Виктор Ночкин - Тварь из бездны

— А вон там, — Торкер указал рукой. — У той, что ближе к берегу, погляди.

Из зарослей к середине протоки, где виднелась открытая вода, когда-то вели мостки, бывший причал. У топкого берега из зарослей торчали почерневшие бревнышки, облепленные тиной и обмотанные склизкими стеблями — опоры разрушенного причала.

Великолепный, чавкая раскисшей грязью, подошел к самой кромке воды и без энтузиазма оглядел указанное бревнышко. День клонился к вечеру, небо затянули тучи и выглядела округа мрачновато. Лезть в воду не хотелось.

— Давай, давай, — поощрил чародея Торкер.

— А почему я?

— Ты же колдун. А там наверняка — смертоносные магические ловушки, — ухмыляясь, заявил Хромой.

— И тебе платят как раз за это, — поддержал вышибала. — Наш Совет платит. Для чего с меня вообще налоги дерут? А вот чтоб с тобой расплатиться. Так что давай, можешь считать, что я тебе заплатил. Я — налоги Совету, Совет — гонорар тебе. Понял?

— Я вот о чем думаю… — Великолепный оторвался от созерцания грязи под ногами. — Сержант ваш — он же не чародей?

— Кирит Ростин говорил, что у него есть способности, но он от них отказался, решил остаться человеком. Только Сила все равно давит его изнутри, грызет и это… ну, заставляет сожалеть о том, от чего отрекся, — пояснил Ральк. — Я так понял.

— Кирит Ростин сказал то, Кирит Ростин сказал это… Все-то он знает… — Великолепный принялся стаскивать башмаки. — Обо всем-то он догадывался…

— За это и поплатился, — буркнул Ральк. — Ты б поторопился, мастер. Мы же не знаем, когда Эгильт явится…

— Да иду я… Уже иду…

Маг разулся, засучил штаны и, ворча, полез в воду. На илистой отмели было неглубоко, черная вода доходила долговязому парню до середины икр. У столбика Великолепный нагнулся и пошарил в воде.

— Ага, есть! — колдун выпрямился, держа в руках тонкую нить.

— Тащи! — подбодрил с берега Торкер.

— Сам знаю…

На конце нити оказался сверток. Великолепный выбрался на берег и тщательно отер грязные ноги о траву. Развернул тряпье — в пропитанной грязью ткани сверкнул эльфийский шелк. Широкие штаны и накидка с капюшоном… неуклюжий колпак с пришитой маской.

— А янтарного шара здесь нет… — разочарованно протянул Торкер.

— Еще чего! Он амулет при себе носит, тоже в шелк завернутым. Такую вещь из рук не выпускают… — задумчиво протянул Великолепный, озираясь. — Нам бы на него внезапно наброситься, пока он шар не успел достать. Шар-то, небось, плотно в шелк замотан, чтоб не заметили, понимаете? Значит, если на Эгильта разом навалимся, когда не ждет — он не успеет амулетом воспользоваться.

— Хорошо рассуждаешь… — кивнул Хромой. — Как раз вон там, за сараями, и укроемся. Обувайся, Великолепный.

После недолгого осмотра охотники заняли позицию за сараями. Место было очень удачное — хорошо заметная тропка между строений указывала, что именно этим путем Тварь-Эгильт ходит к тайнику, ничего не подозревающий злодей будет атакован сразу справа и слева. Хромой напомнил:

— Великолепный, а ты подумал над заклинанием, которого опасается Тварь?

— Подумал, — хмуро буркнул маг. — И ничего в голову не пришло. Может, он просто боится настоящих колдунов? Чувствует, что сам не настоящий, он же ученического капюшона не носил, не обучен, ничего толком не может…

— Ну это как сказать…

Ральк вспомнил, что Хромой и сам владеет магией, но вслух ничего говорить не стал. Раз старый друг не распространяется о собственных талантах, значит и Ральку этого делать не надо. Все замерло. Поиски окончены, ловушка подготовлена — остается ждать, когда Тварь в нее угодит. Десятник задумался — страшно ли? Нет, сейчас явится сержант Эгильт, Тварь, трус, убийца — и Ральк исполнит клятву. Очень просто. Все очень просто. Даже немного скучно. Хромой, притаившийся по другую сторону тропинки с обнаженным клинком, поднял указательный палец — теперь и Ральк, кажется, расслышал шум шагов… Охота подошла к концу.

Шаги приближались, уже хорошо было слышно, как чавкает грязь под ногами идущего. Охотники застыли, даже Торкер перестал сипло пыхтеть — толстяк замер в неудобной позе позади Ралька. Напротив за сараем затаился Хромой, за спиной бывшего солдата — Великолепный. Вот шаги уже совсем рядом… вот пришелец почти поравнялся с засадой… Ральк успел удивиться, что не чувствует ни малейшего беспокойства…

Рослый сержант выступил из-за угла и замер, углядев, что его ждут. Он оказался лицом к Хромому, тот взмахнул оружием — свистнуло лезвие. Уклониться или отступить сержант не мог — он вскинул, защищаясь, левую руку. Под лезвием хрустнула кость. Сержант, словно и не чувствуя боли, резко присел и ральков клинок просвистел у него над головой. Правая ладонь Эгильта нырнула под куртку, вырвалась наружу — из-под дрожащих пальцев, извиваясь, словно змеиная шкура, тянулась полоска шелка. Ткань переливалась всеми цветами радуги и будто разбрасывала искры. Отрубленная кисть руки шлепнулась в грязь.

Хромой и Ральк вновь занесли оружие, Эгильт упал на колени и перекатился, оставляя широкий кровавый след, убийцы шагнули следом. Никто не произнес ни звука — и тут тишину нарушил Великолепный. Выкрикнув заклинание, маг швырнул в Тварь порцию волшебного огня. На пути сверкающего пламени оказался укутанный в шелк амулет, магический выстрел разметал ткань и ударил в янтарь — пышным ворохом рассыпались искры. Невидимая волна отшвырнула Хромого, ударила о стенку сарая… Тварь — Эгильт с искаженным до неузнаваемости лицом — занесла сверкающий шар, готовясь к новому залпу… Ральк ударил. Тело Твари около минуты простояло на коленях, из разрубленной шеи толчками брызгала алая кровь. Голова Эгильта с разинутым для так и не прозвучавшего заклинания ртом и янтарный шар упали в грязь одновременно. Затем набок завалилось обезглавленное туловище.

Ральк отступил на шаг, воцарилось молчание, только кровь булькала, вытекая из рассеченной артерии. Десятник подобрал клочок яркого шелка, вытер лезвие, бросил меч в ножны и медленно побрел прочь… прошел между сараями… и скрылся. Стражника ждала невеста, а здесь ему было скучно. Торкер, так ничего и не сообразивший предпринять, тяжело вздохнул — должно быть, рассуждал, как ему быть теперь.

— Ступай, — велел стражнику Хромой. — Доложи начальству, что с Тварью покончено, пусть идут к Эгильту домой с обыском. Я думаю, этот парень был настолько глуп, что всю добычу хранил где-нибудь в подвале… или на чердаке... Ступай.

Торкер, то и дело озираясь через плечо, побрел к сараям. Когда шаги толстяка стихли, Великолепный приблизился к поверженной Твари, склонился над тускло поблескивающим амулетом… и замер, ощутив на шее холодную сталь меча Хромого.