Елена Плахотникова - Последний Хранитель

На этот раз проснулся по-настоящему. Даже за щеку себя укусил изнутри. Чтобы убедиться. Глупая, конечно, проверка, но надежная. Вряд ли такое может присниться. А сон любопытный. Обычно я редко вижу сны, особенно такие подробные. Вот посмотрел на ночь фильм про оборотней, и приснилось, что сам такой же. Только люди в фильме превращались не в волков, а в медведей и в пантер. Но это уже на совести режиссера. Чем-то не угодили ему волки. А мне вот все равно: что волк, что большая кошка – зверь, он и есть зверь. Опасная, конечно, тварь, но человек куда опаснее.

И все-таки с моим сном было что-то не так. Сказать такое вслух язык не повернется, но, кажется, этот сон уже кто-то смотрел до меня. Понимаю, что глупость, что быть такого не может, но чувство такое... как с новой книгой. И корешок у нее крепкий, и страницы пахнут краской, а вот открывается она на самых интересных сценах, и всё тут. Но с книгой понятно: есть такие умельцы, что прочитают, а книга как новая. Был у меня такой знакомый, продавал эти самые книги. Даже брался за них в перчатках. А вот сон... тут логического объяснения нет, только чувство.

«Да зачем тебе нужно это объяснение?! Тоже мне, Крис Тангер – великий толкователь снов! Проснулся? Вставай! Тебя ждут!»

«Кто?»

«Оборотни тебя ждут, кто же еще?»

Хранитель, как всегда, шутит. Любит он пошутить по утрам. Вот уж кто просыпается с хорошим настроением, даже завидно! Открыл глаза. Заметил камни под рукой. Потрогал их пальцем. Холодные и твердые. Чуть дальше увидел ноги. Очень большие. Посмотрел на их хозяина – Мерантос. Оборотень. Вот и не верь после этого в сны.

Окончательно проснулся я от голоса Игратоса. Мои внутренние часы все еще не работали. В обычных я бы сменил батарейку или просто потряс их, прежде чем выбросить. А что делают при поломке внутренних часов? Спрашивать Хранителя не хотелось. Я догадывался, какой совет он может дать. Все-таки мы с ним немного похожи, а стучать головой в ближайшую стену мне совсем не хотелось. Да и где гарантия, что это поможет? Ничего, обойдусь как-нибудь без часов, жил же без них раньше.

Я был так озабочен своей маленькой проблемой, что пропустил почти все, о чем там говорил Игратос. Только широко распахнутые глаза Симорли заставили меня прислушаться.

– ...не помню. Потом камень проглотил мою ногу выше колена. Вместе с ногой он проглотил и мою боль. Потом боль вернулась, но ее стало меньше. И я смог вытащить ногу. Камень отпустил меня, и я ушел.

Голос у Игратоса усталый, монотонный, а бас не уступает папочкиному.

– И это все? – спросил Симорли.

– Все.

Слишком быстрый и категоричный ответ. Я не поверил ему, по глазам Симорли понял, что он тоже не верит. «Но если человек врет, значит, это ему для чего-то нужно». Не помню, какой умник сказал такое, но Игратос явно что-то скрывал. Каждый человек имеет право на свои маленькие тайны. И я не имею ничего против, пока эти «маленькие тайны» не начинают угрожать моей жизни.

«Из-за этого ты и ложишься спать спиной к стенке», – с насмешкой сказал Хранитель.

«Привычка», – машинально отозвался я и только тогда заметил, что действительно лежу, прижавшись спиной к «заборчику».

Не помню, когда возвращался к нему, и как укладывался – тоже не помню. Вот что значит сила привычки! Срабатывает даже тогда, когда других сил уже не осталось.

«Эти предосторожности здесь совсем не нужны. В этом месте вам ничего не угрожает».

Конечно, сообщение Хранителя немного запоздало, но и за это спасибо. Все-таки приятно, когда о тебе заботятся, хоть я никогда не надеюсь на других.

«Привычка, – машинально повторил я. – Когда перестану заботиться о своей безопасности...»

«Можешь не продолжать, – прервал меня Хранитель. – Я уже тысячу раз слышал, как заканчивается твоя присказка: “...то проснусь мертвым”. Надо же такое придумать... к твоему сведению, мертвые не спят».

«А откуда у тебя эти сведения? Мертвые сообщили или из собственного опыта?» – зло пошутил я.

Ненавижу, когда меня будят и не кормят завтраком. Хотя мой желудок не отказался бы от обеда и ужина в придачу. Но, похоже, эту проблему тоже придется решать мне. Не думаю, что кто-то другой сможет здесь найти что-нибудь съедобное, если не считать едой одного из нас.

«Иногда ты бываешь удивительно догадливым».

«И к чему эти комплименты?» – насторожился я.

«А почему ты решил, что это похвала?» – спросил Хранитель, в точности копируя мой тон, и я ничего не придумал в ответ.

Признаться, общение с таким собеседником здорово утомляет, особенно на пустой желудок. Единственное, что пришло в голову, – вода притупляет голод, и желательно быстрее добраться до нее.

Когда я поделился своей идеей с остальными, они без возражений выстроились в привычный походный порядок: Симорли, Игратос, а Мерантос прикрывает тылы.

Я скоро озверею от таких исполнительных парней!

Игратос. Воин из клана Медведей

Что я могу рассказать об этом месте? Почти ничего. Говорить, как песнопевец, я не умею.

Храм Жизни и Радости – одно из названий этого места. Многое я там увидел – не глазами, во сне, но понял мало, а рассказать могу еще меньше.

Это были странные сны. Чужаки – не т'анги – что-то делали, что-то строили. Очень большое, непонятное. Прокладывали дороги в разных местах, теперь эти дороги называют проклятыми; строили мост через реку и еще один мост в горах, над широким и глубоким провалом. Таких гор нет в наших местах, нет и такого разлома, с темно-красными и сверкающе-желтыми полосами камней. Еще был праздник – много огней, цветов, смеха и незнакомых мне танцев; огни на деревьях (таких деревьев я тоже не знаю) собирались в какие-то узоры, огни в руках и на одежде танцоров, высоко над головой тоже огни, но не звезды! На огни над головой смотрят, машут им руками... Еще одна стая чужаков. Они стоят на краю обрыва, а далеко внизу блестит вода... много воды... больше, чем в озере. Один чужак прыгает с обрыва (в воду?) и летит, раскинув руки. А те, что остались наверху, разговаривают, смеются, бьют ладонь об ладонь. (Зачем?) Чужак-летун вытянул руки впереди себя и падает в воду вниз головой. Но скоро его голова появляется из воды. А его лицо... Это какая-то неправильная вода! Она не выжгла ему глаза, не испортила шкуру на лице. Чужак улыбается. (Ему нравится в воде?) Он машет рукой тем, наверху, приближается к берегу, выходит... живой. Живой! Вода не убила его! Тело чужака блестит от воды и солнца. Он не похож на мужей нашего клана. У него короткие руки и безволосая кожа. (Тот чужак, что увел нас от хостов, немного похож на него, но у нашего хоть есть волосы на теле.) Еще один с обрыва прыгает в воду. Все повторяется – полет, улыбка, взмах руки, мокрое тело. Этот чужак – самка. Она похожа и непохожа на т'ангай нашего клана. Потом эти двое стали играть на берегу, как играют самец и самка, когда нравятся друг другу. Я и сам так играл, только не так долго, и моя самка не прыгала в воду.