Майкл Уильямс - Отважное сердце

– Тебе померещилось, брат… А как наш гость? Доволен ли он оказанным ему приемом? – Я изо всех сил старался, чтобы голос мой звучал ласково и подобострастно.

Но Алфрику не понравилось, что я торчу возле комнаты сэра Баярда; по его мнению, мне не следовало быть здесь. И он, сжав кулаки, тяжело пошел на меня.

– Что ты здесь делаешь? Уж не хочешь ли ты что-нибудь украсть у сэра Баярда, а, маленький воришка?!

– Э, Алфрик, меня здесь и в помине нет. Ты ведь только что видел меня внизу, не правда ли? Так что я в действительности там и есть. А то, что ты видишь меня сейчас, – это просто обман зрения. Надо было пить меньше!

Алфрик остановился на полпути и стал соображать, что же такое я ему сказал? А я тем временем попятился от него задом и добавил:

– Дорогой мой брат, ты и сам знаешь: в нашем замке постоянно происходит что-либо таинственное. А сейчас, мне кажется, нам всем грозит опасность.

Хорошо я сказал! Прозвучало убедительно.

– И больше, чем другим, опасность грозит тебе! Именно тебе! Ведь ты – оруженосец великого, всеми уважаемого рыцаря. А его, может быть, уже обокрали. Обокрали в нашем доме!

Икая, тараща на меня полубессмысленные глаза, Алфрик застыл на месте. Если бы он вернулся чуть раньше, то, конечно, отнял бы у меня черные опалы. И, наверное, бил бы меня до тех пор, пока я не рассказал бы ему всю правду. Тогда бы мой незнакомец, вернувшись в полночь, не получил бы доспехов сэра Баярда и стал бы ПЛЯСАТЬ В МОЕЙ ШКУРЕ!

Я должен был наврать брату с три короба, но наврать как можно правдоподобнее и выгоднее для себя. И я затараторил:

– Брат, слушай: когда я мыл окно в твоей комнате, я увидел – какая-то тень впорхнула в окно комнаты сэра Баярда… а потом выпорхнула оттуда…

– Слуга?

Алфрик прислонился к стене коридора. Его нечесаные рыжие волосы прилипли к вспотевшему лбу.

О, это было так прекрасно, когда – только что – сэр Баярд пообещал сделать из него рыцаря, которым будет восхищаться вся Соламния! И вот надо же: кто-то залез в комнату сэра Баярда!

– Слуги не порхают и не вылетают таинственными тенями, Алфрик. А воры – да.

– Воры?

– Да, воры.

– Но как воры могли попасть к нам? Ведь замок окружен рвом, а ров наполнен водой! – Алфрик смотрел на меня с недоумением. – И что им здесь нужно?

– Доспехи! Доспехи сэра Баярда! – выпалил я на одном дыхании. Затем, испугавшись, что меня могут услышать в трапезной, заговорил шепотом: – Конечно, это мне, может быть, просто померещилось, но мне все-таки надо убедиться, что доспехи на месте. Ведь за них отвечает мой любимый старший брат. И если… Да, тогда ему… тогда тебе уже не быть оруженосцем сэра Баярда.

– И я никогда не стану… – Алфрик запнулся и заскользил спиной по стене коридора на пол.

– Да, и ты никогда не станешь рыцарем. Это уж точно!

Я был безжалостен. Я не стал говорить ему о том, что стать в двадцать один год оруженосцем столь же смешно, сколь смешно, к примеру, то, что наш старый наставник Гилеандос посылает цветы и посвящает сонеты нашей молоденькой молочнице. Алфрик немного пришел в себя.

– Но как, как вор мог незаметно проскользнуть в замок?! А слуги? А собаки?

– Да вспомни наших слуг, Алфрик! Вспомни наших собак! Да в наш замок может войти любой, кто только пожелает! Разве не так? А слуги… слуги у нас – сами первые воры!

– А ты, Гален, ты сам разве не воруешь?!

