Джейн Уэлч - Властелин Некронда

– Назад! – завопил Каспар. – Здесь Гвион.

– Беги, Спар! – закричала его мать, и юноша увидел, как она бежит к ним.

– Нет! Уходите, – в страхе предостерег молодой воин, выхватив короткий меч и медленно отступая перед черной фигурой волка, что неотступно шел за ним на задних лапах.

Глаза чудовища горели желтым огнем.

– Ты в моих руках! – с издевкой прорычал он.

За спиной Гвиона заиграло желтое зарево, алые языки пламени, похожие на завитые лепестки роз, лизали стены туннеля. Каспар на миг разглядел очертания здоровенной морды и кривые когти дракона. Но сейчас юноше было не до того, все внимание его сосредоточилось на человеке-волке, черном угрожающем силуэте на фоне оранжевого марева.

Каспар решил стоять до конца.

– Ты, жалкий глупец, думаешь, меч может повредить мне теперь? – Хохот Гвиона дробился о каменные своды. – Я уже мертв.

Чья-то, рука ухватила Каспара за плечо и отбросила в сторону.

– Отойди, Спар, это не твоя битва, – велел Бранвульф.

– Его, мой могучий братец, конечно, его, – загоготал Гвион. – Он убил меня! Он помешал мне добиться безграничной власти над всем этим и последующим миром. И я отомщу.

Каспар ощущал за плечом присутствие Кеовульфа. Занеся копье, рыцарь готов был в любой момент пронзить горло дракону, но пока зверь не нападал, Кеовульф стоял неподвижно. Юноша с первого взгляда увидел, что этот дракон не из тех трех, что сторожат замок по велению Гвиона. Чудище было красного цвета, с длинной мордой и обвислыми брылями, над которыми торчали вверх три пары клыков. Древние драконы, освобожденные из Яйца, вернулись в Тор. Человек-волк тоже обернулся к дракону, но, судя по всему, ярость на Каспара мешала ему думать о чем-либо еще. Со звериной ловкостью и силой он ринулся вперед, и юноша ощутил холодный укус смерти на ноге.

– Брат, брат, не трогай его! – отчаянно закричала Керидвэн. – Возьми меня. Пусть он и убил тебя, но ведь ты всегда ненавидел именно меня.

Гвион взревел столь бешено и свирепо, что Каспар чуть не задохнулся от смрадного дыхания чудовища. Присев на задние лапы, оборотень изготовился к прыжку. Юноша попытался преградить ему путь и заслонить собой мать, но был отброшен в сторону отцом. Бранвульф ринулся вперед и, наклонив голову, точно разъяренный бык, налетел на Гвиона. Сила удара швырнула их обоих прямо в огонь драконьей пасти.

– Нет! – закричал Каспар и, прикрывая рукавами лицо, чтобы уберечься от жара, кинулся туда.

Дракон отвел шею, втянул пламя в себя. Несколько мгновений юноша видел еще, как отец борется с Гвионом, прижимая его к каменному полу туннеля. А затем из раскаленных ноздрей вылетела струя огня.

– Отец! Нет! Нет! – кричал юноша.

Он хотел броситься за Бранвульфом, но Кеовульф удержал его. Так что к барону кинулся Пип. Но нестерпимый жар заставил паренька отступить.

Каспар пошатнулся. Вцепившись в плечо Кеовульфа, он повернулся к матери, что молча наблюдала за происходящим.

– Почему ты не остановила его? – в смятении прорыдал он.

– Он умирал. А теперь ушел закончить то, что пытался сделать ты. Это его право.

Она сглотнула. В глазах ее стояла такая пустота, какой Каспар никогда прежде не видел. Опершись на Халя и прикрыв рукой лицо от жара, жрица скорбно глядела на два скорченных силуэта в белой сердцевине огня.

– Отец!

Каспар в отчаянии рухнул на колени.

– Приготовь лук, Спар, – твердо велела ему Керидвэн. На лице ее застыла мрачная решимость.

Даже дрожа от горя и потрясения, Каспар не утратил способности делать то, к чему его так долго готовили: сражаться.

– Подожди, пока пламя опадет, – прокричал Кеовульф. – Дракону нас плохо видно, но мы должны застать его врасплох прежде, чем он снова изрыгнет пламя.

Каспар кивнул, прицелился и замер, выжидая. Пламя погасло – и он принялся спускать стрелу за стрелой, первым делом целясь в глаза. Халь рядом с ним метал ножи. Кеовульф ринулся вперед и ударил копьем вверх, багровая кровь дракона залила рыцарю лицо, шею и плечи. Калдеец отпрыгнул назад, и как раз вовремя: дракон пошатнулся и рухнул, едва не придавив его.

Все отошли в сторонку и ждали. Каспар вытер глаза, увидев перед собой обугленные останки отца.

Онемев от горя, Керидвэн шагнула к нему и склонилась над почерневшим скелетом.

– О, Великая Мать, не оставь его душу, поскорее призови его себе на грудь.

Второго тела рядом не оказалось.

Каспар посмотрел на мать и протянул дрожащую руку, силясь утешить ее.

– А где же Гвион? – срывающимся голосом спросил он. Горло сжималось от рыданий.

– Он снова в Иномирье, сражается там с духом Бранвульфа.

Она прижала сына к себе.

Юноша бережно отстранил ее и опустился на колени подле останков отца. Слезы катились по лицу Каспара и капали с кончика носа. Не страшась мертвого тела, он снял с обгоревшей руки золотое кольцо: кольцо, выкованное тысячу лет назад для первого барона Торра-Альты и передаваемое из поколения в поколение от отца к сыну.

Он хотел отдать кольцо матери, но та не взяла, а сжала пальцы сына вокруг золотого ободка.

– Спар, оно принадлежит тебе. Колесо времени сделало новый оборот. Теперь ты – барон Торра-Альты.

Каспар судорожно сглотнул. Он не был готов к этому – и не желал. Юноша желал лишь одного: чтобы отец вернулся. Но времени горевать не было: жизни торра-альтанцев в замке все еще зависели от успеха вылазки. Юноша знал: отец хотел бы, чтобы он продолжал сражаться. Пип уже что есть сил тянул массивную лапищу дракона, пытаясь освободить хоть узкую щель, куда они могли бы протиснуться.

– Прочь с дороги! – загремел Халь. Горе переродилось в нем в буйную ярость.

Подняв меч, он отсек лапы дракона, круша его, чтобы прорубить проход. Каспар оттаскивал отрубленные куски, нимало не огорчаясь от того, что, хотя на среднем пальце у него кольцо баронов Торра-Альты, командование автоматически принял на себя именно Халь.

Обдирая плащи об острую чешую, они протиснулись мимо дракона и наконец оказались в туннеле позади. Внезапно Каспар остановился. За сдавленным шумом битвы наверху он различил еще какие-то звуки.

Остальные тоже остановились, прислушиваясь. Слева от них в боковом туннеле грохотали тяжелые мерные шаги, их перебивал перестук человеческих ног.

– Кимбелин! – позвал звучный мужской голос, а потом выкрикнул что-то по-кеолотиански.

– Мы заблудились! – ответил ему плачущий голос принцессы. – Заблудились! А тут еще эти драконы!

– Сюда! Наверх! – завопил Халь. – Кимбелин, это Халь. Быстрее! Сюда!

Он остановился у отверстия следующего туннеля, каждой жилкой ощущая медленное, но верное приближение огромных лап, что следовало за испуганной поступью людей.