Стивен Браст - Пятьсот лет спустя

– Такие вещи случаются, – сказал Дунаан.

– Вот-вот. Сон-трава затуманивает сознание, что иногда приводит к серьезным неприятностям. Мы же видели множество раз... Возможно, падение с башни. Или несчастный случай во время плавания...

– Это нетрудно организовать. Однако я не...

– Все будут оплакивать гибель человека, который пользовался популярностью.

– Очень хорошо.

– А я сделаю так, что скорбь превратится в возмущение – как и в случае с беспорядками в городе.

– В возмущение? Против кого?

– Не против кого, друг мой, а против чего.

– Против?..

– Против сон-травы.

– Возмущение против сон-травы?

– Именно.

– Я не понимаю...

– Уступая давлению масс и моему, а также императрицы, его величество будет вынужден издать эдикт, запрещающий ее выращивание, продажу и использование на территории Империи.

Дунаан удивленно уставился на Серого Кота. Наконец он прошептал:

– Цены...

– Именно. И не только цены. Подумайте о честных купцах, которые будут вынуждены искать другое применение своим капиталам, так что...

– Да! А продавать сон-траву смогут только джареги!

– Точно. И конечно, мы не остановимся на сон-траве. Есть еще «заклинание холода»...

– Возникнут грандиозные скандалы.

– ... мерчин...

– Вызывает привыкание и смертельно опасен.

– ... капли удачи...

– Опасность возникновения пожара при изготовлении.

– ... вино...

– Затуманивает рассудок.

– ... медвежьи зубы...

– Ведут к безумию. Боги, друг мой! И почему только эти идеи не пришли в голову ни одному из нас!

– Ну, так как насчет согласия джарегов?

– Похоже, тут все ясно!

– Что ж, теперь вам известен мой план; что вы нем думаете?

В глазах Дунаана застыл восторг.

– Превосходный план; мне еще никогда не приходилось слышать ничего лучшего.

– Ну, тогда будем считать, что все сказано. Начинайте развлечение, которое мы подготовили для его величества, избавьтесь от тиасы, доставившего нам столько неприятностей, после чего войдите в контакт с джарегами. Пора составлять договор.

– Да, да, – словно во сне ответил Дунаан. – Император, тиаса, джареги.

– Именно. Мы скоро встретимся.

Дунаан встал, в глазах его застыло мечтательное выражение, и без единого слова он вышел из таверны. Когда дверь за ним закрылась, Серый Кот перешел в заднюю комнату, где сел на стул и сказал:

– Ну?

– Я слышала, – донесся из темного угла голос Гритты.

– И?

– Иногда мне бывает стыдно, что я с вами знакома.

– Вы имеете в виду мой план привлечения джарегов?

– Нет.

– Тогда вы намекаете на...

– Да.

– Я не знал, что вас волнуют подобные вещи.

– Совершенно не волнуют.

– В таком случае что?

– Тем не менее вы намерены использовать...

– Я не спрашивал вашего мнения.

Гритта рассмеялась – но в ее смехе было мало веселья и совсем отсутствовало человеколюбие – и вышла из тени. Их взгляды скрестились, так смотрят друг на друга командующие противостоящих армий, стараясь угадать, в чем заключается слабость противника. Наконец по неведомым для всех остальных причинам они согласились на том, что на сей раз соперничество следует отложить до лучших времен.

Следующую фразу Гритта произнесла так, словно их разговор только что начался:

– Я попыталась довести до конца миссию, которую вы мне поручили.

– И?..

– Я пробралась в лагерь, но батальон снялся до того, как я сумела нанести удар, мне не удалось удержаться рядом с ними. Поэтому я вернулась, и, насколько я поняла, вы даже рады, что Адрон жив.

– Да, так оно и есть.

– Однако мне кое-что удалось узнать.

– Что именно?

– У него есть гость.

– Кто такой?

– Герцог Арилльский.

Глаза Серого Кота сузились, и он сказал:

– Неужели? Вы его видели?

– Собственными глазами.

– Ладно. – Он немного помолчал, собираясь с мыслями. – Не вижу, чтобы это что-нибудь меняло, – напротив, возможно, в будущем ряд проблем будет даже легче решить. Впрочем, сейчас нам ничего не следует предпринимать относительно Адрона или его гостя.

– Ну, что теперь?

– Вы можете организовать беспорядки вечером послезавтра?

– Возможно.

– Возможно?

– Может быть, я сумею.

– Однако в прошлый раз у вас сомнений не было.

– Да, так было раньше.

– Значит, что-то изменилось?

– Вы очень проницательны.

– Ваша ирония здесь не к месту. Что изменилось?

– Если раньше речь шла о том, чтобы спровоцировать беспорядки в определенное время, то сейчас необходимо удержать людей от выхода на улицы.

– Понятно. Значит, вы полагаете...

– Город ждет лишь искры, и никому не известно когда вспыхнет пламя.

– Хм-м-м. Возможно, так даже лучше. Однако если ничего не произойдет до того момента, о котором я вам сказал...

– Тогда я обеспечу искру.

– Превосходно. Похоже, мы обсудили все вопросы.

– Напротив, – возразила Гритта. – Нам нужно еще очень о многом поговорить, но я полагаю, что вы вряд ли захотите это обсуждать. Во всяком случае, я не хочу. А вы?

В ответ Серый Кот молча встал и вышел из задней комнаты, а потом и из таверны, немного постоял на улице, всматриваясь в прохожих, лица которых, казалось, плыли над толпой, отделенные от тел. Он изучал людей, сегодня их было на улице значительно больше, чем обычно, и все они куда-то целеустремленно направлялись. Вскоре он понял, что многие из них собираются покинуть Драгейру, словно боятся проснуться в городе на следующее утро. Да, возможно Гритта права, решил Серый Кот. Город готов к взрыву – он и сам это чувствовал.

Но он нисколько не встревожился; очень может быть, что все обернется в его пользу. Он позволил себе слегка улыбнуться и уверенно зашагал вперед. Дно стало для него почти домом. Серый Кот даже спросил себя, не будет ли о нем скучать, когда поселится во дворце.

Итак, вот как обстояли дела в императорском дворце: Сетра вернулась в Крыло Дракона, чтобы занять апартаменты, пустовавшие после гибели Гиорга Лавоуда. Алира ее сопровождала. Его величество, который все еще находился в ярости, сидел на троне и кусал губы до тех пор, пока они не начали кровоточить. Он ждал часа отдыха в надежде, что сможет немного расслабиться, – до назначенного времени оставалось еще несколько минут.

Кааврен стоял возле локтя его величества, раздумывая над проблемами, которыми ему предстояло заняться: волнения в городе, мятеж Адрона и заговоры внутри двора и за его пределами. Джурабин оставался по другую сторону трона, будучи не в силах произнести ни слова, он мечтал только об одном – отыскать повод, чтобы покинуть зал. К несчастью, премьер-министр застрял, точно джагала в сетях криоты, – как, впрочем, и сам его величество, Кааврен и кое-кто из придворных, сегодня оказавшихся в Портретном зале.