Дэвид Кек - Небесное Око

— Что тебе удалось узнать? — спросил Дьюранд. Они стояли на самом краю лагеря.

Гермунд посерьезнел.

— Заседание Великого Совета начнется сразу же после ристалища. Прибыли гонцы с известием, что король Рагнал встал лагерем в Бидинге и прибудет к завтрашнему полудню.

Дьюранд устремил взор к югу, в сторону Эльдинора, словно желая узреть поля предстоящих битв.

— Что же касается остальных, все очень непонятно. Нет, конечно, есть и те, про кого можно сказать наверняка. Они будут голосовать вместе, если почувствуют, что Совет решился пойти против Рагнала. Парниаша из Кэйпэрна то сидит с недовольной рожей, словно ему муха в пиво попала, то начинает злорадно зыркать по сторонам, будто в тайне ото всех урвал где-то жирный кусок. Хряк из Гелебора всадит нож в спину любому, кто осмелится стащить у него из тарелки хотя бы голубинную ножку. Герцог Беоранский похож на рехнувшегося капитана, который собирается вести корабль через шторм. Есть и другие, которым я бы не стал доверять — герцог Хайшильдский, видать, не знает, что, если человек закроет один глаз и вдобавок прикусит язык, — прямо ходить у него не получится — ноги будут заплетаться. В старой перечнице из Серданы я тоже сомневаюсь. Никто не рискнет предсказать, что она способна выкинуть. Наслаждается чудесным обществом — ходит, как купец в базарный день, и раскланивается с благородными гостями, а собралось их здесь полкоролевства.

Дьюранд попытался переварить сказанное Гермундом:

— А Радомор?

— Он еще не приехал. Кстати, вестей из Ирлака тоже еще нет. И я бы не сказал, что никто не понимает, что у Рагнала на уме. Неким чудесным образом об этом, кажется, знают все. Слухи самые разные. Одни говорят, что он жив. Другие говорят, что Радомор мертв и, пройдя Райские Врата, присоединится к Небесному Воинству. Я слышал, как герцог Гарелинский втолковывал это герцогине Мод из Серданы. Лорд Радомор — герой. Этим летом он отважно сражался за короля. Никто не поверит, что Радомор тянет руки к короне. Он отправился домой с войны лишь в месяц жатвы. Впрочем, есть еще и другие. У старой перечницы явно что-то на уме. Ей так и хотелось что-то сказать, пока властитель Гарелианы пел ей дифирамбы о Радоморе. Курица жирная, — фыркнул Гермунд. — Ну и, конечно, люди говорят о несчастной Альвен.

А вот это действительно важно. Быть может, именно правда о ее смерти повлияет на будущее королевства.

— Брат Ламорика здесь? — спросил Дьюранд.

— Ага. Встал лагерем где-то неподалеку. Гирет будет голосовать за короля — это уж точно. Многие еще колеблются, но голосование не за горами.

— Терпеть не могу тишину.

— Ее мало кто любит. Все перешептываются за спинами друг друга. Жужжат как осы. Слухам нет числа. Некоторые вообще считали, что Красный Рыцарь — это Радомор. Сейчас так уже никто не думает. Радомор куда как крепче, он двоих таких Красных Рыцарей за обедом стрескает и не подавится.

— Значит, — Дьюранд почесал затылок, — скоро приедет либо Аильнор, либо его сын.

— К завтрашнему дню мы…

К лагерю Ламорика приблизился Вэир, и Оуэн Эйгрин и Берхард вышли ему навстречу.

— Кажись, вы здорово перепугались, — ухмыльнувшись, произнес Вэир.

— Иди, куда шел, — пробурчал Оуэн.

— Что, человеку уже и ходить здесь нельзя?

— Смотря какому человеку, — ответил Оуэн.

— Да вы сами на себя посмотрите, — произнес Вэир. — Я что, один к вам присматриваюсь? Как можно говорить о чести человека, в груди которого бьется сердце труса? Мухлюет на ристалище, ищет легких побед. Дешевка! Как вы думаете, что о вас говорят?

