Роберт Сальваторе - Заклятие короля-колдуна

Натягивая на нее одеяло, заботливый верзила продолжал что-то приговаривать, но она была уже где-то далеко.

- Нелликт будет недоволен, если мы его подведем в этом деле, - сказал Кантон Долиттл Атрогейту, когда тот вернулся к их столику в «Грязных сапогах и окровавленных клинках».

- Сколько еще ты будешь талдычить одно и то же? - недовольно спросил чернобородый дворф.

- Столько, сколько потребуется, чтобы ты вполне осознал…

Атрогейт поднялся, упершись в стол заскорузлыми ладонями, и Кантан осекся на полуслове. Дворф наклонился так близко к тщедушному Кантану, что пряди его длинной бороды и ленточки с камнями, перехватывающие косицы, задели колени мага. Жаркое смрадное дыхание дворфа обдавало лицо.

- Но Нелликт… - снова несмело начал Кантан.

- Это подлая свинская морда, - закончил за него Атрогейт. - Да-да, я все это отлично знаю, ты, дурак костлявый. Бывало, тыкал он в меня своими пальчиками - искры летели, не сомневайся.

- Вот и не стоит об этом забывать.

- Забывать? - заорал прямо ему в лицо дворф.

Во всей таверне повисла напряженная тишина, и Кантан съежился. Атрогейт тоже понял, что дал маху, оглянулся на смотревших ему в спину любопытных и гаркнул:

- Чего пялитесь, жить надоело?

О свирепости Атрогейта в Воротах Ваасы знали все. Он уже много месяцев был на первом месте по числу добытых ушей, а также участвовал в десятке, а то и больше, кабацких драк, причем в отличие от своих противников отделывался малой кровью.

Грозно хмуря брови, из-за чего глаз стало почти совсем не видно, дворф, наконец, опустился на свой стул. Когда посетители перестали обращать на них внимание, он снова повернулся к собеседнику.

- Я-то ничего не забуду, - раздельно произнес он.

- Прошу простить мое брюзжание, - сказал Кантан. - Но не забывай, пожалуйста, мой приземистый друг, что ты находишься здесь в качестве моего подчиненного.

Дворф метнул в него свирепый взгляд.

- А я всего лишь мелкая сошка у Нелликта, - добавил Кантан, и Атрогейт, наконец, несколько остыл.

Кантан действительно служил у Нелликта, и если бы дворф причинил ему вред, то вскоре ему пришлось бы иметь дело с разгневанным и весьма могущественным верховным магом. Правда, чародей уже покинул Долину Фуги и вернулся в Цитадель Убийц, однако это ничего не значило: он умел перемещаться мгновенно, причем весьма неожиданно.

- Да все идет путем, - проворчал дворф, возвращаясь к началу разговора. - Я с этой парочки глаз не спускаю.

- Они почти каждый день выходят в Ваасу. Ты за ними следишь?

Дворф фыркнул и затряс головой.

- Вот еще, не хватало встретиться с этим мерзким дроу на дикой территории! Я следил за ними по их возвращении, - пояснил он. - Этого достаточно.

- А если бы они не вернулись?

- Значит, подохли в болотах, тем лучше для нас, - не раздумывая ответил Атрогейт.

- Они сделали себе имя за короткое время, - заметил Кантан. - Каждый день возвращаются с добычей. Насколько мне известно, они опережают даже более многочисленные команды и давно исчерпали запас золота, выданного на этот срок для вознаграждений, - а ведь до недавнего времени все это можно было сказать о тебе.

Атрогейт что-то буркнул себе под нос.

- Что ж, хорошо, хотя я и надеялся, что ты будешь следить за ними в течение всего дня.

- Думаешь, они с кем-то встречаются за Воротами?

- Такую вероятность нельзя исключать. Может быть, дроу решили выползти из своих нор в Подземье и приискать себе местечко в Ваасе - что-то подобное они уже пытались осуществить.

- Да, ну если у этого малого Джарлакса за Воротами дружки - тогда я тем более туда не пойду! - Он яростно поглядел на изумленного Кантана и добавил: - Один на один я одолею любого эльфа-дроу. Но драться с целой шайкой этих проклятых мерзавцев я не стану, нет!

- Это точно.

Атрогейт помолчал немного, обдумывая последнюю реплику и соображая, нет ли в ней издевки.

- Кроме того, - наконец сказал он, - парни Хобарта не раз видели их, да и другие тоже. Поговаривают, будто этот Джарлакс завел себе шпиона из гоблинов, вот он и наводит их на хорошие места.

- Хобарту это наверняка не по нутру, - предположил Кантан. - Ведь Коленоломы считают гоблинов падалью, которую надо изничтожать, не имея с ними никаких дел.

- Хобарту много чего не по нутру, как мне говорили, - подхватил Атрогейт. - Хафлинги чегой-то там судачили про уши, которые таскают сюда Энтрери с Джарлаксом. У хафлингов-то уши пропали.

- Что же, парочка воров? Интересно.

- Было бы еще интересней да и проще разобраться с ними, если бы твои дружки разузнали о них кой-чего. Эти двое - крепкие орешки, не может быть, чтобы они вдруг, откуда ни возьмись появились здесь и давай убивать направо-налево. Должна быть какая-то ниточка.

- Нелликт занялся этим, не бойся, - сказал Кантан. - Он путешествует в мире духов в поисках ответов. Скоро мы все узнаем.

- Хорошо бы узнать, насколько жуткой смерти они заслуживают, - проворчал дворф.

Кантан усмехнулся, но промолчал. Он подозревал, что после предпринятых изысканий Нелликт прикажет ему именно это: избавиться от опасных приятелей.

Что ж, быть посему.

Замирая, Ольгерхан наблюдал, как бедняжка Аррайан пытается есть суп, который он ей принес. Ее рука дрожала так сильно, что почти вся ложка расплескивалась до того, как она доносила ее до рта. Но девушка упрямо черпала снова и снова, и каждый раз в ложке оставалось несколько капель - только губы смочить.

Наконец Ольгерхан не выдержал и взял ее за руку:

- Давай я тебе помогу.

- Нет-нет, - возразила девушка, пытаясь вырвать руку, но сил не хватало. - Все нормально…

- Я ведь твой друг, - мягко сказал полуорк.

Аррайан была очень гордой и всегда возмущалась, если кто-то пытался опекать ее. Хотела возмутиться и сейчас, но посмотрела другу в глаза, и слова застряли у нее в горле. Ольгерхана никак нельзя было назвать красивым. Он слишком много унаследовал от своих оркских предков: изо рта торчат большие клыки, лицо покрыто кустистой растительностью. И стоит он скособочившись - одно плечо ниже, другое выше. Даже сильные мускулистые руки и ноги, перевитые жилами, некрасивы и лишены гибкости.

Но его глаза - это нечто особенное, по крайней мере, так ей кажется. Эти огромные карие очи светились нежностью и пониманием, несмотря на то, что Ольгерхан был весьма недалек. Пусть он не мог прочесть тайные руны или решить сложное уравнение, но обладал житейской мудростью и умением сопереживать.

Он и в самом деле самый ее лучший друг.

Взяв в свою ручищу ее пальцы, Ольгерхан осторожно высвободил из них ложку, и Аррайан, подавив гордость, позволила себя накормить.

Когда Ольгерхан поднес миску с остатками жижи ко рту девушки, чтобы она ее выпила, ей стало уже немного лучше. Однако слабость не ушла. Аррайан попыталась подняться, но точно упала бы, не поддержи ее Ольгерхан. Тогда он взял ее на руки, отнес к постели и осторожно уложил.