Робин Хобб - Дорога шамана

Меня охватило странное возбуждение. Я видел перед собой дикое животное в теле женщины, и мне стало стыдно из-за захлестнувшего меня желания. Детские мольбы казались невинными и естественными и не вязались с соблазнительным телом. Рори держал табак так, чтобы она не могла до него дотянуться, а сам просунул свободную руку сквозь прутья клетки и принялся поглаживать ее бедро. Женщина не возражала и лишь довольно хихикала, пытаясь схватить табак, зажатый в пальцах моего товарища. Он, забыв обо всем на свете, словно они остались вдвоем, издал пьяный смешок. Испытывая жгучее желание, я заворожено смотрел, как его рука ласкает внутреннюю поверхность ее бедра. Женщина застыла, ее губы приоткрылись, и она часто задышала через рот.

Сторож, со скучающим видом сидевший возле клетки на перевернутой бочке, неожиданно встал. Это был тощий тип в грязной полосатой рубахе и парусиновых штанах. Отпихнув Рори локтем, он ткнул в женщину прутом и сердито приказал ей:

— Назад, назад!

Потом он повернулся к нам.

— Отойдите от клетки. И не давай ей табачка, приятель! Мы их так дрессируем. Не нужно награждать их без дела.

— Отойди, Принцесса. Хромой, назад! — вновь раздался грозный окрик сторожа, обращенный к спекам.

До этого момента все мое внимание было полностью поглощено молодой женщиной. Только теперь я заметил, что у молодого спека сломана нога. Хромой с опаской отодвинулся от прута сторожа. Он не произнес ни слова. Но когда служитель ткнул прутом: в Принцессу, она повернулась к нему и зашипела. А затем с неожиданной страстью обрушила на него поток отборнейшей брани. Закончила она так:

— Червяк, выползший из утробы своей матери, отложивший в ней яйцо, вот ты кто! У твоих деревьев нет корней, и твои мертвые не говорят с тобой! Ты лижешь себя и полагаешь, что твои паразиты отличная еда! Ты…

Прежде чем она сумела произнести новое оскорбление, старик спек ударил ее по губам.

— Тихо, тихо, тихо! Веди себя прилично! Покажи джентльменам свои груди. — Женщина отшатнулась назад и присела на корточки, а старик повернулся к сторожу. — Я хороший. Хороший. Табачок. Табачок? Немного для хорошего Нищего?

— Немного, — снизошел сторож.

Он вытащил из кармана плитку жевательного табака. Я ощутил запах смешанной с табаком черной патоки. Он отломил маленький кусочек и вложил его в руку Нищего. Но прежде чем старик успел донести угощение до рта, на него набросилась Принцесса. Они упали на посыпанный соломой пол, вырывая друг у друга лакомство. Хромой молча раскачивался с поврежденной ноги на здоровую, но не вмешивался. Толпа зрителей подбадривала дерущихся громкими криками, но кое-кто с тревогой посматривал на сторожа. Тот решил, что все довольны зрелищем, и молча наблюдал за происходящим. Старик прилагал все силы, чтобы донести руку с табаком до рта, при этом отбиваясь от обезумевшей Принцессы. Драка с участием обнаженной женщины производила отталкивающее впечатление, однако странным образом еще сильнее возбуждала.

— Пойдем, — позвал я своих спутников, но они даже не повернулись в мою сторону.

Из небольшого закутка, находившегося в дальней части клетки, послышался какой-то шум. Вскоре оттуда выбрался еще один старик. Раньше я его не замечал. Его плечи прикрывало одеяло, под которым я разглядел одеяние из грубой холстины. Разноцветные пряди в длинных седеющих волосах уже заметно потускнели, а лицо было испещрено глубокими морщинами. Я думал, что он отругает дерущуюся парочку. Но он подошел к прутьям клетки и посмотрел на нас слезящимися глазами. Закашлявшись, старик сплюнул темную слюну на солому и что-то проговорил на своем языке. Слова звучали необычайно тягуче, в них почти не было согласных. Хромой спек подошел к нему и, встав рядом, проговорил несколько слов на том же языке, а затем показал на нас. Старый спек наклонился поближе к прутьям и принюхался. Наши взгляды встретились. Он улыбнулся, обнажив коричневые зубы, и кивнул, словно встретил знакомого на улице. Затем он протянул ко мне руки ладонями вверх, будто приглашая или обращаясь с какой-то просьбой.

— Чегой-то ты делаишь? — заплетающимся языком спросил у меня Рори. — Заклин… заклинашь наш?

Я с ужасом посмотрел вниз. Моя рука, повинуясь чьей-то воле, чертила в воздухе какие-то знаки. И в моей памяти всплыли слова из сна: «Завтра тебе предстоит экзамен. Ты его пройдешь и тем подашь знак, что готов сражаться за наш народ». Я сжал левой рукой пальцы правой и буркнул:

— Просто судорога.

— Ага, — согласился Рори.

Старый спек, появившийся последним, кивнул мне. Потом отступил на шаг и ударил по своей груди ладонью, сложив ее так, чтобы звук получился громче. Схватка на полу клетки тут же прекратилась. Нищий и Принцесса поднялись на ноги. Мужчина торопливо сунул руку в рот, и я увидел, как заработал его язык, заталкивая табак за щеку.

Старик, который, похоже, был среди них самым главным, что-то сказал своим соплеменникам. Женщина принялась сердито спорить. Старик повторил. Он не повысил голоса и не изменил интонации, но все трое спеков отшатнулись от него. Женщина выпрямилась и громко возвестила:

— Я говорю, я говорю. Тихо. Слушайте.

— Эй, там, что вы задумали? — сердито осведомился сторож. Он угрожающе взмахнул прутом, но спеки отошли в глубь клетки, и он не мог до них достать. Женщина, раскрасневшаяся от борьбы, с алеющей на плече длинной царапиной вдруг заговорила с неожиданным достоинством. И ее нагота вдруг перестала иметь значение. Пригладив ладонями гриву разноцветных волос, она произнесла громко и четко:

— Сегодня мы будем танцевать. Прямо сейчас. Танец нашего народа, танец Пыли. Для всех вас. Подойдите ближе, подойдите ближе. Смотрите танец. Только один раз! Смотрите сейчас. — Она поманила нас, предлагая приблизиться к клетке.

Сторож разинул рот.

— Что такое, что такое? — непонимающе вопрошал он, но спеки не обращали на него внимания.

Тогда он схватил замок, на который была заперта дверь клетки, и угрожающе им потряс, словно собирался войти внутрь. Нищий посмотрел на него через плечо, а потом все трое мужчин направились к деревянному закутку. Женщина встала посреди клетки так, чтобы ее не достал прут сторожа. Подняв вверх обе руки, она вновь заговорила своим звонким чистым голосом:

— Танец Пыли! Танец Пыли! Соберите всех для танца Пыли! Вам никогда не видеть его раньше! Вам никогда не видеть его снова! Давайте. Давайте все. Танец Пыли нашего народа!

Теперь она имитировала голоса зазывал. Похоже, девушка была гораздо умнее, чем мне показалось сначала. Зрители приблизились к клетке, не обращая внимания на крики сторожа:

— Отойдите! Отойдите! Не трогайте прутья! — Заметив, что мы его не слушаем, он завопил: — Танец Пыли диких спеков с далекого востока! Идите скорее! Только еще пятеро смогут посмотреть танец Пыли. Всего лишь пятеро смогут увидеть то, чего не увидит больше никто и никогда!