубки.

— Один укус — и все, конец! — думал Орм, чувствуя пот, проступивший на лбу, невзирая на холод, царивший вокруг.