Алексей Волков - За оградой есть Огранда

Гонец пытался что-то объяснить, но Иванов его не слушал. Раз от души двинуть не получится, так пусть живет. Лишь бы дорогу к Берендею показал, а то и на собственную свадьбу опоздать недолго. Да и запоздалые почести лишаются части первоначального энтузиазма, а геройский подвиг требует справедливого и своевременного воздаяния.

— Показывай дорогу к Берендею! — Хорошая весть заставила Антошку позабыть о своих ранах. Да и сколько тут ехать? Раз Василисушка успела к отцу добежать, а гонец — до замка Кощея, то княжий терем где-то неподалеку.

— Может, перекусить желаешь? Берендей расщедрился на дорогу.

— Я тебя самого сейчас перекушу! Сказано: путь указывай!

— Дело хозяйское, — пожал плечами гонец.

Он свистнул прерывистой трелью, и сейчас же от скалы прискакал конь. Гонец лихо запрыгнул в седло и махнул рукой, приглашая следовать за собой.

Когда солнце поднялось повыше, Антошка пожалел об отказе от обеда. Однако гордость не позволила признаться в этом вслух, да и пробудившаяся любовь поторапливала на встречу с невестой.

Так они ехали без малого весь день. Гонец сидел в седле молча, словно обиделся на Антона за грубость, а Иванов переживал свой триумф, витал в облаках и время от времени старался отмахнуться от возвращающейся боли.

Наконец, гонец остановился:

— Приехали.

Антошка посмотрел по сторонам. Он ожидал увидеть вдалеке знакомый город, но никаких поселений нигде не наблюдалось.

— Куда?

— К дороге. — Гонец показал на уходящую вдаль грунтовку. — Дальше поедешь по ней и в аккурат доедешь до Берендея. А мне еще в куче мест побывать надо.

Антошке захотелось обидеться, но он подумал и решил, что возвращение в одиночку будет намного торжественнее. Как-то не по-геройски въезжать в город в сопровождении поводыря.

— Далеко ехать-то? — для порядка поинтересовался Антон.

— Недалече. Дня за два доберешься. В крайнем случае, за три.

— Что? — Антошке казалось, что сегодня он уже будет на месте. — А свадьба?

— Успеешь. В крайнем случае, начнут без тебя, — успокоил его гонец, махнул на прощание рукой и поскакал в противоположную сторону.

Богатырь оторопело посмотрел ему вслед. Что-то тут было явно не так, но делать было нечего, и Антошка повернул коня в указанном направлении.

Он очень спешил и даже не задерживался во встречных деревнях, хотя селяне встречали богатыря с триумфом и жаждали услышать рассказы о подвигах из первых уст. Внимание льстило, да дела торопили, поэтому Антошка быстро проглатывал очередной обед и вновь пускался в дорогу.

А к вечеру третьего дня он наконец въехал в ликующий город, и сам Берендей торжественно встретил у самых ворот.

— Дождались! Все давно готово. Ступай в баню, а там и за свадебный пир. — Берендей помолчал и с чувством добавил: — Зятек.

Наутро Антошка проснулся от кошмара. Ему приснилось, что в постели рядом с ним вместо Василисы лежит уродина, да такая, что ночью в переулке встретишь — от страха грохнешься.

— Ну и приснится же! — пробормотал про себя Антон.

Дабы успокоить расшалившиеся нервы, он вспомнил вчерашнее. Картины были неяркими, но согревали душу и тешили самолюбие. Крики горожан, поздравления приближенных, потом — долгожданная баня с неизбежным возлиянием, чистая одежда, свадебный пир...

Василисушка была в фате, скрывающей лицо, но Антошка и без того знал, что стал обладателем самой прекрасной женщины на свете. Он еще успеет вдосталь налюбоваться ее неземной красотой, другим же на нее смотреть нечего.

А гости! Сколько было гостей! Кого-то Антошка смутно помнил по прежнему пребыванию в тереме, но многих никогда не видел. И, самое смешное, некоторые из них казались знакомыми, напоминали других людей, которых быть здесь никак не могло.

Вот та пожилая родственница Берендея, например, чем-то похожа на лесную Бабу-ягу, а худощавый старик — вылитый Кощей. Бывают же такие двойники на свете! Не увидел бы сам — ни за что не поверил!

Но размышлять во время свадьбы на эту тему времени не было. Как и на любую другую. Только успевай слушать описание своих многочисленных подвигов да дивись вездесущей людской молве, донесшей досюда правдивые вести о них. Тут и геройская битва с кочевниками, и доблестная схватка с разбойниками, и долгий поединок с Кощеем, и многое другое, чего вроде и не было, но, по здравом размышлении, вроде и было. Или могло быть, что в общем одно и то же.

От услышанного и выпитого шла кругом голова. Она и сейчас кружилась от счастья, и только кошмарный сон оставил на душе неприятный осадок.

Чтобы окончательно избавиться от последствий кошмара, Антошка приоткрыл глаза и посмотрел на спящую жену.

Лучше бы он этого не делал!

Если в то хмурое осеннее утро опочивальня не огласилась воплем ужаса, то лишь потому, что у героя перехватило дыхание. Зато волосы на голове зашевелились и встали дыбом. И было отчего!

Какой-то очередной злодей ночью коварно выкрал прекрасную княжну, а на ее место положил страшенную девку.

Первым побуждением Антошки было немедленно разбудить спящую. Увы! Непобедимый драконоборец и кощееубивец, гроза кочевников, разбойников и мирных поселян, славный богатырь Антон Иванов вдруг понял, что до одури боится дотронуться до мирно сопящего ужаса. Не буди лихо, пока спит тихо!

А в следующий момент Иванова редкой гостьей посетила мысль, и ему стало еще страшнее.

Вдруг это проделки могущественного колдуна, и перед ним лежит превращенная в уродину Василиса? Но ведь тогда вполне возможно, что в урода превращен и он!

Зловещее предположение подбросило Антошку с кровати и заставило заметаться по опочивальне в поисках зеркала.

Жаль, невозможно найти то, чего нет. Как богатырь ни искал, но нигде не было даже намека на столь необходимый предмет.

Между тем ответ требовался немедленно. Голь на выдумки хитра, и прирожденная сметка взяла свое. Антошка подскочил к кадушке с водой для умывания и с замирающим сердцем взглянул на свое отражение.

Из кадушки на него честно и прямо смотрел черноволосый красавец, которого Иванов в покинутом мире постоянно видел в зеркале.

И сразу от сердца отлегло. Лишь к ногам привалила такая слабость, что Антошка был вынужден осторожно присесть на подвернувшийся табурет.

Спасен! Душа готова была тихонечко запеть от восторга, но мозг пронзило током.

А Василиса?

Антошка собрал все свое мужество, медленно поднялся и подкрался к кровати.

Резкий толчок сердца выбил надежду, будто ее и не было. Там, где лежала Василиса, продолжала спать все та же страхолюдина. Но была ли она заколдованной княжной, или это была, так сказать, свинья, подложенная Антошке вместо законной жены, богатырь решить не мог.