Жан-Луи Фетжен - Сумерки эльфов

Ллиэн и Фрейр тоже бросились вперед. Утер увидел обезглавленное тело гоблина, бесформенной массой рухнувшее на пол, словно огромный срубленный дуб, и различил блеск серебряного кинжала, который, оставив серебристый след в воздухе, разрубил сверху донизу тело еще одного монстра. Потом он заметил, что его спутники снова зашатались и, застонав, опустились на пол. В то же мгновение Утер сам ощутил жестокую слабость, которой, судя по всему, были охвачены и они.

Магия обострила их чувства и влила в них силы для единственного удара по противнику, но почти сразу окончательно истощила их, и теперь они были полностью лишены энергии, слепы и глухи и едва могли стоять на ногах.

Остальные гоблины, застывшие от ужаса при виде мгновенной смерти трех своих собратьев, в беспорядке отступили назад, но теперь заметили внезапную слабость противников. Они снова стали приближаться, но уже без прежней вялости, как вначале,- разъяренные, щелкающие зубами, словно волки, они побросали щиты и, встав вплотную друг к другу, образовали единую массу, ощетинившуюся копьями.

Ллиэн хотела броситься им навстречу, но, полностью ослабев, тоже упала на колени, бессильно цепляясь за каменные выступы стен.

Все было кончено.

Плача от беспомощности, Ллиэн могла лишь поднять глаза на приближающихся монстров и открыто взглянуть в лицо смерти.

— Ллиэн!

Утер бросился к ней, словно утопающий, теряя последние силы. Она протянула к нему руку, но расстояние между ними было слишком большим, и рыцарь слишком ослаб, чтобы приблизиться к ней.

Вдруг кто-то резко оттолкнул ее в сторону, заставив застонать от боли.

Вначале Ллиэн не узнала Цимми — настолько высоким он показался ей с земли. Цимми смеялся, и глаза его излучали энергию. Его словно переполняла уверенность в собственной непобедимости, которая позволила им одолеть первых противников, но в отличие от остальных он не потерял ее. Выступив вперед, навстречу приближавшимся гоблинам, он провел носком сапога дорожку в пыли, очерчивая кругом своих спутников, потом выпрямился во весь рост и начал бросать в стены мелкие камешки, одновременно притоптывая каблуком о землю. Эта лихорадочная пантомима могла бы показаться смешной, но Ллиэн почувствовала, как в ней пробуждается какое-то смутное тревожащее воспоминание. Тут же из глубин пещеры послышался глухой гул. Земля под ногами задрожала, и сверху дождем посыпались пыль и щебенка. Гоблины принялись беспокойно оглядываться, словно звери, угодившие в западню. В следующее мгновение свод пещеры рухнул на них с адским грохотом. Мельком увидев торжествующий жест Цимми, Ллиэн тут же вспомнила об огромных пластах вывороченной земли, обрушившихся на них в Гврагедд Аннвх. Затем мастер-каменщик, повелитель земли и камней, исчез под грудами обломков.

Факелы были сломаны, завалены камнями или засыпаны пылью. Ллиэн, судорожно скорчившись на полу, не могла удержаться от крика. Но ни один булыжник или даже самый маленький каменный осколок не упал на нее. Внутри очерченной Цимми границы круга земля осталась неповрежденной, и свод над ним уцелел, тогда как все вокруг представляло собой беспорядочное нагромождение камней, покрытых густым слоем пыли, ставших надгробиями для гоблинов. Б пещере было абсолютно темно — даже Ллиэн, изо всех сил всматриваясь в темноту, могла видеть лишь на два локтя перед собой.

— Ллиэн!

Она узнала голос Утера, звучавший тревожно, на грани отчаяния. Почти сразу же послышался голос Фрейра, который окликал рыцаря, тоже испуганный. Скорее всего, они не видели магического обряда Цимми, и внезапно рухнувший свод пещеры стал для них полной неожиданностью. Наверняка им обоим казалось, что они остались в одиночестве в кромешной темноте, откуда не выберутся, поскольку смогут двигаться только ощупью, а никто из остальных не уцелел… Эльфы в отличие от людей никогда не боялись наступления ночи и не испытывали стремления защититься от нее, зажигая факелы и масляные лампы, с риском сжечь свои деревянные дома, но, несмотря на это, Ллиэн понимала своих спутников.

Утер снова окликнул ее, и теперь его крик прозвучал душераздирающе. Ллиэн вскочила и бросилась к нему.

— Я здесь! — закричала она, опускаясь на колени рядом с ним и касаясь кончиками пальцев его щеки.

Утер резко вздрогнул и посмотрел на нее, как слепой, потом провел рукой по лицу и рукам Ллиэн и порывисто обнял ее.

— Ты жива! Ллиэн, говори со мной, я тебя не вижу…

— Я здесь, — повторила она. — Со мной ничего не случилось, с Фрейром тоже. Цимми спас нас всех, обрушив свод пещеры на гоблинов… Они все мертвы, и даже если кто-то выжил, они по ту сторону завала.

— Отличная работа, мэтр Цимми! — закричал Утер.

Но никто не ответил.

— Цимми?

Ллиэн почувствовала, как ее сердце сжимается. Она нигде не видела его…

— Цимми?.. Ллиэн, ты его не видишь?

Ллиэн прищурилась, пристально всматриваясь в непроницаемый мрак пещеры. Но вокруг были сплошные завалы, со всех сторон окружавшие их, словно стены колодца, и уходившие вверх, насколько хватало глаз. Потом она различила исковерканное тело гоблина, который стонал в луже черной крови, полураздавленный обломками камней. Рядом с ним слабо светилась догорающая головешка — все, что осталось от его сломанного факела. Ллиэн выпустила руку Уте-ра и, подойдя к слабому огоньку, осторожно прикрыла его руками.

— Как разжечь огонь? — крикнула она.

— Что? Ты нашла факел?!

— Скажи мне, как его разжечь? Я не умею!

— Э-э-э… ну, просто надо не давать ему погаснуть.

Фрейр презрительно фыркнул и ощупью направился к Ллиэн, идя на звук; ее голоса, пока не заметил крошечные тлеющие угольки.

— Сейчас я этим займусь, — заявил он.

Варвар опустился перед угольками на колени, словно священник перед алтарем, потом оторвал полоску ткани от лохмотьев мертвого гоблина и осторожно поднес ее к пламени, одновременно слегка раздувая его. Вскоре ткань задымилась, потом загорелась. Фрейр подобрал еще один обломок факела, сделанного из связанных ореховых прутьев, и осторожно обмотал их горящей полоской ткани. Пламя начало потихоньку разгораться, пожирая сухое дерево, и наконец стало давать достаточно света.

Теперь Фрейр и Утер тоже смогли увидеть вокруг нагромождения камней, поднимавшиеся до самых сводов пещеры, и поняли, что им придется карабкаться по ним, чтобы продолжать путь,- с риском вызвать новый обвал.

— Похоже, мэтр Цимми опять не рассчитал свои силы, — пробормотал Утер.

Фрейр высоко поднял факел, освещая неповрежденный круг земли и горы каменных обломков. Но никаких следов Цимми не было видно.

Никаких…

Трое спутников долго молчали, словно оглушенные исчезновением Цимми, не в силах поверить, что он стал жертвой своего собственного колдовства. Утер, который чувствовал, что в горле стоит ком, заметил свой меч, валявшийся на земле, и неверными шагами направился к нему. Он вложил меч в ножны, и металлическое бряцание глухо и мрачно отдалось под сводами туннеля. Потом обернулся к Ллиэн.