Роман Буревой - Путь в Беловодье

Колдун окинул взглядом портрет Кирилла. Почему-то Роман считал, что в лице маленького Киры должно проступать что-то неприятное. Но ничего отталкивающего не обнаружил – очень милое личико.

Третья акварель – портрет девочки. Хорошенькая. Немного похожа на мать Романа. Вернее, на ее фото в детстве. До войны сделанное. До Второй мировой.

– Это старшая дочь Марьи Гавриловны. Умерла в возрасте семи лет. Порок сердца. В тот же год первый муж Марьи Гавриловны растратил огромную сумму и утопился. Ужасный был человек, – прокомментировала Галя.

Роман толкнул дверь в соседнюю комнату. В Беловодье в этой комнате томилась Надя. Здесь же был уютный кабинетик, на окнах – болотного оттенка шторы с густой бахромой и кистями. В комнате стоял полумрак, и ярко освещена была лишь картина в небольшой апсиде. Юная девушка собиралась купаться и трогала ножкой воду, проверяя, не холодная ли. Фон темный, но краски свежи, будто вчера полотно писано. Девушка была миленькая и почти как живая. Одна белая грудь с розовым соском обнажена. Картина не шедевр, конечно, но и не кич. Хорошая академическая школа рисунка и живописи. Ни глаз в пол-лица, ни фальшивых жестов. Роман подумал, что на это картину можно глядеть и два, и три часа. В одиночестве. Да, бездельно сидеть в мягком кресле и смотреть. Была у “Купальщицы” милая сентиментальность, в которой не принято признаваться на людях, но к которой многие и многие склонны. Ожерелье слегка подрагивало и ощутимо покалывало шею.

– Это Марья Гавриловна? – спросил колдун.

– Она. Хороша, правда? Она удивительной красавицей была, – зачем-то пояснила Галя, хотя и так было видно, что на полотне женщина красоты необыкновенной.

– Удивительно, что все это уцелело!

– К сожалению, далеко не все. Великолепная коллекция импрессионистов, которую Марья Гавриловна привезла из Франции, пропала в, революцию. Она покупала их по тридцать-сорок франков, так они были дешевы. Но несколько картин удалось найти и вернуть. Мы их пока не выставляем. Две картины Клода Моне и две – Альфреда Сислея. Пейзажи. И все – с водой.

– Давайте найдем остальные, – предложил вдруг Роман, чувствуя, что у него комок подступает к горлу.

Пейзажи с водой…

– Вы шутите?

– У меня есть тарелка кузнецовского фарфора, нальем сейчас воду, вы руку на поверхность положите и подумаете о пропавших картинах. И мы увидим их. – Роман демонстративно вынул из кармана серебряную флягу с пустосвятовской водой.

– Ну, я не знаю. Это как-то… – Галина Сергеевна замялась.

– А почему бы и нет? Вы не верите в колдовство? Не может быть! Взгляните. – Роман расстегнул ворот рубахи, демонстрируя ожерелье. – У вас точно такое же, не правда ли? Ну, что же медлите?

Галя молчала.

Роман вернулся в прихожую, где оставил сумку. Дядя Гриша сидел на стуле и приканчивал бутылку.

– Сильно нахулиганили? – спросил и спрятал бутылку за пазуху.

Роман отрицательно покачал головой. Ему не нравилось, что Меснера до сих пор нет. Прошло не полчаса – целый час. А вдруг Эд рванул в Беловодье принести присягу на верность Сазонову? А они здесь, как дураки, теряют время. Конечно, можно воскликнуть: “Плевать на Беловодье!” – что еще кричать проигравшему? Но только с помощью города мечты Роман рассчитывал вернуть Надю. Надя, Надежда… Роман не мог ее потерять. Ладно, будем надеяться, что Меснер не предаст.

Колдун вернулся в гостиную, поставил тарелку на столик и наполнил водой.

Галя явно робела.

– Я не знаю, можно ли… И потом, вдруг это как-то повредит…

– Со мною можно все. Обратитесь мысленно к воде, – повелел господин Вернон, беря Галю за руку, – и просто подумайте о коллекции Марьи Гавриловны.

– Нет, ничего не получится! – Галя испугалась, рванула руку, но колдун держал крепко.

– Обратитесь к воде, – повторил колдун и положил ладонь Гали на водную поверхность.

То, что он увидел, его почти не удивило. Там, в водном зеркале, распахнулась дверь из гостиной и возник просторный зал, увешанный картинами. Стены были обиты пунцовым штофом, и оттого теплый отсвет ложился на замкнутые в прямоугольниках рам небо и воду. Рассеянный свет лился из окон. А за окнами колыхалось светлое озеро Беловодья…

В следующее мгновение господин Вернон опрокинулся на пол, рядом грохнулась и разлетелась на сотни осколков белая тарелка. А верхом на Романе сидел Меснер, одной рукой схватив поверженного колдуна за горло, а второй приставив к его лбу “беретту”.

– Не двигаться! – рявкнул Меснер.

Предупреждение относилось не столько к Роману, сколько к дяде Грише, что возник на пороге гостиной.

– Еще один хулиган, – пробормотал тот и поднял руки. – Прям целая коллекция…

– Меснер, что ты делаешь?!.. – Роман с трудом ворочал языком – “беретта” оказывала на него парализующее действие. – Мы же к тебе.” за помощью…

Меснер не ответил, вскочил необыкновенно проворно для его комплекции и рывком поднял колдуна, потащил к боковой двери.

– Эд, я не понимаю… – начала было Галя.

Но Эд явно недооценил хулиганские способности дяди Гриши. Едва Меснер повернулся, чтобы протолкнуть пленника в дверь, как Григорий Иванович выхватил из-за пазухи бутылку и швырнул. Стеклотара точнехонько угодила Меснеру в висок. Эд осел на пол. Конвульсивно его пальцы нажали на спусковой крючок, грохнул выстрел. Галя завизжала и присела, зажав уши ладонями. Роман застыл на месте, не в силах двинуться. Зато дядя Гриша налетел на Меснера, придавил к полу и взгромоздился верхом, как несколько секунд назад сидел на Романе сам Меснер. “Беретта” очутилась в руках главного хулигана.

– Ну что, похулиганим? – последовал вопрос.

Эд промычал невнятное.

После тесного контакта с “береттой” колдуна тошнило.

Он по стеночке выбрался в прихожую, достал из сумки бутылку с пустосвятовской водой, глотнул. Немного полегчало. Колдун вернулся в гостиную и плеснул водой Меснеру в лицо.

– Почему ты на меня напал? А?

Меснер фыркнул, приходя в себя. Попробовал встать – не тут-то было: дядя Гриша был куда сильнее и отпускать пленника пока не собирался. Теперь ствол меснеровской “беретты” упирался своему хозяину в лоб.

– Так в чем дело? – Роман вновь глотнул из бу-тылки.

– Ты бросил Стена, бросил профессора, Беловодье, всех… предал, – прохрипел Меснер.

– Ты видел Сазонова?

– Да. Зачем ты провез его в Беловодье? Вы вдвоем все это задумали? Вы все сделали?

– Я задумал? Ха! Да этот ваш сумасшедший Сазонов чуть меня не убил!

В гостиную влетел Баз.

– Я слышал выстрел… – Тут он увидел дядю Гришу и Меснера. – Что? Что такое? – Добрый доктор хотел было кинуться к живописной группе на полу, но Роман ухватил его за руку.

– Небольшое хулиганство, – объяснил дядя Гриша.