Холли Лайл - Подстрекатель

Во время их путешествия по коридорам Соландер заговорил лишь однажды.

— Все эти замки — разные, — прошептал он. — Чтобы открыть каждый из них, требуется специальная комбинация магических действий. Я не уверен, на сколько еще замков у меня хватит энергии.

— Чем я могу помочь?

Соландер тихо засмеялся и покачал головой.

— Ты можешь нести меня, когда мы выберемся наружу.

— Правда?

Соландер кивнул.

Длинные коридоры, повороты направо и налево, в промежутках вспышки зеленого. Затем все изменилось. Более темные стены и неожиданно более старая часть здания, построенная не из глыб магического песчаника, а из настоящего камня — из аккуратно высеченных блоков. За пределами каанского анклава Рейту никогда не доводилось видеть ничего, даже отдаленно похожего на это. Соландер и Рейт остановились и переглянулись.

— Близко? — прошептал Рейт.

Соландер кивнул и указал вперед.

Больше никаких ворот. Они зашагали быстрее. Соландер опирался на плечо Рейта и тяжело дышал. Наконец перед ними оказалась последняя дверь. Цельнометаллическая, зарешеченная. Соландер прислонился к ней, сконцентрировался, как на предыдущих воротах, и наконец опустился на пол.

— Эта мне не под силу.

Рейт взглянул на него:

— Слишком сильное заклинание?

— Не знаю. Не могу подойти к замку достаточно близко, чтобы рассмотреть заклинание. Что-то отталкивает меня.

С отчаянием, близким к панике, Рейт изучал дверь и механизм замка. За дверью была свобода. Он это чувствовал. Но у него не было инструментов, чтобы справиться с механизмом, чтобы разрезать металл. Он никак не мог сломать эту последнюю дверь. Рейт не понимал, в чем тут дело. Понял бы, будь на этой двери заклинания — хотя в Золотом Здании такое вряд ли возможно. Но почему Соландер не мог справиться с ней с помощью магии — это было ему не понятно. Неужели Драконы нашли секрет, объясняющий, почему Рейт именно такой? Неужели они обнаружили, как делать вещи неуязвимыми для магии?

Голос у них за спиной произнес:

— Видите ли, это последнее заклинание. Магическое противодействие.

Рейт и Соландер обернулись. Перед ними оказалось все Безмолвное Дознание: три человека, в которых он узнал Магистров, во главе с Магистром Наоно Омви; за ними дюжина, а может, и больше кеппинов — мужчин средних лет, исполнявших приказы Магистров. Вместе с кеппинами были и их помощники-солитары — молодые люди, только что поступившие в организацию, а также помощники самих солитаров, многочисленные дозорные и доносчики. При виде целой массы черных и зеленых одеяний, затененных лиц в капюшонах и фанатичных глаз желудок Рейта сжался, и он еле сдержал два одновременных желания — стошнить и наделать в штаны.

— Не ожидали? — спросил Омви. — А вот мы вас ждали. Мы придумали для вас испытание, и вы великолепно справились. Мы не могли видеть вас, не могли слышать, не могли обнаружить вас, за исключением того, что всякий раз, когда вы проходили через дверь, наши дозорные видели, как она открывалась. В противном случае мы бы немедленно вас потеряли. Наше счастье, что двери — это просто физические объекты.

Фареган, стоявший справа от Омви, улыбнулся и спросил:

— Значит, последние ворота произвели на вас впечатление? Это нечто новое, что мы только что испробовали — и правильно сделали, хотя, если регулярно использовать такие заклинания, магические резервы Империи моментально истощатся.

— Но в том не будет необходимости. Нам это нужно было для этих двоих, но секрет новой магии умрет вместе с ними, и это пойдет на благо Империи, — усмехнулся Омви. — Кажется, ваше изобретение невелико, Соландер. Вы с Гелласом на первый взгляд не поддаетесь магическому допросу и благодаря вашей новой магической системе защищены от магического воздействия. Чтобы прорваться сквозь каждую из возведенных нами преград — при том не поднимая тревоги или не залезая в энергетические источники Уоррена, — вам пришлось самим создать столько энергии, сколько мы извлекаем по крайней мере из дюжины душ. И хотя у нас отняло немало усилий и энергии отклонить рево, у вас, кажется, рево вообще нет. Это было просто потрясающе.

Он скрестил руки на груди.

— Но сейчас, если я не ошибаюсь, ваши резервы почти исчерпаны. Что ж. Мы не хотели трогать вас, пока не отведем в комнаты для допросов. Мы хотим, чтобы вы были здоровыми и… готовыми к сотрудничеству. В конце концов нам нужен ваш секрет. То, что представляет угрозу в руках простых людей, для нас будет очень ценно.

Кеппины и солитары достали оружие и прицелились в пленников.

— Не надо, — сказал Соландер, — мы пойдем с вами без борьбы.

— Пойдете, — сказал Омви. — Но на наших условиях.

И кеппины, и солитары выстрелили одновременно. Золотые, зеленые, красные и желтые огни вырвались из стволов и взорвались вокруг Соландера и Рейта. Соландер тут же упал. Рейт остался стоять; холодные огни ударялись о него, вращались вокруг, издавали оглушительный треск. Наверно, ему тоже следует упасть, подобно Соландеру, но эта мысль пришла Рейту в голову с опозданием. Омви дал сигнал на мгновение раньше, чем он решил упасть, кеппины с солитарами опустили оружие.

— Нет, — сказал Омви. — Это не щит. Ты использовал не такой вид магии, как он. Ты ничего не использовал. Заклинания проходили прямо через тебя, но они тебя не задевали. — Он перевел взгляд с Рейта на Соландера, затем вновь на Рейта. — Его я понимаю. Я еще не знаю, как работает его система, но мне известно, что система у него есть, и знаю, что смогу узнать подробности. Но ты… — Он покачал головой. — Все это время, что я наблюдал за тобой, Геллас, я никогда не замечал, что с тобой что-то не так. Но я очень, очень не прав, не так ли? Потрясающе.

Омви повернулся спиной к Рейту и обратился к кеппинам:

— Заберите Соландера на допрос. А когда вытянете из него все, что нужно, заприте его с остальными предателями. — Он повернулся к Рейту: — Ты… что ж, я думаю, у тебя другая судьба. Вначале нам придется выяснить, что заставляет тебя работать. Мы не можем пустить в расход того, против которого не работают законы магии. Не говоря уже о том, какие замечательные вещи мы узнаем о магии, если изучим тебя.

Рейт закрыл глаза. Ему следовало упасть на пол вместе с Соландером. Следовало. Но сейчас уже слишком поздно. Сейчас он мог лишь позволить, чтобы его увели обратно, откуда он пришел, чтобы его препроводили в его одинокую камеру. Мог слышать лишь, как тяжелый, настоящий засов на другой стороне захлопнется, и щелкнет настоящий — не волшебный — замок. Одна из одиноких камер в одном из бесконечных, запутанных коридоров, где-то в сердце забвения.

Конец пути, подумал он. Он дошел до конца пути, и ни ему, ни Соландеру, при всем их идеализме, не удалось никого спасти.