Робин Хобб - Дорога шамана

Вот только где ее искать?

Повсюду было полно людей. Стоило мне поднять локоть, как он тут же натыкался на чей-нибудь бок. Толпа медленно перемещалась, и мне ничего не оставалось, как двигаться вместе с ней. К счастью, я был достаточно высок, но экстравагантные шляпы и парики окружали меня, будто настоящий лес. Нигде не было видно свободного пространства, и меня несло вместе со всеми, словно обломок кораблекрушения в океане распутства.

Большая площадь находилась в самом сердце Старого Тареса. Вокруг нее располагались самые красивые дома столицы, здесь кипела деловая жизнь города. Свет сиял во множестве окон, и всякий раз, когда распахивались двери, оттуда вырывались музыка и смех. Несмотря на холод, люди стояли на балконах с бокалами вина в руках и смотрели на волнующееся море легкомысленного веселья. Весь город охватило праздничное настроение, всем хотелось отметить самую длинную ночь года. Богатые собирались в своих роскошных домах, где давались балы, маскарады и великолепные обеды, а на улицах, как умели, веселились бедняки.

Чем ближе я подходил к главной площади, тем оглушительнее становился шум. Тысячи голосов одновременно пытались перекричать громкую музыку, и эту какофонию звуков умудрялись перекрыть вопли лоточников, продающих всякую снедь. До меня долетали аппетитные ароматы, и мне вновь ужасно захотелось есть. Когда толпа выплеснулась на площадь, стало немного свободнее. Мне удалось подобраться к прилавкам, за которыми продавали мясо на шампурах, жареные каштаны в кульках и горячий картофель, запеченный прямо в кожуре. Я купил всего понемногу, заплатив тройную цену, и поел, стоя посреди толкающейся и кричащей толпы. Невзирая на сегодняшние потрясения, еда доставила мне необыкновенное удовольствие, и будь у меня время, я бы потратил еще кучу денег на вторую порцию.

На Большой площади было семь фонтанов. Я устремился к ближайшему и забрался на край чаши. И только теперь я сумел разглядеть, что происходит вокруг. Мне стало немного страшно, но при этом я ощутил, как мне передается возбуждение толпы. Потоки людей заполняли огромную площадь, а потом растекались по идущим в разные стороны улицам. С одной стороны играла музыка, и люди весело танцевали. С другой — устроили какие-то гимнастические соревнования. Люди взбирались один другому на плечи и таким образом строили пирамиды, пытаясь дотянуться до черного ночного неба. Не приходилось сомневаться: как только стоящие внизу не выдержат нагрузки, те, кто находился на самом верху, упадут и получат серьезные ушибы. У меня на глазах одна из пирамид развалилась под громкие вопли несчастных и радостные крики их соперников. Но уже через несколько мгновений кто-то начал строить новую пирамиду.

За площадью находилась спускавшаяся к реке зеленая лужайка, где стояло множество ярких шатров, брезент которых яростно трепал холодный зимний ветер. Спинк написал мне, что Эпини обещала найти его именно там. Однако я сильно в этом сомневался. Никогда прежде я не видел такого количества людей, заполнивших все свободное пространство. Тем не менее я соскочил с каменной чаши фонтана и устремился в сторону лужайки. Толпа была слишком плотной. Иногда я был вынужден обходить большие группы зрителей, наблюдавших за очередным представлением. Перемещаться быстро при таком скоплении народа было попросту невозможно. Но я все время смотрел по сторонам, надеясь заметить Спинка или Эпини. Свет был неровным, люди в масках и капюшонах постоянно двигались, музыка и гомон голосов оглушали.

Зеленое стало коричневым — в эту ночь ухоженные лужайки всегда превращались в вытоптанные пустоши. Освещение там, куда я добрался, было не таким ярким, хотя вокруг шатров горели огни. Всполохи факелов танцевали на разноцветной парусине бесчисленных шатров и озаряли яркие афиши, зазывалы в диких одеяниях пронзительно кричали, заманивая зрителей на свои представления. Из одного балагана я услышал рев диких зверей, а плакат перед входом обещал, что здесь я увижу «Всех Крупных Хищников, Существующих в Природе!». Возле следующего шатра мне шепотом сообщили, что ни один мужчина не приблизится к разгадке природы любви до тех пор, пока не увидит танцовщиц из Сайниза, показывающих танец Летящих Листьев, что следующее представление начнется через пять, всего лишь через пять, через пять коротких минут и мне следует поторопиться, поскольку скоро все передние ряды будут заняты. Я прошел мимо, уверенный, что Спинка и Эпини здесь не будет.

Остановившись, я безнадежно осмотрелся по сторонам, мечтая хоть о какой-нибудь подсказке. В это мгновение я увидел проплывающую невдалеке шляпку. Я не мог разглядеть лицо женщины, поскольку она была в маске, но узнал дурацкий головной убор, в котором Эпини вместе с дядей приезжала за мной в Академию.

— Эпини! — крикнул я, но если девушка и услышала мой голос в этом шуме, виду она не подала.

Я попытался пробиться к ней сквозь толпу, но меня схватил за руку сердитый пьяница. Когда мне удалось от него избавиться, шляпка исчезла за пологом темно-синего шатра, украшенного нарисованными змеями, звездами и раковинами улиток. Подойдя ближе, я прочитал афишу у входа, оповещавшую всех, что здесь можно увидеть «уродов, карликов и других удивительных существ». Что ж, такое зрелище наверняка привлечет Эпини. Я присоединился к очереди желающих попасть на представление. Через несколько мгновений я с удивлением заметил Триста, Рори и Орона. Они радостно приветствовали меня, хлопали по плечу и спрашивали, как мне нравится праздник. Без сомнения, они так громко выражали свой восторг от встречи со мной, чтобы стоящие позади меня люди поняли, что это мои друзья и они имеют полное право присоединиться к своему товарищу, уже занявшему очередь. Честно говоря, я им обрадовался и тут же спросил, где Спинк.

— Он был с нами! — крикнул Рори. — Но как только мы добрались до площади, он от нас откололся. И с тех пор я его не видел.

Рори уже успел выпить, и язык у него слегка заплетался.

— Калеб отправился на поиски бесплатных шлюх, — сообщил Трист, словно я его об этом спрашивал. — А Нейт и Корт ищут тех, которые берут за это деньги.

Я вгляделся в их лица, покрасневшие от выпивки и возбуждения, и подумал о том, какую новость мог бы им сообщить. Слова, точно желчь, жгли язык, но я проглотил их. Очень скоро они узнают, что нас всех исключили. Но я решил позволить им насладиться этим последним праздником, повеселиться, ничего не зная об уготованной им судьбе, и от этого почувствовал себя ужасно старым.

Очередь между тем продвигалась вперед, и Рори заметил, что мне следует посмотреть на танцовщиц из Сайниза.

— Я и представить себе не мог, что женщина способна так изгибаться! — воскликнул он, на что Орон кисло заметил: