Алексей Ворон - По запаху крови

— Глупости, — Гвидион казался абсолютно спокойным. — Души у всех одинаковые. Это выдумка Туатов, чтобы доказать самим себе собственное превосходство. Кровь другое дело, она, возможно, будет провоцировать тебя. Но, если ты станешь обращаться ко мне за помощью, я научу тебя справляться с «зовом крови». Самое главное для тебя — не прикасаться к оружию дивного Народа, как это делает Белин, и тогда ничего не случится. — Гвидион заглянул Морейн в глаза. — Они ведь не дали тебе никакого оружия?

Морейн покачала головой:

— Нет. Человек в крылатом шлеме сказал, что он поможет мне обрести клинок Гоибниу Кузнеца, но не знаю, как.

Гвидион наклонился к сидящей в кресле принцессе и, взяв ее лицо в свои ладони, пристально посмотрел в глаза и проговорил медленно, нараспев:

— Морана, мы бы не напали на Эринир, если бы знали, что он непричастен к охоте на Бренна и к похищению Белина. Они нас спровоцировали, они виноваты в смерти твоих близких. Ты веришь мне?

— Верю, — прошептала Морейн, утопая во взгляде его посветлевших глаз. В этот момент она верила Гвидиону, как никому другому в своей жизни. — Ты, Гвидион, можешь не сомневаться во мне. Я не подниму руку на родственника, каким бы плохим или хорошим он ни был.

— Обещай мне, Морана, что не притронешься к оружию Туатов, что бы ни случилось. Если ты вдруг увидишь где-нибудь это оружие, даже не подходи к нему, позови меня. Тогда все будет в порядке.

— Да, да, обещаю, — заверила его Морейн.

Языки пламени в очаге колыхались и распластывались, где-то в горах выл ветер, угрожая неведомым путникам. Бренна бесило внимание, которое все вдруг стали оказывать Морейн. Никогда прежде Гвидион не проявлял к сестре короля такой заботы. Бренн заливался потом, не зная, куда деть оказавшиеся вдруг неуклюжими влажные руки, и торопил время. Скорей бы выступить в поход, а когда он вернется, король покинет его Замок и увезет с собой свою сестру. Не будет больше волнующего яблоневого аромата, вскипающего раздражения и странного чувства, как будто все времена года наступили одновременно: и пронизывающий холод зимы, и изнуряющая жара лета, и безумие наивной весны, и безнадежное томление осени…

День выступления в поход на Антиллу приближался. В последний раз явились послы Гадира, чтобы обсудить план совместных действий. Вернуться на родину они должны были вместе с поэннинским войском, пройдя через Мглистые Камни, как наблюдатели со стороны союзника. Гвидион уже знал, что Икха надеется получить секрет прохода через Камни фоморов.

Гадирские послы до начала похода предпочли жить на своих кораблях, пришвартованных в морском порту, по первому зову отправлялись на длинных лодочках по реке в Поэннинские горы, но оставаться в крепости не хотели. Никто, впрочем, и не настаивал. Ежедневное общество гадирцев никого не прельщало. Несколько недель, оставшихся до похода, проходили в ежедневных учениях, сборах и военных советах.

Морейн приходила в отчаяние, представляя, как коварная Гелиона нанесет сокрушительный удар по поэннинским войскам. Справедливо решив, что среди братьев только Гвидион способен здраво рассуждать, не думая о чужих богатствах, Морейн пыталась убедить его в неблагоразумности этой затеи. Но Гвидион упрямился и не желал вникать в ее доводы. Антилла манила его не меньше других.

Разочарованная принцесса покинула его комнату, спустилась на площадь между двумя лестницами и уже собиралась было выйти в пещеры, как вдруг услышала шорох, доносившийся снизу. Она спустилась на несколько ступенек, увидела, что дверь внизу не заперта, в щель пробивается слабый свет.

«Я только загляну туда», — подумала Морейн, подходя к двери.

В тусклом свете очага она увидела Бренна. Он сидел за столом, положив подбородок на скрещенные руки, и смотрел немигающими глазами на пламя. Морейн ждала, но ничего не происходило, наконец, она не выдержала и решила зайти в комнату. Она протиснулась в узкую щель и хотела подойти к Бревну, но не заметила двух ступенек сразу за дверью, споткнулась и неуклюже растянулась на полу у ног принца. Бренн засмеялся:

— Я и не мечтал увидеть тебя здесь, Морана.

Он поднялся со стула и, засучивая на ходу рукава, медленно подходил к Морейн. Она испугалась и стала отползать от него, не успев подняться с колен. Уткнувшись спиной в стену, она поняла, что оказалась в углу, и протянула вперед руки, растопырив пальцы, пытаясь, то ли остановить надвигающуюся на нее тень, то ли заслониться от нее. Бренн подошел вплотную, ее руки уперлись ему в живот. Он взял их за запястья и, заведя назад к стене, привязал руки Морейн к ржавому кольцу. Потом, отойдя на пару шагов, остановился, чтобы полюбоваться принцессой.

— Ты, кажется, давно хотела посмотреть, что здесь находится, — сказал он, смеясь, — теперь ты сможешь разглядеть все подробности.

Бренн разжег несколько факелов от очага и вставил их в настенные скобы. Приблизившись к Морейн, он опустился рядом с ней на колено. Его лицо оказалось на одном уровне с ее. Бренн провел рукой по ее шее и щеке, дотронулся пальцами до губ.

— Скажи, Морана, что мне надо с тобой сделать, чтобы ты оставила меня в покое? — тихо спросил Бренн внезапно осипшим голосом. Она возмущенно мотнула головой, чтобы не чувствовать на лице его рук.

— Немедленно отвяжи меня, Бренн, — повелительно сказала она, но ее голос сорвался, выдавая страх.

Бренн усмехнулся и, поднявшись с пола, сказал:

— Возможно, побыв здесь некоторое время, ты, наконец поймешь, как абсурдно твое присутствие в этом замке. Дай волю своей фантазии, представь, что делает в этой комнате Зверь, когда вырывается наружу.

Бренн вышел.

Сидеть на каменном полу было холодно. Морейн с трудом поднялась, привязанные к кольцу руки сковывали движения. Она огляделась. У противоположной стены стоял каменный постамент, над которым висело такое же железное кольцо, как то, к которому были привязаны ее руки. Поверхность постамента, так же как каменный пол, была покрыта бурыми пятнами. Входная дверь и косяки были окованы железом. На стене вокруг двери были выбиты магические руны фоморов. Морейн плохо разбирала их переплетающийся узор, но все же смогла прочитать имя Балора и некоторые слова. Она догадалась, что вокруг дверного проема начертано охранное заклинание, которое не должно позволить Зверю покинуть эту комнату. Воображение Морейн успело нарисовать ей самые отвратительные сцены, которые могли бы происходить здесь. Она попыталась зубами развязать веревки, но ей это не удалось, узлы оказались тугими. Дверь была приоткрыта, и она знала, что ее крик будет услышан наверху. Быть может, Инир или Рива спустятся к ней. Ей было стыдно кричать, она не хотела, чтобы кто-нибудь увидел ее в таком положении, но зловещая обстановка комнаты действовала на нервы. Морейн закричала. И чем дольше никто не приходил, тем больший страх охватывал ее. Через некоторое время она уже выла от ужаса.