Владимир Ленский - Пророчество Двух Лун

– Иногда – очень…

– Я думал о тебе, – сказал Адобекк. – Видишь ли, Радихена, ты опасен и плох не тем, что ты сделал, а тем, чего тебе сделать не удалось…

Радихена смотрел на корзину с припасами, с трудом подавляя дрожь. Затем он заметил, что Адобекк наблюдает за ним, и через силу сказал:

– Да.

– Подумай вот над чем, Радихена: один ли ты должен был отправиться в столицу, чтобы совершить убийство.

– Я не понимаю. – Пленник покачал головой. – Его сиятельство герцог лично говорил со мной. Он обещал мне…

– Да, я знаю, что тебе обещал его сиятельство, но спрашиваю о другом: были ли у тебя сообщники.

– Не знаю, господин, – уныло сказал Радихена.

– Когда мужчина говорит «не знаю», это звучит еще отвратительнее, нежели «нет» в устах женщины, – назидательно произнес Адобекк. – Давай притворимся, что ты не давал мне этого ответа. Попробуем еще разок. Тебе известны люди, которым поручено закончить то, что не удалось закончить тебе?

– Я не… – Радихена поперхнулся и замолчал, обреченно глядя на корзину с едой.

– Ты прав, дитя мое, я велю унести отсюда корзину, если ты не ответишь правильно, – одобрительным тоном заметил Адобекк. – Итак, в третий раз.

– Его сиятельство ничего не говорил мне о том, что подобные люди существуют, – сказал Радихена.

– Уже лучше.

– Однако я и сам предполагал, что такое может быть.

– Прекрасно.

– А иногда, – продолжал Радихена, – особенно сразу после пробуждения, рано утром, мне думалось: что мешает его сиятельству пустить по моему следу других убийц? Таких, чтобы убрали меня после того, как я сделаю свое дело.

– Для мужлана ты на удивление ясно мыслишь, – одобрил Адобекк. – Скажу более: ход твоих мыслей поистине достоин самого герцога Вейенто. Должно быть, он неплохо натаскал тебя, если ты научился соображать так подло.

– Простите, господин, – проговорил Радихена безразличным тоном, – я сказал вам все, что мне было известно.

– Итак, мое предположение касательно еще одного убийцы, посланного одновременно с тобой, не лишено оснований, – заключил Адобекк.

Радихена помолчал немного, осмысливая услышанное, а после молча кивнул.

– Хорошо. – Адобекк встал. – Как насчет его имени?

Нет, – сказал Радихена. И прибавил: – Возможно, не один человек, а двое или даже трое. Хотя двое – вероятнее.

– Я кое-что тебе принес, – сказал Адобекк. Он раскрыл плащ и извлек из-за пояса небольшой плоский сверток. Положил его на стул, с которого только что поднялся. – Возьми, это тебе.

Радихена спросил:

– Можно?

– Да-да, – нетерпеливо ответил Адобекк. – Разговор окончен, теперь можно.

Одним скачком пленник переместился к стулу и схватил сверток. Адобекк наблюдал за ним из-под опущенных век. Любопытство оказалось в Радихене сильнее голода.

Ткань, в которую был завернут подарок Адобекка, полетела на пол, и Радихена увидел, что царедворец принес ему книгу. Пленник медленно перевел глаза на Адобекка. Господин королевский конюший не вполне был уверен в выражении этих глаз. И быстро проговорил, скрывая смущение:

– Это стихотворные описания разных чудесных существ: грифонов, единорогов… О них существует много любопытных легенд.

– Как я буду читать, мой господин, – тихо сказал Радихена, – если в камере совсем темно? Не оставят же мне факел; да он ведь скоро погаснет…

– А, хорошо, что напомнил, – отозвался Адобекк, запуская руку за пазуху и извлекая еще один сверточек, поменьше. – Это тоже для тебя.

Он вложил второй подарок прямо в руку Радихене – впервые их пальцы соприкоснулись.

– Что там?

– Светлячок. Довольно яркий. Он будет светить, пока у него не закончится брачный период, не меньше месяца. Успеешь дочитать книгу.

Радихена быстро откинул уголки платка, опустил голову и уставился на светящуюся точку у себя на ладони. Голубоватые огоньки замерли на лице Радихены, изменяя его черты. Не отрывая взгляда от светляка, он спросил:

– Зачем вы все это сделали, господин?

– Ты мне нужен, – ответил Адобекк.

– Для чего?

– Не веди себя нагло, – предупредил Адобекк. – У меня дома полным-полно предметов, которые могут мне пригодиться: они лежат себе на полках и не задают вопросов. Советую тебе благоразумно следовать их примеру.

Он забрал факел и направился к двери. Радихена спрятал светляка в ладони. Он сделал это без малейшего намека со стороны царедворца, и тот одобрительно отметил догадливость пленника.

Стражник раскрыл дверь, выпуская Адобекка. Уже на пороге царедворец повернулся к Радихене.

– Кстати, не вздумай садиться на мой стул. Пусть остается здесь – я желаю иметь собственную мебель в комнатах, которые намерен посещать время от времени. Ты хорошо меня понял, Радихена? Не прикасайся к моей собственности!

– Эльфы умеют подсматривать чужие сны, – сказал старший из всадников младшему.

– Боишься – не берись, – отозвался младший.

Старший отмолчался.

Поручение пришлось не по душе обоим, но отказываться было поздно.

– Как вышло, что нас втянули в это дело? – снова заговорил младший.

– Ты знаешь, – бросил старший.

И они опять замолчали.

Старшего звали Сафрак, младшего Алатей. Сафрак был высоким, белокурым, с открытым, сразу располагающим к себе лицом. Алатей – коренастый, с вьющимися темными волосами и низким лбом, отличался поразительной способностью держаться в тени, так что Сафрак иногда дразнил товарища, называя его гномом, хотя это и было неправдой. В жилах Алатея текла только человеческая кровь, без примеси какой-либо иной.

Несмотря на разницу во внешности, они были отдаленной родней, более того – молочными братьями: когда мать Алатея умерла при родах, Сафраку было полгода от роду, и мать белокурого парня взяла к себе второго мальчика: молока у нее хватило на обоих.

Ни Сафрак, ни Алатей не хотели работать в шахтах и, когда вошли в возраст, не стали подписывать контракт. С ними поступили так, как обычно поступали во владениях герцога с юношами, не желающими подписывать контракт, то есть попытались уговорить. Расписывали прекрасное будущее, которое ожидает их по исполнении контракта. Угрожали нищетой. Обещали даже вышвырнуть за пределы герцогства.

Наконец за братьями явилась герцогская стража, и обоих упрямцев заперли в подвале ратуши того небольшого городка, где оба выросли. Охраняли братьев не слишком тщательно: их и в тюрьму-то посадили больше для того, чтобы запугать, – это было обычным делом, если человек настаивал на своем праве отказаться от контакта.

Пытаясь освободиться, они случайно убили стражника и бежали. Их поймали недалеко от границы и препроводили к замку Вейенто.

С того дня началась их новая жизнь. Как и Радихена они перешли в безраздельное и бесконтрольное распоряжение его сиятельства и сделались исполнителями его воли.