Огнева Евгеньевна - Барон-дракон

Вадим поднялся и пошел сквозь толпу, как нож сквозь масло. Его хватали за руки; кто-то пытался дотянуться, ударить; кто-то вис, норовя всосаться поцелуем - в зависимости от того, кто выиграл, а кто проиграл. Попавший на пути Александр Викторович, свильнул, прошевелив белыми губами. Толстяк обрушился потной глыбой. Вадим невежливо стряхнул его финансовое высочество.

Он почти уже вырвался, когда на пути встала Марго

— Ты… ты… ты…

Она крутнулась на месте и побежала в дом. В ее крик вместилось столько презрения, ненависти и боли за него, за которого боялась, а потом уже видела победителем, что она почти задохнулась.

Не заминка бы с истерикой Марго, так бы и утопал в кольчуге. Вадим начал стаскивать неудобную в быту одежду. Ему помогли. Кто, увидел только, когда освободился от железа. Один из младших каскадеров, кажется Левый, старательно сложил одежку колечко к колечку. Сложил, поднял глаза на Вадима и тут же опустил, а вместе с глазами опустил голову, что вышло очень похоже на поклон. Вадим тоже поклонился, развернулся и зашагал к своей избушке.

Старая сумка нашлась не сразу. Марго не раз порывалась ее выбросить, не понимая Вадимова пристрастия к хламу. Не дал - пригодилась. В сумку легко поместились его пожитки. Г-н Ангарский за прожитые в комфорте и холе полтора года не обременил себя богатым гардеробом. В сумке лежали те же вещи с которыми уходил от Стаса. Прибавились только кое-какие мелочи. Жаль, денег совсем не было. До города придется топать на своих двоих. Дотопает. Жирок по дороге растрясет, воздухом подышит. Риска замерзнуть на данный момент - никакого.

Калитка не скрипнула, сглотнула и выплюнула на той стороне. Как в старом мультике: жила девочка в райском саду, побежала за мечтой, миновала стену, а за ней бушует холодная осень; ветер рвет деревья, холод забирается в душу: вернись, тебя простят, тебя примут.

Он, не торопясь, пошел по тропинке до поворота, до трассы, там пристроился на краешек асфальтового полотна и двинул по направлению к городу. На звук легковых не реагировал - объедут. Когда за спиной взревывал движок тяжелого грузовика, соступал в песчаную отсыпку.

Такой снесет с дороги и сам не заметит.

Он уже довольно много протопал и примеривался, где бы отдохнуть, посидеть минут пятнадцать, когда пришла пора опять соступать с дороги. Показалось, волна звука тащит автомобиль прямо на него. Вадим не оборачиваясь попробовал определить, что его нагоняет. Не получилось. Для легковушки - громко, для грузовика - слишком ровно, не чувствуется сермяжного надрыва.

Рядом затормозил квадратный, зеркально черный хаммер. Передняя дверца распахнулась, на асфальт спрыгнул легкий поджарый мужчина сильно восточного вида.

— Садитесь, пожалуйста, - предложил он Ангарскому сове место.

— Спасибо. Я лучше прогуляюсь, - Вадим глянул вовнутрь. Оттуда ему улыбался улыбкой восточного сфинкса нефтяной король. Улыбался и кивал: садись дорогой. Вежливый мен, который уступал свое место, вольно стоял у распахнутой дверцы - команды хватать и тащить пока не поступило.

Они меня все равно посадят, догадался Вадим, не так, так эдак. Внутри нехорошо ворохнулось, но успокоилось мгновенно. Он только что проиграл такую игру, потерял такую ставку, что все остальное перед ней бледнело, выглядело неважным, смехотворным. Что ему, в самом-то деле, мог сделать изящный нефтяной сатрап? Если даже и закопают, Вадим на них в большой претензии не будет. Лучше сразу, нежели гнить тут, как гнил два года.

Салон походил на каюту океанского лайнера из кинофильма: кожа, полированное дерево, даже позолота. Или золото? С сатрапа станется. Вадим угнездился. Дверцу за ним захлопнул вежливый охранник. Машина медленно тронулась. Марат Ибрагимович не подавал с заднего сидения признаков жизни. Вадим усмехнулся: пауза имела целью, напугать его, простого человека, до синего ужаса. Г- н магнат дожидается, когда пассажир начнет нервничать, вертеться, вопросы задавать.

Можно сыграть шестерку. Сглотят твою игру, ни у кого сомнений не возникнет, решат, поперли, не оправдавшего приживала, и он тут же кинулся искать нового хозяина. Мир Марата населен именно такими. Других он не потерпит. Не те времена. При стабильной политической ситуации, богатый человек может себе позволить некоторую вольность, как то - терпеть возле себя независимую, талантливую, либо просто непонятную в своей основе личность. При экономической нестабильности и шаткости политического курса такие заходы исключены. Опасно-с! Будь ты хоть олигархом, имей хоть три хаммера.

Автомобиль похожий на океанский лайнер неспеша рассекал серую полярную ночь. Вадим, не ко времени задумался, чем проигнорировал предложенную паузу. Когда после крутого поворота впереди замигали огоньки городской окраины, прорезался Марат Ибрагимович:

— Теперь я понимаю Маргариту, но никогда не смогу понять Сашу. Она, конечно, потрясающая женщина. Редкая. Одна на миллион. И все равно.

Вадим обернулся. Тонкое смуглое лицо нефтяного босса было неподвижно. Он все сказал.

Раскосые охранники вообще напоминали две бронзовые статуи. Ангарский не ответил. Не вежливо конечно. Но… Кто он такой, чтобы Марата интересовало его мнение? И кто такой Марат, чтобы до ответа ему снизошел дракон Старой крови?

Его высадили на окраине. Вадим подхватил сумку, сказал спасибо и пошел по направлению к центру. Позади осталась мгновенная пауза-заминка. Ангарский теперь гадал, что предполагалось: приказ мочить его прямо тут, или лестное предложение.

На поиски нового Вовкиного адреса ушло чуть ни пол ночи. Тот, оказывается, успел сменить две квартиры. Вадим нахально звонил в чужие двери и выслушивал все, что о нем, незваном, думали, но своего добился. В половине третьего он встал на пороге новой квартиры Волковых.

От людей он что ли отвык? Или люди изменились? Или Волковы как раз не поменялись, остались человеческим островком в море дерьма?

Ему обрадовались! Вовка выполз в прихожую следом за Машей, забрал куртку, сумку, повел на кухню. Маша вошла следом. Из-под халата мела пол длинная ночная рубашка. Она не обращала внимание. Вадим тоже не стал.

— Ты когда приехал? - спросил Вовка.

— Я никуда не уезжал. Обретался неподалеку… Сторожем при объекте.

— А сейчас чего?

— Выгнали.

— Бывает, - успокоил Вовка. Маша поставила чайник, полезла в холодильник. Вадиму совершенно не хотелось есть. Выпил бы с удовольствием. Маша как услышала, достала непочатую бутылку водки, осторожно поставила на стол, при этом грозно зыркнув на своего половина.

— Понял, - отреагировал муж. - Только ее. За добавкой не побегу.

— Смотри!

После первой заговорили о том, о сем. Стас процветал. Олег уехал, живет в соседнем городе.