Игорь Ковальчук - Бессмертные

– Конечно, ради тебя, родная, – ответил Мэльдор голосом, которым обычно со сцены читаются лирические монологи. – Но думаю, моя великая любовь и готовность броситься к твоим ногам все искупит. Ведь я прав?

Дебора посмотрела на него. Ей хотелось съязвить, но в последний миг, уже открыв рот, женщина подумала о том, что она не в Провале. Именно так. Не в Провале. Над ней больше не властен ее провальский супруг, и – даст Бог – она никогда его не увидит. А эти соображения перевесили все. Ей захотелось кинуться к Мэльдору на шею и расцеловать его.

Она чарующе улыбнулась.

– Что ж. Пожалуй, прощу тебя. Благие намерения надо вознаграждать… Это твоя квартира?

– Это мой дом.

– Дом? Успел обзавестись домом? Надеюсь, не на самой окраине?

– Нет. Это Грайданер.

– В самом деле? – удивилась она. Район был престижный. – Так, постой, мы сейчас в столице?

– Да. В столице Асгердана. И столице Системы Миров.

– Смелое утверждение. С той же уверенностью можно сказать, что Асгердан – центр Вселенной. Наверно, Черная сторона с вами бы не согласилась.

– Совет Патриархов принял решение именно так его именовать. Теперь название «Центр» такое же законное, как и «Асгердан». Отныне так пишут даже в нормативных документах.

– Значит, ты по-прежнему практикующий юрист? – Она обернулась и посмотрела на него с легкой улыбкой.

– Да. Юрист-защитник.

– Как звучит. Вижу, твоя профессия наконец-то начала приносить доход. Как у тебя с репутацией? Сколько процессов ты проиграл? – поддразнивала она его. Мэльдор молча любовался ею. – Что же ты молчишь? Не можешь подсчитать?

– Считать не надо. Я все помню.

– Так сколько?

– Ни одного.

– Опять врешь?

– Я же говорил тебе, дорогая, я стараюсь не лгать. Ложь – уголовно наказуемое преступление.

Дебора в растерянности хлопала глазами. Улыбка и аура очарования куда-то делись, осталось лишь недоверие и искреннее недоумение.

– Ни одного?

– Ни одного.

– Послушай, при желании это легко проверить. Я еще не забыла, как надо подключаться к компьютерной сети.

– Проверяй, – Мэльдор улыбался. Махнул рукой в сторону дивана. – Вон ноутбук валяется. Бери, проверяй.

Женщина помолчала.

– Так это правда?

– Конечно.

– Но это же невозможно! Не проиграть ни одного дела… Невозможно!

Он пожал плечами.

– Да, я постоянно это слышу. Но факт остается фактом, и мало того что он отражен в документах, так еще и болтается в компьютерной сети и в архивах Юридической Коллегии тоже… Я же сказал, что ты ни в чем не будешь нуждаться. У меня прекрасная репутация, и мои услуги стоят дорого… – Он улыбнулся. Ошеломленная Дебора от растерянности молчала. – Может, хочешь кофе? Уверен, в Провале слыхом не слыхивали про хороший кофе.

– Там ни про какой слыхом не слыхивали. Пред ставь себе – я почти сорок лет прожила без кофе!

– Ну а цвет лица у тебя замечательный. Недостаток кофеина пошел на пользу?

– Давненько я тебе не устраивала грандиозных скандалов! – опасно сощурилась Дебора. – Ты расслабился. Ну ничего, у тебя все впереди.

– Я знал, дорогая, что ты по мне скучала. Кофе Мэльдор варил замечательный. Пока он помешивал маленькой ложечкой в турке, женщина устроилась на подоконнике между тостером и горшком для цветов. Из надорванного хрустящего пакета она достала булочку с повидлом – таких в Провале, конечно, не было, там пекли пирожки совершенно по другим рецептам. И вообще там все было иначе, чем здесь. Например, небольшая кухня Мэльдора была просто забита разнообразной бытовой техникой – от холодильника до посудомоечной машины, от кухонного комбайна до микроволновой печи.

– Ты один ведешь хозяйство? – спросила Дебора, жуя булочку.

– На два часа в день приходит прислуга, – ответил он. – Что не успевает она, делаю я… Тебе с корицей?

– Да… А она молодая?

– Кто? Корица?

– Прислуга, болван.

– Ей пятьдесят два. Она смертная. – Мэльдор рассеянно улыбнулся женщине, и та вспыхнула под его взглядом. Она поймала себя на том, что этому мужчине ей хочется нравиться. – Ревновать тебе меня не к кому, клянусь.

– Много чести – тебя ревновать, – фыркнула Дебора, но ей было приятно. Она поверила ему сразу и безоговорочно.

Он снял турку с огня и разлил кофе по маленьким розовым чашечкам. Накрыл на стол, поставил угощение – те же булочки, тарталетки, печенье, сливки в красивом серебряном кувшинчике. Дебора с жадностью оглядела стол. Все так просто, как давно уже не было – супруге правителя, даже если она ела в своих покоях, сервировали стол с десятками приборов, с самыми изысканными блюдами. Женщина сама за лезла в холодильник и стала вытаскивать на стол все, что только попадалось под руку – сыр, колбасу, селедку, сметану, помидоры, коробочку с черникой, даже паштет из гусиной печенки – хотя, конечно, не предполагала съесть все это. Ей просто хотелось залезть в холодильник или шкаф, вынуть любую еду – словом, сделать все, как бывало.

Она отдала должное и кофе, и еде – и съела больше, чем обычно позволяла себе. Мэльдор все подливал ей кофе и ласково улыбался. Они почти не говорили – она наслаждалась едой и напитком, а он отдыхал. Все-таки поставить врата из мира в мир не так-то просто, и даже если у тебя в избытке имеется энергия, собственных сил уходит очень много. Лучше всего сейчас было бы лечь поспать, но куда денешь Дебору?

– Что же ты намереваешься делать с моими документами? У меня документов, сам понимаешь, нет.

– Где они? Остались в Провале?

– Они были у Боргайна. Внука нашего патриарха. Он мне их не отдал.

– То есть документы у Диланэй?

– Ну да.

– Значит, их можно будет восстановить. Ты же была гражданкой Асгердана, тебя никто твоих прав не лишал. – Мэльдор хитро усмехнулся. – Но если ты согласишься выйти за меня замуж, все получится быстрее и проще.

– Но-но! – Дебора приподнялась, словно собиралась выбраться из-за стола, но передумала. – Хитрый больно. Тебе бы только окрутить вокруг пальца доверчивую женщину.

– Родная, как ты можешь так говорить?…

– Говорю, что знаю. – Она намекала на некий давний случай, но ее собеседник, вместо того чтоб смутиться, сделал довольное лицо. – Я никогда не выйду за тебя замуж. – Но ее тон опять говорил прямо о противоположном.

Проспавшийся и протрезвевший Арман-Улл был зол до крайности. После приятного хмельного веселья отрезвление, пусть даже без головной боли и прочих премерзких ощущений, все равно не в радость. На утро было запланировано несколько важных встреч, но правитель решил, что делами заниматься ему неохота и лучше отправить работать кого-нибудь другого… А на что еще нужны министры? Веселье хотелось продлить, и он принялся изобретать развлечения. В голову не приходило ничего конкретного, лишь самые туманные образы. Он и сам не знал, чего хочет.