Инна Сударева - Судья Королевского дома

Он коротко поклонился и направился к выходу из залы, за колонной заметил Орни:

— Пойдем — ты мне нужна.

Все было сказано и сделано быстро, и никто не успел его остановить.

В своей комнате Фредерик первым делом зажег свечу и начал стягивать куртку. Орни непонимающе ставилась на него.

— Помоги же, что стоишь, — прокряхтел он.

Только теперь она увидала, что правый рукав его рубашки в крови. «Рана открылась», — мелькнуло в голове.

После перевязки Фредерик встал со стула, подошел к окну.

— Солнце на закате красное. Завтра будет неплохой день, — заметил он. — Отлично.

— Вы завтра уедете? — спросила девушка.

— Разве я об этом не сказал?

— С такой рукой я бы не советовала...

— Я не спрашиваю твоего совета, — оборвал ее Фредерик.

— Позвольте тогда мне ехать с вами — вам нужен кто-то, кто лечил бы ваши раны, — не смутившись его резкого тона, предложила Орни.

— Кажется, мы это уже обсуждали.

— Я прошу вас! Вы не представляете, как это тяжело — быть одной. Я для всех здесь чужая...

Фредерик красноречиво глянул на нее, словно сказал «И это ты мне говоришь?», и Орни замолкла.

Какое-то время он молча смотрел в темноту за окном, на его лоб в межбровье то набегала, то вновь пропадала легкая складка. В какое другое время слова девушки ничуть бы не тронули его, но теперь где-то внутри он размягчился и отметил это за собой уже давно.

Орни ждала. Она понимала, видела, что не просто так Фредерик молчит.

— Ладно. Вот ты поедешь со мной. А как насчет барона? Он будет доволен, когда узнает, что ты уходишь из замка?

— Мне все равно. Я не его собственность, я — наемный работник. Мне платят жалованье. Я могу уйти, — так сказала девушка, но в голосе ее послышалась неуверенность.

— Смотри сама, — кивнул Фредерик. — Но если что, я за тебя драться не стану.

Этого было достаточно, чтобы Орни взвизгнула от радости и бросилась к нему на шею. Молодому человеку досталось по поцелую в обе щеки. После, отступив и смущенно покраснев, Орни выбежала из комнаты со словами: «Я — собираться».

— Опять я в няньках, — сказал сам себе Фредерик.

Его собственные сборы заняли всего пару минут. Положив готовые сумки у кровати, он опустился в подушки и закрыл глаза: надо было отдохнуть.

«Теперь есть определенное место, куда надо двигаться, — так побежали мысли. — Полночный храм, где молитвы творят чудеса... Чудеса... Березовый городок достоин чуда». И вдруг захотелось верить в чудеса. Ему самому было нужно чудо, только одно: чтобы она вернулась. Тогда бы и он вернулся. И не от чего было бы бежать...

Как только в комнате посветлело, Фредерик встал с кровати, взял плащ, забросил на плечо свою дорожную сумку.

Дверь в его комнату открылась: на пороге была Роксана, бледная, с растерянным взглядом. По ней было видно, что ее ночь прошла без сна.

— Вы уезжаете? — сразу спросила девушка.

Фредерик кивнул и сделал шаг к выходу.

— Не уезжайте, сэр, — чуть дрогнувшим голосом произнесла Роксана. — Не уезжайте...

Не договорила — лишь глаза блеснули слезами. Фредерик увидел, хотя она попыталась спрятать лицо, взял ее за дрожащую руку.

— Девочка, хорошая, — заговорил он. — Выходите замуж и будьте счастливы. Я — мимолетное событие в вашей жизни и не самое радужное...

— Зачем же вы... зачем все это для меня делали? Я думала, что вы... что-то чувствуете ко мне.

— Конечно же, чувствую, — улыбнулся Фредерик, — если бы нет, стал бы я вас защищать...

— Но что же это? Почему же тогда вы уезжаете? — Роксана сжала его руку.

— Я хочу сказать: вы для меня как сестра... Не знаю почему... Быть может, потому что именно такой была бы моя сестра, если бы она была у меня. — Он говорил сбивчиво. — И еще: глядя на вас и слыша слова Романа о том, какое будущее он вам приготовил, я крайне возмутился: никому не пожелал бы я какой участи, тем более своей сестре... И я защищал вас от всех бед и злодеев так же, как защищал бы родную сестру... Я вас огорчил? — Он обратил внимание на ее потухший взгляд.

— Еще бы, — упавшим голосом ответила Роксана; она сжала губы — только б не расплакаться.

— Мне пора, — чуть помолчав, ответил молодой человек.

— Я с вами! — вдруг выпалила она.

Фредерик даже дернулся.

— С ума вы, что ль, посходили?! — Эта ситуация уже его раздражала, и он повел себя уже не как гость и простой рыцарь — он начал отдавать приказы. — Ступайте к отцу, леди, и попросите его дать вам урок на рему «нельзя вешаться на шею первому встречному»!.. И еще... У каждого из нас есть свои обязательства. Ваши в том, чтобы выйти замуж за ландграфа и укрепить родное государство. Поэтому выбросьте из головы всю блажь и постарайтесь быть достойной своей миссии!

За такие речи он был «награжден»:

— Ненавижу! Все вы одинаковые! — И глаза ее горели яростно, и слезы из них все-таки брызнули, и сама она выскочила, как ошпаренная, из комнаты.

Фредерик шумно выдохнул воздух, взъерошил волосы:

— Все-все... бежать отсюда, бежать...

Вышел в коридор и на повороте наткнулся на Скивана, который, судя по всему, как раз к нему и направлялся. С губ сорвалось: «Вот черт!».

— Убегаете? — довольно язвительно осведомился капитан, уперев руки в бока.

Кровь ударила Фредерику в голову. Это слово было последней каплей. Он схватил Скивана за грудки прежде, чем тот успел что-либо предпринять, и прошипел ему в лицо:

— Никто не смеет говорить мне такого! И я убью вас, сэр!

Он оттолкнул капитана, швырнул в сторону свои мешки и выхватил из заплечных ножен меч.

— Это мне и надо, — так ответил весь красный от ярости Скиван, с готовностью достав свой клинок.

И только их мечи скрестились друг с другом, осветив полумрак коридора искрами, как снаружи донесся звук горна.

— Тревога! — вырвалось у Скивана. — Вот черт!

— Сперва надо закончить! — ответил Фредерик и угостил капитана стремительным ударом в живот.

Тому пришлось парировать выпад, а затем отбивать и следующие, с которыми Фредерик не стал медлить.

На шум, производимый ими, да и на звуки тревожного горна в коридор сбежались люди.

— Прекратить! Разнять! — послышался голос барона Криспина.

Но к противникам никто не осмеливался подойти.

Скиван перешел в безнадежную оборону: нападать не было возможности. Техника южанина, скорость и стремительность его атак ошеломили капитала. Белое лезвие мелькало и свистело то сверху, то снизу, то с боков, молниеносно меняя направление.

— Убью! — рычал время от времени Фредерик, а глаза его стали почти черными от захолонувшего их огня ярости.

Окружающие были словно заворожены их поединком. Наконец барон возвысил голос до крика:

— Капитан! Прекратить! Я приказываю! — и Криспин сам бросился между противниками, прямо в скрещение смертоносных клинков — все лишь ахнули.