Жан-Луи Фетжен - Сумерки эльфов

— Но… а как же Гаэль? — спросил Мьольнир.

— Не беспокойся об эльфе. Наследник Тройна сам позаботится о том, чтобы отомстить за своего родича.

— А кто его наследник? — спросили одновременно Цимми и Мьольнир.

— Я.

Оба гнома подскочили на месте и резко обернулись к пажу, одетому в красное.

— Я Рогор, племянник Тройна и наследник Черной Горы, — сказал он мощным раскатистым голосом, вызвавшим эхо в огромной пустой комнате. — Я найду Каледвх и убью Гаэля. Клянусь в этом.

Гном встал в полный рост, и Мьольнир невольно вздрогнул при мысли о том, что вел себя недостаточно почтительно. Рогор медленно распахнул красный плащ с вышитыми на нем рунами Болдуина. Под плащем оказались доспехи с изображением черного щита и золотого меча — герб рода Двалина. К ним был прикреплен мощный топор, который оставалось лишь насадить на топорище, чтобы он стал гораздо более грозным оружием, чем простой кинжал.

Рогор снова запахнул плащ и заправил длинную рыжую бороду за пояс.

— Я прошу прощения, государь, — сказал Мьольнир со всей почтительностью, на которую был способен. — Я не хотел тебя оскорбить.

Ты меня не оскорблял, Мьольнир. Кто меня действительно оскорбил, так это Гаэль. Но благодаря вам и доброте короля Болдуина это пятно с моей чести скоро будет смыто. Если королю будет угодно доверить мне охрану Меча, я буду править Черной Горой и сделаю тебя и Цимми своими пэрами…

— Будешь, будешь править, — проворчал Болдуин. — Цимми и мой рыцарь помогут тебе чем смогут, но прежде всего они должны найти золотой меч. Смерть Гаэля для них менее важна.

— Но она необходима, — перебил его Рогор.

Старый гном задумчиво покачал головой. В течение нескольких секунд было слышно лишь потрескивание дров в камине и свист ветра за окном.

— Да, справедливо, что ты хочешь наказать Гаэля, если он виновен в смерти твоего дяди. Но будьте осторожны… Будьте очень осторожны, дети мои. Нам ведь не нужна новая война с эльфами, не так ли?

Он повернулся к Цимми и Мьольниру, и оба отрицательно качнули головами. Но Рогор, судя по его лицу, думал иначе.

— Дело серьезное, но это не повод для войны, — настаивал старый король. — Не забывайте об этом. Ты, Мьольнир, способен усмирить любого из этих воображал с голубой кожей, если они встанут у вас поперек дороги. А ты, Цимми…

Болдуин замолчал. Его глаза из-под кустистых бровей весело блеснули, плечи затряслись, и из густой бороды послышался смех, похожий на кашель.

— Ты должен будешь скрывать свои тайные знания как можно дольше. Пусть в тебе видят всего лишь обычного придворного из королевской свиты.

Цимми отложил трубку и низко поклонился.

— Повинуюсь, повелитель камней.

— Это твой титул, и ты это знаешь, — отвечал Болдуин. — Ты владеешь искусством говорить с камнями и можешь воздвигнуть гору перед своими врагами. Об этом не известно ни людям, ни эльфам. Они считают, что древние деяния мастеров-каменщиков — всего лишь искусный вымысел, и не верят в их могущество. В один прекрасный день они чертовски удивятся… Но до того, как он настанет, не используй ни свой боевой молот, ни пращу, ничего другого!

— Повинуюсь, — повторил Цимми.

На сей раз Болдуин откровенно расхохотался, откинувшись на спинку кресла.

— Кроме того, благодаря нашей уловке вас будет трое, а не двое! Повелитель Рогор останется в своей одежде пажа и ничем не выдаст себя во время путешествия. Всем будет казаться, что он вооружен простым кинжалом и больше ничем. Тем хуже будет для эльфов, когда они поймут, что это просто маскировка!

Гномы засмеялись все, один за другим, глядя на мускулистые руки Рогора и думая о волшебном могуществе Цимми. В самом деле, тем хуже для эльфов…

День наконец занялся. Бледные лучи проникли в зал сквозь узкие бойницы, между которыми на стенах все еще горели факелы. Это была самая верхняя комната дворца, на последнем этаже самой высокой башни, и ключи от нее хранились лишь у сенешаля и дворцового управителя. Она была круглой и почти пустой, если не считать двух больших кресел, в которых полудремали Два человека, и большого сундука, стоявшего у стены.

Король Пеллегун приоткрыл один глаз и потянулся. Все тело ломило, и к тому же он замерз, несмотря на свои меховые одежды. Он поднялся с мучительной гримасой и толкнул сенешаля Горлуа.

— Вставай!

Сенешаль подскочил на месте, и его единственный глаз некоторое время моргал, пока Горлуа не проснулся окончательно.

— Я… я что, заснул? — пробормотал он.

— Вот почему ты всего лишь герцог, а король — я! — ответил Пеллегун, сдерживая зевок. — Который час?

Горлуа тоже поднялся, подошел к одной из амбразур и выглянул наружу.

— Между заутреней и дневной службой… ближе к дневной.

— Нужно спускаться, — сказал Пеллегун. — Мы обо всем подумали?

Горлуа набросил меховой плащ и плотно закутался в него.

— Кажется, да, сир. В Каб-Баге все готово, и ждут лишь их прибытия, чтобы разыграть спектакль. Но всякое может случиться! С гномами никогда нельзя ни в чем быть уверенным!

Пеллегун молча взглянул на сенешаля. Он и сам испытывал сомнение.

— Да уж, гномы…

Потом, словно что-то вспомнив, встряхнул головой.

— Нет, еще не все! Найди мне человека не из наших владений, кого-нибудь из чужих — вора или убийцу из Гильдии… неважно, смотри сам. Пусть он следует за ними и сделает все что нужно. Ты меня понял?

Сенешаль утвердительно прикрыл единственный глаз.

— Мы не можем позволить себе потерпеть неудачу, Горлуа. Это было бы…

Он замолчал на полуслове и провел рукой по усталым глазам и по щекам, на которых уже начала отрастать щетина. Ему нужно было принять ванну, позвать брадобрея, и к тому же он проголодался… Капеллан может и подождать со своей мессой… Что за идея — устраивать мессу до завтрака!

Король взглянул на стоявший у стены сундук с гримасой отвращения. Потом повернулся к молча ожидавшему Горлуа и кивнул, словно отвечая собственным мыслям:

— Если мы потерпим неудачу, друг мой, это будет воистину ужасно!

Когда экспедиция покинула замок, направляясь в Каб-Баг, торговую столицу гномов, дождь уже перестал. Король Пеллегун приказал, чтобы отъезд посланцев Великого Совета прошел без всяких торжеств, но, несмотря на это, все жители Лота высыпали на крепостную стену — настолько необычное зрелище представляла собой странная компания, выехавшая из городских ворот.

Тилль-следопыт смог быстро избавиться от назойливого любопытства толпы, уйдя далеко вперед. Одежда эльфа, меняющая цвет, была уже неразличима на фоне пожухлой травы и листвы в бледно-сером свете зимнего утра. Он всегда ходил пешком, в сопровождении своей собаки и летящего над головой сокола. Тилль мало с кем разговаривал, кроме них, и даже обедал всегда в некотором отдалении от остальных спутников. Вооруженный только луком и длинным острым эльфийским кинжалом, он ничем не отличался от большинства эльфов-путешественников или торговцев, которые почти ежедневно прибывали в Лот, поэтому толпа не обратила на него особого внимания.