– А ты, Алфрик?! Так что давай лучше не будем об этом. Тебе, я думаю, не надо напоминать о твоих проделках?!

Лицо Алфрика вытянулось.

– Ну, а этот вор, он что?…

– Он выпорхнул из окна сэра Баярда, как тень. И тотчас колокол пробил десять.

– Как тень… Темная тень?

– Впорхнул в окно и вскоре выпорхнул. По-моему, вор был только один.

Алфрик скрючился на полу коридора.

– Мой милый, мой дорогой младший брат, что же мне теперь делать?

Вот так-то лучше! Я посмотрел на Алфрика, потом в окно. Услышал: кукует кукушка. Она, наверное, сидит в каком-нибудь чужом гнезде. Оставит яйцо малиновке или соловью – самым лучшим певцам наших мест – и те будут выкармливать кукующего подкидыша, как свое родное дитя. Оставит – и улетит, пока ее никто не видел в ночи…

– Рано еще отчаиваться, Алфрик. Ведь может быть, доспехи никто и не украл.

Он посмотрел на меня, как на своего спасителя, пьяно ухмыльнулся. Спасибо вам, боги, что вы обделили моего брата умом!

– Нам надо убедиться: на месте доспехи или нет. Согласен?

Я оглянулся на дверь.

И тут Алфрик вдруг бросился на меня. Прижав меня к стене, он сильно сдавил мне горло. Второй рукой вцепился в волосы.

– О, лучше бы тебе совсем не родиться, Гален!

Я всхлипнул.

– Пожалуйста, ну пожалуйста, брат, не бей меня! Я ведь слабее тебя. И я знаю: ты очень хороший. И ты будешь прекрасным оруженосцем! И самым лучшим во всей Соламнии рыцарем! Вспомни: младшие братья нашего отца тоже стали рыцарями. А я… разве я такой уж плохой?!

Алфрик, наконец-то, разжал руки.

– Ну, а если доспехов в комнате все-таки нет?

Мой брат уже стоял у двери с ножом в руке.

– Алфрик!

– Заткнись!

Нож заскрежетал по замку. Я огляделся. В коридоре никого не было.

– Алфрик, но ведь у тебя есть ключи от комнаты сэра Баярда. Брат решительно открыл дверь ключом и мы вошли в комнату, отведенную отцом нашему гостю – славному рыцарю Соламнии. Эта комната была в замке лучшей; отец наш всегда отличался гостеприимством. На каждой стене – гобелен, большая кровать покрыта одеялом на гусином пуху, тепло, уютно.

Ничто не говорило о том, что в комнате побывал вор. Алфрик вошел первым и тотчас бросился к платяному шкафу. Я, войдя, лихорадочно думал, что я скажу сэру Баярду, если он внезапно вернется к себе в комнату и увидит нас, роющихся в его вещах? Думал я и о том, что же мне вообще делать дальше?

Не протрезвевший до конца Алфрик, вдруг споткнулся, ухватился за дверь шкафа и потянул ее на себя. Конечно же, и ключ от шкафа висел у него на поясе. Но брат мой отнюдь не сразу вспомнил о ключе. Он с силой стал трясти дверцу шкафа – доспехи внутри стучали, словно кости скелета в какой-нибудь страшной сказке. Наконец, брат вспомнил о ключе. Но прошла еще одна долгая минута, пока он смог открыть шкаф… Дверь распахнулась, и с верхней полки шкафа на голову брата обрушился тяжеленный шлем сэра Баярда. Обрушился он с таким звоном и лязгом, что, казалось, сейчас переполошится весь дом. Сейчас вот-вот придут снизу сэр Баярд и отец, а сверху спустится прервавший свои молитвы брат Бригельм.

Но вместо топота спешащих людей послышались тяжелые удары колокола – 11 часов. Никто в комнату не вошел. И ничего страшного не случилось – за исключением того, что на полу с разбитой головой лежал Алфрик.

– В следующий раз будь осторожнее, Алфрик, – только и сказал я со вздохом.