Трэйси Хикмэн - Таинственный воин

Лугнут, Г Даг и Зуф, немедленно взбодрившись, пустились в пляс.

— Священное Устройство титанов остается у меня. Поскольку я начальник экспедиции, это мое великое открытие! — Лирри ткнул длинным острым пальцем в сторону лежащего на земле Мимика. — И ты, инженер, не смей далеко уходить!

Они пересекли выжженную долину и со склонов хребта Норвальд увидели руины города Рун Фарвала. Вереница гремлинов, называвших себя свободными фашистами, двигалась между этими развалинами и горами Эсвальд, землю у подножия которых они захватили. Кратчайший путь к родине Мимика пролегал через владения свободных фашистов, но туда никто не совался даже в случае крайней необходимости. Свободные фашисты вели, по их собственному выражению, этический крестовый поход, намереваясь рано или поздно завладеть всем миром. К несчастью, они так и не смогли выработать единого кодекса, поэтому решили, что каждый из них по очереди будет занимать пост Вершителя Правды — главный руководящий пост в их политической системе. Вершитель Правды определял этику, религию и общественное мнение всего свободомыслящего королевства на текущий момент. Таким образом разрешались все сомнения — на какое-то время. Но поскольку Вершители Правды нередко внезапно сменялись, уступая свой пост в результате очередного переворота, никто не решался вторгаться на земли свободных фашистов — все опасались смертного приговора за нарушение новых, еще неизвестных за пределами этих земель законов.

Вот почему экспедиционный корпус Лирри двигался к югу и юго-западу от этих земель, направляясь к Кровавому холму. На холме высилась старая сторожевая башня, в которой можно было укрыться, но что еще важнее, в башне размещалась полевая штаб-квартира непосредственного начальника Лирри, трусоватого маленького гоблина в чине младшего контролера девятого дивизиона северных экспедиционных корпусов министерства приобретений и воровства.

Звали этого гоблина Филт.

Когда Филту показали Устройство, открытие так взволновало его, что младший контролер решил присвоить его себе. Понимая, что Лирри скорее согласится расстаться с собственной головой, чем с Устройством, Филт решил казнить Лирри по обвинению в предательстве, подрывной деятельности и святотатстве. И все бы получилось, как он задумал, если бы Лирри хоть на мгновение выпустил Устройство из рук. Однако Лирри не выпускал машину, и вид ее так потряс гоблинов-экзекуторов, что они отказались привести приговор в исполнение. Это поставило репутацию Филта под удар, но он вышел из положения, наградив Лирри и всех его инженеров почетным металлическим стержнем вместо того, чтобы их казнить. Во время короткой церемонии на поле казни Филт то и дело повторял четырем инженерам свое имя, чтобы его начальство не забыло, что он тоже принимал участие в обнаружении замечательного Устройства.

Потом Лирри приказали вести его группу на юго-восток, в холмы, пока они не достигнут реки Клар, вдоль которой им велено было отправиться на восток, в горы Товальд.

И на всем пути экспедиция преодолевала ступени громадной бюрократической машины королевства Донг Махадж-Мегонг.

Филт привел их к Клачу.

Клач привел их к Блеку, который попытался украсть Устройство. Он его и украл — но тут оно внезапно перестало работать. Это задержало Блека ровно настолько, чтобы Лирри сумел догнать его и избить до полусмерти. Младший брат Блека, занявший его место, послал экспедицию к Милчу, начальнику Блека.

Каждый шаг по склону горы приближал их к великой крепости короля гоблинов Донга Махадж-Мегонга. С каждой новой преодоленной бюрократической преградой их слава и почести росли. Великолепное Устройство и впрямь оказалось сокровищем, которое Лирри искал всю жизнь — как и всякий другой гоблин.

Мимик все время шел рядом с шефом. Он нес в мешке книгу, а во снах продолжал видеть лицо высокого худого человека.

Меч в руке Галена затрясся так, что дрожь пробежала от запястья до плеча. Он попятился, чувствуя, как подкашиваются ноги. Оружие, которое он сжимал, внезапно показалось бывшему кузнецу очень тяжелым. Но ему некогда было думать об этом или о чем-нибудь другом — он был занят тем, что отражал удары противника.

Со скамей, окружавших арену пятью многоярусными секциями, смотрели на круг утоптанной окровавленной земли множество Избранных. Каждая из секций должна была сразиться с остальными четырьмя. За порядком сражений следили монахи Пир, стоявшие вдоль верхнего периметра огромной чаши арены.

Но пока Избранные на скамьях были всего лишь безумными зрителями кровавого спектакля. Некоторые из них плакали, другие аплодировали, третьи кричали, и все эти звуки сливались в громовой рев, оглушавший бойцов внизу, на арене.

Но Гален ничего не слышал. Его мир сузился до предела, сейчас в нем существовали только два человека: сам Гален и тот, кто пытался его убить.

Секции Галена по жребию выпало драться второй. Страшно было смотреть, как сходились друг с другом первые группы. Избранные стояли друг перед другом, неуверенно переступая с ноги на ногу и неловко сжимая оружие. Глаза каждого были полны страха, никто не спешил двинуться вперед.

Потом монахи Пир повернули свои драконьи посохи, направив Око Васски на арену.

Этого оказалось достаточно. Лучше смерть, чем пытка Оком.

Утром все упражнялись на тренировочных полях; их научили девяти основным приемам защиты и девяти приемам нападения. Один толстяк упал от усталости; монахи бесшумно перерезали ему горло и утащили тело, оставив на поле длинный кровавый след. После этого все немедленно продолжили тренировку. Рука Галена онемела, ноги дрожали, но он продержался на ногах до конца занятий.

Теперь, после полудня, настал его черед выйти на арену, чтобы пустить в ход против другого Избранного приемы, которым он научился утром. Остальные пары не спеша обменивались разученными ударами, но их размеренные движения, такие осторожные на тренировке, превратились в злобный хаос после одного-единственного взгляда Ока.

Теперь Гален не мог думать ни о чем, кроме сверкавшего глазами безумца, который старался разрубить ему голову. Недостаток воинских навыков безумец восполнял неудержимой тупой решительностью. Скорее всего, он вообще не видел Галена — его глаза, похоже, все время смотрели мимо плеча противника. Он был не намного выше Галена, но куда тяжелее; его курчавые волосы прилипли к голове, по лицу струился пот. Несколько недель назад он, наверное, был чисто выбрит, но теперь на его подбородке темнела щетина. Еще не так давно этот человек мог быть лавочником, пастухом, бондарем, но его прежняя жизнь осталась в прошлом, и теперь он сходил с ума от гнева, порожденного тьмой в его душе. Его меч взлетал быстрыми мощными взмахами, и Галену едва удавалось отражать сыпавшиеся на него удары.