Василий Доконт - Мы зовём тебя править

- Бальсар, Эрин читает!

- Конечно, читает. А для чего же существуют книги?

- Как он может читать, не зная языка?

- Если он понимает твою речь, почему бы ему не понимать и написание слова? Не вижу в этом ничего особенного. А ты снова удивлён?

- Я допускаю, что при разговоре возникающая в мозгу картинка, обозначенная словом, как-то передаётся собеседнику. Это, хоть и с трудом, я могу принять, как объяснение. Но - чтение?! Как?!

- Значит, картинка цепляется не только к звуку, но и к изображению слова. Если возможно одно, то почему не возможно другое? Я плохо тебе объяснил?

- Объяснил ты нормально. На пальцах, я имею в виду - без теоретических выкладок, иначе не объяснишь. Лучше, то есть. Но чтение не подпадает под твоё объяснение. Ты тоже свободно читаешь?

- Я не пробовал ещё. Впрочем, надписи на экране я читаю, - маг показал на телевизор, - Значит, и с книгами проблем быть не должно.

- Но есть же слова, не имеющие картинки. Их невозможно представить. При разговоре ты можешь понять их значение из общего содержания речи, догадаться, какой они имеют смысл. Вот, смотри, - Василий взял чистый лист и написал "потому что", "наверное", "так, как" и протянул листок Бальсару, - Прочти.

Бальсар прочитал правильно.

- А теперь скажи, какие картинки ты видел, когда читал?

- Никаких. Значит, есть ещё что-то, о чём я не подумал, - маг пожал плечами и снова отвернулся к телевизору, - Не ломай себе голову по этому поводу - всё равно объяснения не найдёшь. Человек не может знать всего и понимать всё, что его окружает. Некоторые вещи следует принимать такими, как они есть. Придёт время - и объяснение отыщется.

Василий вздохнул и оставил Бальсара в покое. Маг был прав - не стоит сворачивать набок свои мозги каждый раз, когда натыкаешься на необъяснимые вещи.

Посмотрев, ещё раз, как Эрин роется в подшивке журнала "Подвиг", Головин улёгся на кровать - продолжать принимать решение.

Ужин приготовил Эрин. Начистив и отварив картошки, он, не сливая воду, распарил в ней вынутое из ранца сушёное мясо. Остатки соргонского хлеба он выложил на стол. Нарезав салат из капусты и репчатого лука, он вопросительно посмотрел на Василия.

Василий молча поднялся и двинулся в магазин. Небольшой запас денег таял с огромной быстротой.

"Так через неделю ничего не останется. Они, похоже, без выпивки есть совершенно не умеют. Хотя, зачем мне наши деньги в Соргоне? Как сувениры, разве. Какой там будет курс гривны к ихнему золотому? Золотых с тысячу можно смело просить за одну гривну. А то и за копейку. Гривна в Соргоне станет самой твёрдой валютой. Нашему правительству и не снился такой курс, - Василий набирал в сумку продукты, преимущественно в стеклянной упаковке, - Нет, и там из гривны твёрдой валюты не получится - не выдержит конкуренции с неразрушимыми соргонскими монетами, - днём он пробовал забить в золотой гвоздь, но даже не поцарапал монету. Единственное, что удалось - согнуть с десяток гвоздей разного размера и ушибить молотком указательный палец левой руки. Ноготь уже почернел и под ним тягуче зудела укоризненная боль, напоминая о напрасном недоверии к словам Бальсара, - Но наши лидеры были бы счастливы узнать, что рублю и доллару доступа в Соргон и вовсе нет. Тут мы всех уделаем. Если я стану королём в Раттанаре, то буду там единственным выходцем с Украины. Только никто об этом не узнает. А жаль… Шуму бы было на весь мир…"

Дома оба гостя уже сидели за столом, одновременно листая книги и поглядывая на боевик в телевизоре. Картошка аппетитно дымила паром и пряный аромат от неё (Эрин, видимо, добавил в неё каких-то своих специй) щекотал ноздри, вызывая обильное слюновыделение.

Василий, выставляя на стол две бутылки (остальные поставил в холодильник), заглянул в чтение Эрина. Это было "Волоколамское шоссе" Александра Бека. Бальсар, как оказалось, усваивал какой-то детектив из журнала "Смена".

По телевизионному экрану носились ковбои из "Великолепной семёрки ", спасая мексиканских крестьян от назойливых бандитов.

Василий налил, как и днём, себе и гному - водку, магу - креплёного вина.

- У вас не перепутается прочитанное с увиденным? Потом начнёте вспоминать, и ничего толком не припомните.

- А где это происходит? - Эрин, отложив книгу, заинтересованно глядел на заключительную перестрелку, - Может, им как-то помочь можно?

Василий сообразил, что так и не объяснил своим гостям, что именно показывает телевизор. Пришлось, после первой рюмки, погрузить мага и гнома в дебри телевизионной техники и её назначения.

Лекция Василия была недолгой - выпили ещё по два раза - и не содержала ненужных технических деталей. Судя по всему, она удалась, так как вопросов почти не было. Только Эрин, не скрывая разочарования, печально протянул:

- Так что, всё это - неправда? - он показал и на телевизор и на лежащую перед ним книгу, - Зачем вам столько лжи?

- Скажите, в Соргоне есть актёры?

- Актёры?

- Ну да, акробаты, музыканты, актёры. Люди, которые показывают какие-нибудь сценки из жизни, исторические сценки…

- Есть, как не быть. И музыканты есть, и акробаты тоже. И представляют которые… Всякие там сценки показывают. На базарных площадях. Шуты, танцоры. С куклами ходят.

- Вот-вот, они самые. У нас тоже сначала на площадях выступали, потом для них театры построили, пьесы для них начали писать. Потом стали снимать фильмы. Сказки у вас рассказывают? Песни поют - я знаю.

- Конечно.

- А записывает кто-нибудь сказки? Есть у вас книги со сказками?

- Есть. Но то сказки. Все знают, что это выдумки. А тут читаешь, смотришь - будто всё взаправду, как на самом деле.

- Не интересно?

- Интересно. Но взрослому человеку надо другое читать. Исторические труды, математику, книги по устройству государства…

- Взрослому человеку всякое надо читать. Что ему интересно, то и надо. И смотреть тоже. Нам нравится и книги читать, и фильмы смотреть.

- Когда же вы своей жизнью живёте, если всё своё время тратите на изучение чужой, к тому же - выдуманной? Странный у вас мир, Василий.

- Положим, ты нашего мира ещё не видел, - обиделся на категоричность гнома будущий король, - Чтобы судить о чём-то - надо хорошо этот предмет изучить. Подумаешь, видел через забор две-три машины, полдня посмотрел телевизор и прочёл две страницы в книге. Разве этого достаточно, чтобы судить объективно? То, что вы мне рассказали о своём мире, у меня тоже восторга не вызывает. Но я понимаю, что главная причина этого - привычка к другим условиям и жизненным правилам.

- Ребята, давайте жить дружно, - вспомнил виденный им мультфильм Бальсар и весело рассмеялся, - Я согласен с тобой, Василий: с одной стороны - привычка, с другой - недостаточное знание. Вам обоим рано делать выводы о чужих мирах. Особенно, если принять за правило, что в первую очередь в глаза бросаются недостатки или то, что ими кажется.