Маргарет Уэйс - Братья по оружию

Единственными, кто ещё мог веселиться, были встреченные дети, которые с радостными криками лупили друг друга деревянными мечами, проносясь по улице. «Так вот как выглядят мятежники», — подумал Крыса. Он заглянул в окно, где полуголодная мать пыталась успокоить кричащего ребёнка.

Полукендер попытался вызвать в памяти образ Борара с пронзённым стрелой горлом, вспомнить раздавленные тела друзей, по которым прокатился валун, с трудом собирая ненависть, которую должен был чувствовать по отношению к этим людям. Но человеком он был только наполовину, поэтому, продолжив путь, разрывался от противоречивых чувств.

Шпион был частично прав. Дом, про который он упоминал, действительно сгорел, но роща высоких деревьев у стен оказалась цела — теперь она укроет штурмовиков, позволит подготовиться к атаке. Крыса задержался рядом, впитывая мельчайшие детали, предвосхищая те вопросы, которые ему зададут Сенедж и Немисс. Это не заняло много времени, и можно было возвращаться, но мысль о том, что скоро он опять окажется взаперти, рядом со спящим Рейстлином и другими, была невыносимой. «Наверняка командиру понравится, если я принесу дополнительную информацию о противнике, — сказал себе Крыса. — Враги вокруг, должны же они говорить о своих планах».

Он покрутился возле рощи и быстро нашёл толпу людей, выглядевшую как хороший источник новостей. Наверху, у сторожевой башни, стояли и горожане, и солдаты, громко обсуждая что-то. Один из них, необъятных размеров толстяк, гордо носил на шее здоровенную золотую цепь, что, несомненно, говорило о его высоком положении. Крысе было только жаль, что он не летучая мышь и не может незаметно порхать рядом. Подумав немного, полукендер просиял и направился к тем самым высоким деревьям, растущим вдоль городской стены. Затаившись в густой тени, он терпеливо выждал, пока не убедился, что никто из прохожих не заметил его манёвра. Скинув с себя мешки и положив у основания дерева. Крыса быстро полез вверх. Ловко и осторожно он карабкался с ветки на ветку, стараясь не выдать себя шорохом ветвей или шелестом листвы.

Он был настолько бесшумен, что застал врасплох белку, сидящую в дупле. Та панически метнулась в сторону, пронзительно запищав, её поддержало несколько голосов справа и слева. Суматоха и писк белок позволили Крысе подняться выше, чем он ожидал. Зацепившись за длинный сук, он весь превратился в слух. Мурашки пробежали у полукендера по спине, когда он услышал, как один из мужчин обращается к толстяку не иначе как «лорд-мэр».

«Военный совет! — мелькнула у него радостная мысль. — Я наткнулся на военный совет». Впрочем, как он быстро понял, это было не совсем так: просто мэр пришёл на стену узнать результаты утреннего нападения врага, которое было с успехом остановлено.

— Мы отбили уже два штурма, — важно говорил мэр. — Я думаю, у нас есть прекрасный шанс выиграть эту осаду.

— Ерунда, — проговорил у стены седой ветеран-командующий. — Оба штурма были просто манёврами. Они проверяли нас, стараясь понять, какими силами мы располагаем. И таки добились своего, особенно учитывая того олуха, который отдал приказ стрелять из катапульт вчера утром.

Лорд-мэр нарочито громко раскашлялся. Ветеран мрачно продолжал:

— Надо смотреть в лицо фактам, ваша честь, у нас нет способа выиграть войну.

Воцарилась неприятная тишина.

— Все мои солдаты в основном новички. Да, конечно, у меня есть несколько метких лучников, но их недостаточно, чтобы остановить первый серьёзный штурм. А что будет, когда их перебьют? Знаешь, что случилось сегодня ночью? Я нашёл трёх стражей, напившихся на посту, и не могу их винить за это. Если бы на мне не лежала ответственность, я бы сам нажрался до полумёртвого состояния.

— Что мы можем сделать? — спросил мэр хриплым истеричным голосом. — Мы пытались сдаться! Ты слышал, что ответил этот… этот злодей!

— Слышал. И это ещё одна причина, почему я не напился вчера. — Голос командующего напрягся, — Я надеюсь прожить достаточно, чтобы вогнать клинок в его глотку.

— Как ни абсурдно это звучит, — снова заговорил мэр, — но иногда мне кажется, что король Вильгельм хочет, чтобы мы все умерли. Он обязан был знать, что новый налог вызовет восстание. Король вынудил нас стать мятежниками и выслал армию. Мы пытались заключить мир, но условия сдачи были неприемлемы, по крайней мере, человек в своём уме не согласился бы на них.

— Не буду спорить, ваша честь, — кивнул ветеран.

— Но почему? — беспомощно спросил мэр. — Почему он желает этого?

— Одни Боги знают. Но, поскольку их нет рядом, думаю, мы никогда не узнаем правды, о планах Вильгельма в отношении нас. Может, это его прихоть, может, он нашёл других хозяев для наших домов. Скажу одно — там у стен не армия Блодхельма.

— Нет?! — воскликнул поражённый мэр. — Но… что это тогда за войска?

— Не имею мыслей на этот счёт, но я прослужил много лет в блодхельмской армии и знаю, о чём говорю. Мы всегда были сборной дружиной. Нас призывали, мы бросали плуги и косы, потом было несколько недель похода, битва, а затем мы шли по домам. А здесь другое. Тут нет места фермерам, одетым в дедовские доспехи и мятые шлемы, — одни профессионалы.

— Но тогда… Что это означает? — ошеломлённо проговорил мэр, словно его ударили по голове.

— Это значит, ваша честь, — хрипло сказал командующий, — что король или кто-то ещё хочет, чтобы мы умерли. — Он поклонился лорд-мэру и пошёл прочь.

Мэр остался стоять, бормоча что-то себе под нос, затем дёрнул головой и начал спускаться со стены. Крыса остался висеть на ветке, закрыв глаза и слово в слово запоминая подслушанный разговор. Как только слова улеглись в памяти, он кубарем скатился вниз, схватил мешки и вылетел из зарослей прямо под ноги лорд-мэра.

Тот подскочил на месте, схватившись рукой за кошелёк

— Пошёл прочь!

Крыса был бы счастлив исполнить его пожелание, но в этот момент мэр снова пристально посмотрел на него и загородил проход.

— Эй, постой-ка! Я тебя знаю? — Он внимательно вглядывался в Крысу.

— Конечно! — беспечно ответил Крыса.

— Когда это я тебя видел? — нахмурился мэр.

— Я имел честь представать перед тобою много раз, — вежливо поклонился полукендер.

— Действительно? — с сомнением произнёс мэр.

— А как же! На утреннем судебном разбирательстве, когда нас выпустили из тюрьмы, после того как мы были арестованы прошлой ночью, перед тем, как они схватили нас, перед тем, как ваша честь произносил потрясающую речь, после этого. Общественный порядок — лучшая политика и всё такое…

— Я помню… — все ещё озадаченно промямлил мэр.

— А потом я подстригся, — добавил Крыса. — Поэтому ты и не можешь вспомнить меня. И я очень долго не был в тюрьме, но твоя речь просто перевернула всю мою жизнь!