Андрей Буторин - За краем земли и неба

– Долетались, – покачала головой девочка. Но особой обреченности в ее голосе не слышалось.

– Ничего, – сказал Хепсу, – придумаем что-нибудь. Время есть, никто нас не торопит. Сейчас-то что будем делать? Скучновато так-то вот висеть…

– Давай поиграем во что-нибудь, – предложила Кызя.

– Во что? – пожал плечами Хепсу и стал медленно поворачиваться, так что вскоре перед глазами девочки оказались его ноги.

– Не крутись, – сказала она и вернула приятеля в нормальное положение. – А поиграть можно… например, в войну! У тебя были когда-нибудь солдатики?

Хепсу помотал головой и снова начал разворачиваться вверх ногами. Кызя остановила вращение друга и похвасталась:

– А у меня были! Отец привозил с Авонсо. Красивые такие – красные и желтые. Только одной играть было неинтересно…

– Ну, вспоминай своих солдатиков, – сказал Хепсу, – поиграем.

Девочка наморщила лоб.

– Это давно было, я уже и не помню их хорошо…

Но солдатики все же появились. Красные и желтые. Только совсем не красивые – какие-то корявые, грубые, словно вырезанные неумелой рукой из деревяшки.

– Эх, были бы они как настоящие люди! – вздохнул мальчик. – Чтобы совсем живыми были!

Стоило ему об этом подумать, и вот уже неуклюжие деревяшки приняли облик маленьких, но абсолютно реальных человечков. Их было много-много, и они потешно копошились в огромной живой куче.

– Надо разделить на два войска! – потянулась рукой к человечкам Кызя.

– Стой! – крикнул Хепсу. – Ты их поранишь. Надо мысленно. – Он насупил брови, и солдатики стали разлетаться – половина к нему, половина к подруге.

– Что это на них за тряпочки надеты? – фыркнула Кызя, разглядывая свое войско. – Давай им боевую одежду придумаем!

– А какая бывает боевая?

– Ну, не знаю… Панцири там всякие защитные, шлемы…

– Пусть еще маски будут, – подхватил Хепсу, – чтобы они не знали, с кем воюют! Я своим такие выпуклые очки придумал, жуткие… – На человечках в куче возле мальчика вместо красных бесформенных тряпочек появились красные же панцири, шлемы, маски… На руки он им придумал краги с острыми когтями.

– Ух ты! – воскликнула Кызя. – А я вот что сделаю!.. – Ее солдатики мгновенно облачились в желтые доспехи. Краги на руках заканчивались клешнями, на масках выросли жвала и образовались огромные фасеточные очки.

– Здорово! – сказал Хепсу. – Теперь их назвать как-то надо, наши армии… Пусть мои будут олроги, а твои – залги.

– Почему это? – фыркнула Кызя. – Дурацкие какие-то названия!

– Помнишь, я тебе рассказывал, как нас с Учителем пираты похитили? Одного звали Залг, другого Олрог. Уроды – еще те!

– Ну, ладно, пусть так, – согласилась девочка. – Только пусть они так лишь друг друга называют, а про себя пусть каждый думает, что они люди. Теперь им надо оружие всякое придумать, правила какие-нибудь…

Обсуждение получилось бурным и очень интересным само по себе, даже без игры. В конце концов все обговорили. Например, обязательным для солдат условием было воевать в масках. Раненых можно было лечить, убитые должны были исчезать, а вместо них появляться новые, но только неопытные, пусть старые солдаты их обучают!

– А вдруг это и впрямь настоящие люди? – спросила вдруг Кызя, глядя на копошащихся человечков. Так похожи… Представь, как им сейчас страшно? Может, сидели себе дома, с детьми играли, торговали, ели-пили и – хлоп! – оказались в какой-то жуткой серости у ног огромных великанов…

– Да ну, вряд ли, – пожал плечами Хепсу. – Откуда? Хотя… – Он почесал затылок. – Ну, ладно, пусть будет еще одно правило: солдатики не должны ничего помнить, если что-то и было с ними раньше, кроме своего имени, родного языка, чего еще там?

