Майя Зинченко - Монах

– Я попросил встречи с вами и благодарен, что вы откликнулись столь быстро, - сказал он. - Хоть это и небезопасно.

– Это долг каждого из нас. Тем более что ты никогда не злоупотреблял нашим доверием. - Ганс Ворский позволил себе усмехнуться. - Но что случилось? Равен, не трудно заметить, что ты сильно обеспокоен.

– Я нахожусь во власти мучительных сомнений. Не так давно судьба свела меня с одним необычным человеком, - лекарь задержал дыхание. - С монахом. А если точнее, с бывшим монахом.

– Ну и что? - Не понял Виктор Леду. Он занимал пост главного инженера при императорском дворе. - Ты хочешь завербовать его к нам?

– Я не договорил, - сказал Равен, и в его голосе послышалась укор, - стал бы я беспокоить вас по такому пустяку, как еще один кандидат на вступление. Дело в том, что обстоятельства, при которых я познакомился с ним, да и вообще вся эта история весьма необычна.

Он посмотрел на сидящих перед ним советников, чтобы удостовериться в том, что они внимательно его слушают.

– Опущу некоторые незначительные подробности… Однажды поздней ночью меня вызвали к больному. Когда я пришел, то увидел, что это незнакомый мне мужчина средних лет. Он был совершенно в ужасном состоянии. Не буду подробно описывать его раны, среди нас все-таки дама, - легкий учтивый кивок в сторону леди Кантор, - но его пытали, а потом засекли до смерти плетьми как приспешника Тьмы. Он чудом избежал смерти.

– Это уже становиться интересным… - Флориан, начальник дворцовой охраны метнул в сторону Равена острый взгляд. - Это маг, один из нас?

– В том-то все и дело, что нет, - лекарь покачал головой. - Я и сам по началу так подумал, но в нем ни капли магической силы, я проверял. В плане магических способностей это обыкновенный, даже если не сказать заурядный человек. Но он меня заинтересовал. Я взял его к себе домой и принялся лечить. Еле выходил, но это стоило того. Когда монах смог говорить, я узнал, что он попал в руки к самому мастеру Ленцу.

– Это страшный человек… - кивнул Флориан. - Ленц - виртуоз в своем жутком деле.

– Почему же они так жестоко поступили с твоим монахом?

– Он повздорил со Смотрящим по имени Пелес, который приехал в его город - какое-то маленькое селение на краю империи, устанавливать свои порядки.

– О, какое знакомое имя… Мы давно имеем зуб на этого человека, - сказал Леду.

– В Вечном Храме моего монаха, а он к их неудовольствию оказался настоящим приверженцем канона, не стали слушать и обвинили в симпатиях к Тьме. Для него, считающего орден непогрешимым - это было настоящим шоком. Не знаю всех подробностей дела, но ему дали посмотреть на картину Марла…

При упоминании имени Марла советники напряглись и переглянулись друг с другом.

– И что дальше? - спросил Ворский.

– Она ожила. Таким образом, монах подписал себе смертный приговор.

– Вот как… - лицо Ворского приняло задумчивое выражение.

– Кроме всего прочего, во время пыток Ленц выжег на лбу монаха клеймо - символ ордена.

– Горящий факел? - Виктор побледнел. - Я не ослышался?

– Именно так, - кивнул Равен. - Потом его отвезли на площадь для казни, где монаха ждала плеть. Во время проведения экзекуции палач посчитал его мертвым, но он не только не умер, но и сумел выбраться из могилы и прийти обратно в город! Когда я нашел его, он был вымазан кладбищенской землей с ног до головы.

– Слишком много совпадений… - прошептал Флориан. - Клеймо, могила. К тому же он монах…

– Я тоже так думаю, - кивнул Равен.

– Он все еще у тебя? Как его, кстати, зовут?

– Клемент. Да, он у меня. За его состояние можно не беспокоиться, но он слаб и передвигается пока с трудом.

– Мы должны его увидеть, - выразил Ворский общее мнение. - И чем скорее, тем лучше.

– Равен, скажи, сколько ему лет?

– Двадцать восемь. Весной будет двадцать девять.

– Какой молодой, - покачала головой леди Кантор. - Не вериться, что это именно он. Я и предположить не могла, что Встреча произойдет при моей жизни. Мы столько лет боремся с орденом… Почему же это случилось сейчас?

– Подожди тешить себя надеждой, возможно, она напрасна, - сказал Виктор.

– Но ведь совпадений действительно слишком много, - возразила советница. - Когда и где мы его увидим?

– Если вы хотите видеть монаха немедленно, то в моем доме.

– Но встречаться там опасно, - заметил Ворский. - Нас могут заметить.

Равен пожал плечами.

– Хотите ждать? Тогда через две недели, но никак не раньше, я его самого приведу к вам.

– Нет, две недели - это слишком долго. Мы изведемся в догадках. Лучше рискнуть, - сказал Флориан. - Предлагаю сделать это завтра вечером. Часов в десять. Возражения есть?

Советники переглянулись и согласно кивнули, после чего Ворский решительно встал со своего места.

– Куда ты? - леди Кантор подняла на него удивленный взгляд.

– Мне нужно освежить в памяти кое-какие тексты… - многозначительно ответил тот. - Сейчас пригодятся любые детали.

– Но мы же и так знаем пророчество наизусть! - воскликнул Флориан.

– Кроме самого пророчества есть еще масса трактовок. Я хочу быть подготовленным к завтрашнему вечеру, только и всего. Вдруг мы что-то упустили? - Ворский попрощался и покинул советников.

Гансу Ворскому на вид было около сорока лет, хотя в действительности он был намного старше. В отличие от остальных он не занимал никаких ответственных постов, жил уединенно и старался как можно меньше показываться на людях. У него был маленький дом с красной крышей, расположенный в зажиточном квартале, и огромная пушистая собака пастушьей породы.

От жизни этому человеку было нужно совсем немного. Больше всего на свете Ворский любил сидеть перед горящим камином с бокалом дорого вина в руке, наблюдать за пляшущим огнем и слушать треск поленьев. Он смотрел на огонь, и в танцующем пламени ему виделись далекие страны, фантастические города и дворцы, высокие заснеженные горы и бескрайняя степь - все то, что нельзя увидеть, никогда не покидая родной город.

Ганс был великим магом. Он достиг колоссального мастерства в своей сфере и мог, что называется, делать деньги прямо из воздуха. Те немногие люди, которым посчастливилось быть знакомым с ним, считали его, и не зря, очень мудрым человеком. Он всегда был спокоен, практичен и бывало, находил оптимальный выход из таких ситуаций, где казалось, выхода не было вовсе.

Среди множества достоинств этого человека была полезная способность запоминать и хранить в своей памяти огромное количество информации. Это было надежное хранилище. Надежнее чем бумага, которую можно украсть и которую могут прочесть посторонние люди. Именно поэтому в их организации он отвечал за поиск и хранение любой информации связанной с орденом.