Дарья Бухарова - Там, где царит Слава

Зэрандер нахмурился. Выжженное годами боли и служения Хозяину прошлое медленно пробуждалось в нём. Мучительное ощущение, что раньше он был простым человеком, снедало его изнутри.

- Что бы они там тебе не рассказали, - произнёс он, - это теперь ложь. Я вырезал прошлое своей рукой. Теперь скажи мне, почему ты не дала Стражу убить меня.

Он говорил твёрдо и жёстко, чувствуя горящий гнев, но понимая, что даже если он прибегнет к Силе Ночи, Стражи мгновенно убьют его. А он должен знать.

- Да, мне сказали, что ты убил отца и мать, - её голос был глухим и тихим. - Хозяин превратил тебя в покорного раба, а ты был человеком…

Зэрандер нарочно не переводил взгляда с её лица - она терялась и не могла противиться его невысказанным приказам. У него появилось ощущение, что она целиком от него зависит.

- Но вспомни тот день, когда ты появился в их доме, с обнажённым мечом в руке, с одной лишь яростью в сердце! - она повернулась к нему. - Вспомни его, и ты поймёшь, кто я!

Зэрандер сощурил глаза. Память, которую он изгнал, вернулась. Но он только рассмеялся, агрессивно и зло, и Хранитель отшатнулась, в недоумении изгибая брови. Глаза её были влажными и немного испуганными смехом раненого пленника.

- Так ты… Ты моя сестра! - Зэрандер прекратил смеяться внезапно, как обычно. - Поразительно…

- Алек, я…

- Моё имя - Лорд Зэрандер, - в который раз повторил Зэрандер. - Алек умер. Его убил Страж Света… Теперь я понимаю, почему я жив до сих пор. Ты решила, что можешь обратить меня на свою сторону, узнав, что девятый Лорд Тени - твой брат. Но твой брат мёртв, - резко сказал он. - Глупо с твоей стороны было на что-то надеяться.

- Пройдёт время, Алек, и ты поймёшь, что в тебе остался тот человек, что в тебе жив Свет, - уверенно сказала она. - Ты поймёшь…

- И ты думаешь, что я позволю вам держать меня здесь пленником? - прервал её Зэрандер. - Едва подвернётся шанс, я убью тебя, твоих Стражей и вернусь туда, где ждут меня мои Воины. Или ты сомневаешься в этом?

Она посмотрела ему в глаза. Потом перевела взгляд на искажённое шрамами изображение Смертоносной Ночи на его груди - крылатой твари, напоминающей дракона, с кожистыми крыльями и лапами, поднятыми вверх, так что когти протягиваются по его лицу.

- Глядя на тебя - да. Но глядя внутрь тебя - нет.

Зэрандер ещё раз продемонстрировал свой волчий оскал и заставил себя расслабиться. Пусть думает, что хочет. Или Стражи вскоре убьют его, или он наберётся сил и уйдёт отсюда живым.

На мгновение в нём появилось нечто, похожее на подсознательный страх. Хранитель видит в нём Свет? Что сказал бы на это Хозяин?

Но он отогнал эти мысли. Хозяин бы давно понял, если бы в его верном Лорде Тени была хотя бы капелька Света, он давно бы приказал убить его. А девчонка просто хочет видеть в нём Свет, потому что он её брат.

Он хмыкнул, думая, как невероятно происходящее. Тогда он не убил ребёнка, лежащего в колыбели, а через столько лет этот ребёнок спас его от смерти от меча Стража Света.

Зэрандер услышал, как она ушла. Должно быть, она разочарована. Неужели, она рассчитывала, что он падёт на колени и раскается в своём прошлом? Наивно и очень забавно. Но, по крайней мере, Зэрандер теперь знает, что его не будут трогать, если он не будет проявлять агрессии.

Можно подождать и набраться сил. Вряд ли, конечно, этот Гелд снимет с него свой Дар, чтобы он мог идти, но он найдёт способ освободиться.

Зэрандер с недовольством подумал о том, сколько времени он теряет, но потом подумал о количестве Светлых вокруг него, и о том, что если ему удастся принести их всех в жертву, он окажется ближе всех к Алтарю.

День клонился к вечеру, но солнце по-прежнему стояло высоко. Его свет отражался на лицах Воинов Тени, высвечивая резкие, воинственные черты. Они все были разными, смуглыми и бледными, узколицыми и с широкими скулами, с близко или широко посаженными глазами, с острыми и квадратными подбородками, разного роста, но было в них что-то общее, та черта, которая приравнивала их всех, делала их почти одинаковыми - первобытная жестокость и злость в глазах, в которых ясно читалась, что они способны убить любого, кто встанет на их пути.

- Мы должны узнать, жив ли Лорд Зэрандер, - сказал один из Воинов, поглаживая эфес меча. Сомнений в голосе было ничтожно мало. С какой-то стороны, можно и не делать этого, но если Призрачный Воин был жив, это стало бы нарушением клятвы. - Тем более, если там может быть много Светлых.

- Думаю, не стоит медлить, - заметил Иртис. - Мы не выяснили чёткого направления, куда могли уйти Стражи.

- Всё-таки странно, что они не убили его, когда могли, - отметил кто-то из Воинов, вскакивая на лошадь. - А если убили - то зачем забрали тело?

- А Лорд-то, я смотрю, бросил вас тут, - раздался голос позади, с дороги.

Воины обернулись, хватаясь за оружие.

Чуть выше их, на дороге, стоял всадник в синем плаще. Когда он чуть подъехал, стало видно, что это сам Лорд Четтер. Золото на его доспехах играло отблесками солнца.

Масгер оглядел округу. Неужели, с Лордом Четтером никого не прибыло?

- Вообще-то я думал вызвать его на бой, но раз уж он струсил и сбежал, то мне вполне хватит и тех безумцев, что исполнили его приказ, вторгаясь в мой город! - он гневно приподнялся в седле.

Ярость Четтера была велика. Он не мог себе представить, чтобы Призрачный Воин решился на такое - захватить город, принадлежащий другому Лорду. Однако он это сделал, и весьма успешно. Отвоевать город обратно будет сложно - солдаты, что раньше служили ему, теперь охраняют город от него, и оставленный Воин Тени, прибывший вместе с Зэрандером, пристально следит за этим.

Девять безмолвных фигур урожающе смотрели на него. Воины Тени переглянулись. Вообще-то нападение на Лорда без соответствующего приказа, исходящего хотя бы от другого Лорда, приравнено к предательству. Но если Лорд сам нападает на них?

Мечи в руках Воинов и ожесточённые лица вряд ли могли вселить в Четтера страх. Он много лет был Лордом Тени, и девять Воинов не были для него серьёзной помехой.

Он перебьёт их, а затем отправится за сбежавшим куда-то Зэрандером.

Зэрандер не знал, что ему стоит сделать, чтобы Страж отозвал свой Дар. Если он будет лежать, не в силах пошевелиться, то вряд ли удастся каким-то образом уйти отсюда. Его сестра приходила, осматривала раны, поила водой, горько вздыхала и опять уходила. Если он пытался что-то говорить, она отвечала, что когда-нибудь он поймёт, что всё это делается для него, и что ему от этого будет только лучше.