— Кто бы рот раскрывал! — воскликнул Оуэн. — А ты сейчас не прячешься? Прикрылся королевским перемирием и брешешь как собака. Ты хочешь, чтобы твоего господина в наказание за драку вычеркнули из списков участников? Или ты желаешь, чтобы такая участь постигла нашего лорда? Небось, Морин испугался, что его в третий раз побьют. Угадал?

Дьюранд направился к товарищам. За ним шел Гермунд.

— О лорде Морине можешь не беспокоиться, — рявкнул Вэир. — Приходи завтра на ристалище и увидишь, как он поведет в бой все войско Севера. Да, его назначили маршалом Северного войска. И если ваш лордишка не сумеет разглядеть его из той лазейки, где он будет прятаться, дрожа от страха, передайте ему — лорд Морин сражается против войска Юга на глазах доброй половины благородного люда Эрреста. Не знаю, хватит ли у тебя смелости выбраться из укрытия…

— Радуешься королевскому перемирию? — прорычал Оуэн.

Дьюранд присоединился к друзьям.

— Намекаешь, что я прячусь за перемирие? Да? Ты это уже один раз сказал. Не думаю, что с турнира станут выгонять за пару выбитых зубов. К тому же они у тебя все равно как браслеты на руках портовой шлюхи.

Дьюранд кинул взгляд на обеспокоенное лицо Эйгрина.

— Погодите, — сказал Дьюранд. — В Тернгире собрались люди поважнее нас, а завтра нам предстоит выйти на ристалище. Я не думаю…

— Ты чего это, малыш, стал таким осторожным? А ну-ка заткнись, и тогда я, может, никому не расскажу о том, что видел этим вечером.

Сердце Дьюранда ушло в пятки. Земля закачалась под ногами.

— Думаешь, леди Бертрана обрадуется, когда узнает, что ты с ее фрейлиной…

— Закрой рот, — прошептал Дьюранд.

— Ух ты! Теперь…

— Заткнись!

Рука Дьюранда легла на рукоять меча. Сквозь шум в ушах он услышал, как кто-то произнес его имя.

— Убери свою железяку, а не то мне придется тебя серьезно проучить, — оскалился Вэир, извлекая из ножен клинок. — Кажется, я наступил тебе на больную мозоль.

Дьюранд сделал выпад, целя острием в лицо Вэиру. Здоровяк отпрыгнул:

— Он напал первый, — приходя в себя, произнес Вэир. — Вы все это видели.

Ухмылка исчезла с его лица. Все видели, как Дьюранд сделал выпад, и никто не смел отказать человеку благородного происхождения в праве на поединок.

Ни на Дьюранде, ни на Вэире не было доспехов, но противники даже не обратили на это внимания.

Вэир рывком сорвал с себя шерстяной плащ, сжав его в свободной руке.

Дьюранд атаковал, снова целясь в лицо противнику, и тут же почувствовал острую боль в районе бедра. Клинок Вэира настиг его. Дьюранд отскочил, обрушив меч на шею противника, но Вэиру чудесным образом удалось отразить удар, и в следующий миг лезвие прочертило кровавую полосу по предплечью Дьюранда. Дьюранд уклонялся, уходя от атаки. Истошно кричали чайки. Кровь текла по руке, заливая руку, в сапоге хлюпало.

Вэир был умелым мечником. Таким, как Конзар, Гоул, Кассонель. Размахивая мечом, он обрушивал на противника удар за ударом, и Дьюранд понял — ему не победить. Еще один взмах клинка — и на теле Дьюранда появилась новая рана. И вдруг в тот момент, когда Вэир поднял меч, чтобы отразить опускающийся на него клинок, Дьюранд обратил внимание на плечо здоровяка. С ним было что-то не так. Дьюранд вновь, воздев руку, опустил меч, и крепыш неуклюже парировал удар, вместо того чтобы просто отвести клинок в сторону.