Ансельм Одли - Еретики Аквасильвы

— В прошлом году нас заставляли купаться ночью, — сказала Равенна. — Это входило в программу физических упражнений. Ты когда-нибудь совершал ночные погружения под воду?

— Несколько раз, — ответил я.

— Когда ты один, не так интересно.

— Ты предлагаешь поплавать вместе?

Я сбросил одежду и вбежал в приятную теплую воду. Когда глубина стада достаточной, мы погрузились к коралловому дну, наслаждаясь тишиной и неописуемым покоем. Это радостное чувство благополучия звенело в нас и щекотало душу. Выбравшись на пляж, мы сели на песок и обняли друг друга. Остров действительно походил на рай: нигде в других местах я не встречал такого уединения. Мне, человеку, привыкшему к грохоту континентальных бурь, безветренная тишь казалась чудом.

— Хочешь, скажу, почему вначале я относилась к тебе с такой неприязнью? — прошептала Равенна.

Воспользовавшись какими-то странными теневыми чарами, она мгновенно высушила волосы. Черные пряди волнами ниспадали на ее спину, плечи и обнаженную грудь. Заметив мой взгляд, девушка лукаво улыбнулась.

— И почему же ты невзлюбила меня?

— До встречи с тобой я была самоуверенной и независимой. Но ты похитил мой покой. Мысли о тебе мешали мне сосредоточиться на делах. В первые дни, выискивая причины тревоги, я решила, что виной всему мои подозрения. Ты мог оказаться шпионом Сферы. Вскоре мне стало ясно, что это не так. Но я продолжала издеваться над тобой. Прозрение пришло после проверки твоих магических способностей. Скажи, ты сильно обижался на меня?

— Скорее я тебя боялся. Ты вела себя так, словно превосходила меня в интеллекте и сане. Это вызывало во мне злость. Я никак не мог понять, почему ты оскорбляешь меня.

Она засмеялась.

— Значит, мы нервировали друг друга в равной степени. Ладно, по крайней мере никто из нас не дошел до отчаянных поступков.

Наступила пауза. Ласковый бриз лизнул мою кожу, заставив слегка поежиться. Затем он тронул листья на кронах пальм и унесся в джунгли. В этом острове было что-то магическое. Или мне просто нравилась ночь, потому что я стал магом Тени?

— Мне не жаль покидать Цитадель, — сказала Равенна. — Я этого давно хотела. Но я буду скучать о пустынных пляжах и ночных купаниях, о свободе передвижений, об отсутствии штормов и дикарей. Даже не знаю, есть ли в мире подобные места. Техама тоже тихий уголок, но там всегда облака — все окутано призрачной дымкой.

— А мне будет не хватать этой безграничности пространства, — мечтательно добавил я. — Здесь со всех сторон открытый океан, и отовсюду можно видеть небо.

— Как ты думаешь, мы найдем когда-нибудь что-то подобное? — с печалью спросила она. — Такую же райскую тишину? Там, во внешнем мире, за пределами Архипелага, нас постоянно будут ожидать опасности плена и казни. С другой стороны, . мы можем остаться здесь на многие годы, если Юкмадорий не позволит нам уплыть с острова.

— Я буду с тоской вспоминать Цитадель, но слишком долгий покой не для меня.

— Дело не в долгом покое. Архипелаг веками считался раем среди вод Аквасильвы. Но пришла война и положила начало ненависти.

Она закрыла глаза.

— Хотя, я думаю, наша битва послужит благородной цели.

— Тем более что ты любишь конфликты и ссоры. Равенна открыла глаза и посмотрела на меня.

— Ссоры — это не война! Обещай, что когда наша миссия закончится, мы вернемся на Архипелаг. Я постараюсь, чтобы ты не пожалел об этом.

— Обещаю. Мне тоже хочется увидеть Фетию. Ту Фетию, какой она была. Почему Сфера разрушает все, к чему прикасается?

— Жрецы погрязли в обмане и служат ему. Но не забывай о том, что мы узнали. Таонетар пытался создать мировую империю. Его правители ходили по колено в крови. Они убили миллионы людей, но не одержали победы. Мы по-прежнему здесь, и над нами раскинулось мирное небо. Сфера — это тень Таонетара, и она в конце концов проиграет.

— Как бы мне хотелось узнать, кто я такой!

— Странно, но за эти несколько дней ты впервые получил намек о своих вероятных родственниках, а мне в который раз напомнили о моей семье. Между прочим, я с радостью забыла бы о прошлом.

Мне не хотелось ни о чем говорить. Ночь пленяла меня чарами умиротворения. Впрочем, какая-то часть моего ума удивлялась тому, что Равенна имела ответы на любые вопросы. И еще я не понимал, зачем последовал за ней. Чуть позже мы снова завели ленивую беседу, и нам удалось воздержаться от споров. Через час наш разговор угас — не от отсутствия тем, а от усталости. Ее тянуло в сон, и мне было неясно, почему она повела меня на пляж. Мы легли на песок за скалами, чтобы солнце утром не разбудило нас колючими лучами.

— Этот мир вмещает в себя нечто большее, чем войну и угрозу Сферы, — прошептала она, глядя на расцвеченное небо. — Наверное, есть какие-то ответы…

— Ответы на что?

— На вопросы бытия. Каждый вопрос должен иметь ответ, иначе где бы мы были?

Я тоже посмотрел на межзвездный туман, и мои глаза начали слипаться. Внезапно меня заинтересовало крохотное мигающее пятнышко, которое двигалось быстрее звезд.

— Что это, как ты думаешь? — спросил я, указывая на странную точку света.

— Часть прошлого. Или, возможно, будущего. Кто знает? Смотри, как она летит.

Я следил за пятнышком несколько минут. Равенна положила голову на мое плечо и заснула. Вскоре я тоже последовал ее примеру.

После долгого и довольно скучного путешествия мы встретили пиратов — всего в тридцати милях от Фарассы.

Собравшись в самой большой каюте на верхней палубе, я, Палатина, Равенна и еще один ученик из Океании играли в карты. На борту «Призрачной звезды» почти не осталось других пассажиров, поэтому мы заняли просторные апартаменты, которые в былые дни предназначались для адмирала и его приближенных. Внезапно зазвучала тревога. Резкий вой прервал нашу беседу и заставил меня подпрыгнуть на стуле. Равенна выронила колоду из рук и выругалась.

— Они что, дельфинов пугают? — проворчала она и наклонилась, чтобы собрать рассыпавшиеся карты.

— Пойдем посмотрим, — сказала Палатина и, встав, направилась к двери. — Да забудь ты о картах.

Последовав за ней, мы вышли в коридор. Сигнальные панели на потолке мигали красным цветом в такт тревожной сирене. К нам присоединились еще два ученика. Когда мы достигли трапа, палуба слегка накренилась. Мне пришлось ухватиться за перила, чтобы удержаться на ногах. На нижней палубе суетились матросы. До нас доносились приказы офицеров. Первое, что я увидел, когда мы пришли на мостик и встали за перилами, чтобы не мешать команде, была проекция на изотическом столе. Неделями это устройство показывало нам только «Призрачную звезду» в пустых глубинах океана. И вот теперь здесь появились три другие манты.