– Воинского звания, – подсказала девочка, которая в подобных вопросах была, конечно, образованнее друга. – Всяких там военных навыков еще и привычек.

– И давай, – предложил Хепсу, – сами особо не будем вмешиваться в сражения! Ну, тактику там, общие детали придумаем, а дальше пусть они сами. А мы наблюдать будем!

– Слушай, а как они у нас тут сражаться-то будут? Так и будут в этом сером тумане кувыркаться вверх тормашками?

– Да, надо бы их в какой-то реальный мир поместить, а мы наблюдать сверху будем…

– Откуда сверху? – хмыкнула Кызя.

– О! Я придумал! – обрадованно выдал Хепсу. – У нас в селении есть новостная башня. Каменная, высокая. Пусть и у нас такая башня будет, только еще выше! И чтобы нам с нее все-все-все было видно, чтобы и общая картина, и в увеличенном виде, как на экранах в корабле.

– Хорошо придумал, – кивнула девочка. – Ну что, начали?

– Вперед, олроги! – Хепсу выбросил вперед руку и увидел себя стоящим на площадке новостной башни, а перед ним простиралась оранжевая песчаная пустыня, усеянная бурыми валунами. Странно было то, что у этой рыжей «земли» явно был виден довольно близкий «край». И небо тоже было странным, даже пугающим – не серым, а грязно-розовым с разбросанными по нему желтоватыми неровными клочками, немного напоминающими тучи на Бишто. А самым непонятным, но ужасно красивым было то, что в небе этом висел ослепительный желтый шар, на который невозможно было смотреть дольше мгновения!

Налюбовавшись фантастической картиной, Хепсу вспомнил о своем славном воинстве. И только он подумал о нем, как вдалеке из-за гряды камней показались маленькие фигурки в красных доспехах. Позади них пылили темные коробочки бронетехники. Сам он подобной техники никогда не видел, но Кызя утверждала, что такие стреляющие железные коробки бывают у настоящих вояк, и Хепсу попросил, чтобы она сама их придумала, для себя и для него.

Кызя тоже возникла рядом будто из ниоткуда. И одновременно с ней из-за далекого, но в то же время непривычно близкого «края земли», с противоположной от олрогов стороны, появились крохотные желтые фигурки.

– Э-ге-гей, залги! – истошно завопила девчонка, размахивая руками. – В атаку! Вперед! Бей этих краснопузых уродов!

Дети играли в войну увлеченно и долго, пока снова не захотели есть. Наверное, если бы они попробовали «добыть» пищу, находясь там же, на новостной – точнее, уже наблюдательной – башне, то все бы прекрасно получилось. Но почему-то оба, не сговариваясь, спустились по длинной каменной лестнице в знакомую и почти уже привычную туманную серость.

На этот раз «угощал» Хепсу. Он хотел вспомнить разную вкуснятину: сочные спелые фрукты родных садов, сладкие лепешки, что пекла его мама, но отчетливо вспомнились почему-то одни лишь розалики. К счастью, хорошо прожаренные, с румяной корочкой, а не сырые малоаппетитные тушки, которые пришлось есть им с Ачаду во время путешествия к краю земли. Но все равно Кызя сморщила носик. Правда, после того как она брезгливо, двумя пальчиками, отщипнула полоску розоватых волокон и, не переставая морщиться, разжевала их, то больше она уже ничего не отщипывала, а, всей пятерней ухватив розалика, кровожадно впилась в его зажаристый бок зубами. Подрумяненные тушки большими кусками исчезали за ее щеками одна за одной. Пока Хепсу обсасывал косточки первого розалика, Кызя смолотила уже четырех. Мальчику показалось сначала, что и кости она не выплевывает, а тоже глотает, но на самом деле все несъедобные отходы просто сразу же исчезали в небытие, едва покидали рты едоков.